Тридцать лет назад в обычном московском детском саду – не хорошем и не плохом – воспитательница задала малышам вопрос: «Кого из вас не бьют дома?» Оказалось, что всего троих – двух девочек и одного мальчика. «Ну вас-то, может, и не лупят, – с заметным сомнением сказала воспитательница девочкам. – А вот парня – точно!» Одной из тех девочек была моя сестра, которой эта давняя история почему-то запомнилась.
Я была уверена, что ситуация давным-давно изменилась, и родители, прибегающие к физическим наказаниям, сейчас исключение, а не правило. Но одно недавнее происшествие заставило меня пересмотреть свое мнение.
Если ребенок оборзел, то лупить надо родителей. Не умеют пользоваться мозгом и языком.
Вскоре после Нового года я провожала в аэропорт свою бывшую одноклассницу и ее мужа-шведа – они возвращались в Стокгольм, где давно живут. Рейс был поздний, очередь к стойке сдачи багажа выстроилась неожиданно длинная, и перед нами в ней оказалась пара с девочкой на вид лет двух. Взрослые о чем-то говорили, а девочка явно маялась от скуки: то хныкала, то пыталась прилечь на чемодан, то просилась к родителям на руки, то, наоборот, опустить ее на пол. В конце концов она предприняла попытку сбежать из очереди, но тут мама схватила ее за руку, резко дернула к себе, а затем шлепнула – наверное, не больно, но убедительно, потому что девочка немедленно успокоилась. По крайней мере, на время.
– У вас бьют детей? – спросил меня супруг подруги. – У нас так нельзя.
Я, честно говоря, не знала, что ответить: такие сценки я наблюдала не раз, но никогда они не ассоциировались у меня со словом «бить». Такие символические наказания дети получают и на детских площадках, и в магазинах, и в поликлиниках... Что уж говорить о случаях, когда малыша просто резко одергивают или шлепают по шаловливым пальцам: это дело довольно обычное.
Дети тоже разные бывают. У подруги двое. Разница небольшая, но младшему достаточно, если мама бровь приподняла, бежит выполнять, а на старшего пока не рявкнешь, не сделает. И так с самого детства.
Умные книги для хороших пап и мам призывают к совсем другим методам: терпеливым объяснениям, уверенному и спокойному запрету, переговорам и переключению внимания. И даже объясняют, что для этого нужны душевное равновесие и самообладание родителей. Потому что шлепок в воспитательных целях – это, в первую очередь, способ сбросить собственное нервное напряжение, а не добиться хорошего поведения. А еще – это дурной пример для ребенка, который запомнит, как вы «разрядились», и потом может сам прибегать к тому же методу: сбрасывать негативные эмоции на тех, кто не может защититься.
Но даже родители, которые хорошо это понимают, порой не могут совладать с собой. Усталость, волнение, раздражение, чувство собственного бессилия – и вот эмоциональный всплеск приводит с символическому «рукоприкладству». Это, в общем, не катастрофа – для ребенка, чувствующего, что его любят и принимают, такое происшествие не станет причиной душевной травмы. Но взрослым все же стоит задуматься о том, почему ограничиться словами не удалось.
Мне легко быть противницей физических наказаний: дочке всего полтора года, «кризисы» у нас еще впереди, да и Ника не отличается ни повышенной капризностью, ни особенной вредностью. Но, наблюдая за тем, как ведут себя детишки чуть постарше, я очень надеюсь, что с терпением и самообладанием у меня и дальше будет все в порядке.
А с любопытным шведом в аэропорту я поступила как раз так, как советуют поступать с детьми: переключила его внимание на ближайшее кафе и спросила, не принести ли им с подругой по стаканчику кофе или еще чего.
Читайте также: Розга ум вострит: как наказывали детей на Руси