«Ребенок попал в больницу на пару дней, а врач работает в таких условиях годами»
Почему в стационарах наших детских больниц такие ужасные условия? Потому что в России бесплатное здравоохранение, и оно выглядит вот так. Бесполезно высказывать претензии по поводу отсутствия комфорта в больнице врачам. Подобные вопросы решает администрация. Я всегда искренне соглашаюсь с возмущениями родителей и предлагаю им жаловаться главврачу, замглавврача, да хоть в Минздрав.
Родители не понимают, что из-за тесных палат, духоты, отсутствия в больнице нормальной еды страдают не только дети, но и медицинский персонал. Причем ребенок попал в больницу на несколько дней, а врач в таких условиях работает годами. Думаете, ему это нравится?
Каждый из нас хочет находиться в большом стеклянном здании с просторными палатами и вкусной едой. Если вас не устраивают те условия, в которые вы попадаете, покупайте полис ДМС и лечитесь в более комфортных клиниках.
Родителям в первую очередь нужно для самих себя решить, для чего они обращаются в больницу: чтобы получить помощь или – услугу и комфорт.
Если – помощь, пусть получают помощь, а если – услугу и комфорт, то пусть организуют их себе самостоятельно.
«Родителей волнует только комфорт, как в отеле»
Какие ошибки в лечении детей родители допускают чаще всего? Они или паникуют из-за каждой царапины, или слишком долго ждут, чтобы разобраться с какой-то проблемой.
Однажды к нам в приемное отделение в пять утра приехали молодые родители 3-месячного ребенка с жалобой на то, что малыш проглотил волос. Оказалось, что это случилось... неделю назад. Мама все это время изучала стул младенца, но волос так и не нашла. В четыре утра она позвонила знакомому, который сказал, что малыш в опасности. Очень хотелось сделать клизму не ребенку, а маме и папе. Мы нашли волос, и родители были очень счастливы.
Еще удивительно, когда родители привозят тяжелого ребенка на операцию и первым делом спрашивают, есть ли платные палаты. Их не волнует, кто будет оперировать, какие могут быть осложнения. Только комфорт. Они будто в отель приехали.
«У врача нет ни статуса, ни денег. С чего ему быть ласковым?»
Почему врачи часто не объясняют, что происходит с ребенком? На это есть несколько причин.
Во-первых, потому что им некогда. У врачей в приоритете всегда лечение, а после – разговоры.
Когда я бегу на операцию, я не могу провести с мамой лишние 15 минут. Если она готова ждать несколько часов, чтобы пообщаться со мной, я уделю ей время, когда освобожусь. Так большинство врачей и делают.
Во-вторых, на это влияют личные установки врача. Я знаю много возрастных докторов, которые не считают необходимым все разжевывать родителями: они выросли в другом мире. Раньше, когда врач заходил в палату, все, кто мог, вставали. Профессия была статусной.
Сейчас принято считать, что врачи просто оказывают услугу, которая еще и низко оплачивается. Выходит, у врача нет ни статуса, ни денег. С чего ему быть ласковым? Но лично я согласен с родителями в том, что такая манера общения неприемлема.
Третья причина – быстрое профессиональное выгорание молодых врачей. Посудите сами: медицинское образование – это 6 лет, постдипломное (а без него ты только в поликлинике можешь работать) – от 2 до 7 лет. Это значит, что до 25-30 лет ты получаешь стипендию (в Москве – около 7 000 рублей), но при этом работаешь полный день и не имеешь права на вторую полноценную ставку по профессии. Такое положение очень быстро начинает душить любого.
Четвертая причина – отсутствие этики общения как дисциплины в образовательной программе наших медвузов. В редких университетах России начали появляться короткие курсы. А вообще-то этому нужно учить обстоятельно. Иначе откуда врачу знать, что – корректно, а что – неуместно? Остается только учиться на своих ошибках.
Скорая нацелена на максимальную госпитализацию
Почему приходится долго ждать медицинской помощи? Потому что зачастую клиники перегружены. Например, в нашей больнице (а это – центр Москвы) был период, когда среднее ожидание для пациента скорой составляло 3,5 часа. Все это время приехавший на скорой ребенок лежал в машине и просто ждал, пока его проведут в приемное отделение. В инфекционное отделение стояла очередь из 25 машин.
Так происходило не потому, что врачи попивали чай, а потому, что соседняя больница закрылась на мойку. И весь груз работы лег на нашу клинику.
«Скорая» же в общем работает по простому принципу: сотрудники нацелены на максимальную госпитализацию. За ребенка, отвезенного в больницу, они получают внушительную сумму. Если же до клиники дело не доходит, им достаются копейки.
В итоге через приемное отделение у нас проходит примерно 120 человек за сутки. Из них госпитализируют 40-50. Из-за подобной «математики» пациенты вынуждены долго ждать помощи.
«Тот, кто делает много сложных операций, будто сам себя подставляет»
Часто ли родители подают на врачей в суд? Чаще, чем многие думают. У нас сейчас в некотором смысле симбиоз советского и американского здравоохранения. За каждый взмах руки ты отвечаешь точно так же, как в США.
Но у американских врачей есть довольно серьезная система регулирования рабочего процесса и основательная защита. А у нас фактически нет адекватных протоколов для работы, а о хорошем адвокате врач с зарплатой 30 000 рублей может только мечтать.
Согласно нашей системе, в России нет постоперационных осложнений, нет смертности, не бывает врачебных ошибок. Но в реальном мире так не бывает. Врачи – живые люди, иногда они ошибаются. Такое может случиться даже с самым опытным профессионалом.
Выходит, что тот, кто делает много сложных операций, будто сам себя подставляет, ведь он постоянно рискует. И это страшно. Врач ни в коем случае не должен бояться что-либо делать просто потому, что совершенно не защищен от внезапных последствий.
«На новых аппаратах еще нужно научиться работать»
Почему некоторые больницы очень плохо оснащены техникой? Каждая больница в первую очередь зависит от главврача. У нас в хирургическом корпусе нет ни КТ, ни МРТ. В нашей больнице в центре Москвы аппарат КТ старый, очень плохой, и даже он находится в другом здании, в которое нужно идти по улице.
Поступает к тебе тяжелый пациент с внутричерепной гематомой, без сознания. Тебе нужно сделать ему КТ. Ты тяжелого больного вывозишь в адский мороз и гололед. Возможные последствия очевидны.
У проблемы технического оснащения есть и обратная сторона. Однажды я был в командировке в региональной больнице. Там построили совершенно новое отделение по немецкому проекту. Спустя год после открытия оно пустовало. Все работали в старой реанимации, потому что на этой блестящей новой аппаратуре никто работать так и не научился.
«Невозможно одну маму пустить в реанимацию, а другую — нет»
Почему родителей не пускают к детям в реанимацию и не разрешают оставаться в стационаре? В России мало где есть одноместные реанимационные палаты. В них, как правило, находится сразу несколько тяжелых пациентов, нуждающихся в постоянной интенсивной терапии.
Но нет закона, запрещающего врачам не пускать родителей в реанимацию. Это значит, что в каждом индивидуальном случае родители могут попробовать договориться с врачом о внеплановом посещении – таком, которое никому не помешает и не повредит.
Реаниматологи находятся в состоянии непрекращающегося рабочего стресса. И родители в таких условиях им будут очень сильно мешать.
Пустить одну мать к менее «тяжелому» и не пустить другую – невозможно. Поэтому придуманы графики посещений, которых всех просят придерживаться.
Что касается стационара: по закону мы предоставляем условия для нахождения в палате родителей детей в возрасте до 5 лет. После – мама и папа могут разве что спать с ним в одной кровати. Если ребенку 7 лет и ему правда плохо, мы, как правило, сами за то, чтобы взрослые оставались. Ведь в противном случае вся мелкая забота о нем падает на медсестру, а их обычно двое на 30 детей – лишние руки никогда не помешают. Но если ребенку 16 лет, он только что перенес операцию, у него температура, станет ли ему лучше, если он разделит маленькую кровать с мамой? Вряд ли.
Читайте также: Вера в реанимации: история мамы.