Руби-Сэм Янгз было 10 лет, когда ее начали травить в школе. Ее семья только что переехала из Англии в Уэльс, и новые одноклассники издевались над ее акцентом. Потом они стали высмеивать ее внешность. «Всё полностью потеряло для меня смысл, — говорит она сейчас. — Я оказалась в новом месте, я никого не знала, я никому не нравилась, и я совершенно не понимала, почему».
По словам Янгз, безжалостная, непрекращающаяся травля, продолжавшаяся до конца средней школы, повлияла на все аспекты ее дальнейшей жизни. Чтобы как-то справиться, она начала курить и пить спиртное. Теперь ей 46, и только в прошлом году она смогла преодолеть последствия того, что с ней сделала травля в школе.
«Я чувствовала себя так: никто меня не любит, ну и я себя не люблю», — рассказывает она.
То, что пережила Янгз, подталкивает нас к болезненной правде.
Дети, несмотря на свою невинность и неопытность, могут быть невероятно жестоки по отношению к жертве, которую они выбрали для издевательств. Их поступкам в гораздо меньшей степени препятствуют социальные нормы, которым мы учимся, взрослея. Поэтому их действия могут быть ужасающими по своей жестокости и безжалостности.
Но что делает ребенка таким, что заставляет издеваться над сверстниками?
«Очень долгое время в научно-исследовательской литературе было принято считать, что есть только один тип школьного хулигана: очень агрессивный ребенок, у которого проблемы с самооценкой, и источник этих проблем — домашняя атмосфера, то есть либо к этому ребенку относятся дома жестоко, либо безразлично», — говорит Дороти Эспиладж, профессор педагогики университета Северной Каролины в Чейпел-Хилле. Но сейчас картина меняется.
Принятое в академических кругах определение издевательств, травли (по-английски bullying) таково: это форма агрессии между индивидуумами или группами, обладающими разной степенью силы (авторитета или физических возможностей).
Это определение, похоже, не учитывает ни ужасные последствия для жертв издевательств, ни сложное сочетание причин, по которым люди становятся зачинщиками травли. Но главный элемент всё же — разница в силе (влиятельности, авторитете, популярности и так далее).
«Может быть так: ты издеваешься надо мной, ты популярен, а я — нет, и из-за этой разницы мне очень трудно защитить себя», — говорит Эспиладж.
И хотя домашнее насилие и агрессия со стороны братьев и сестер — тоже факторы риска, это не единственные причины, делающие ребенка склонным к травле сверстников, добавляет она.
Те дети, которые растут в семье, где царит насилие, но ходят в школу, где здоровая атмосфера поддержки и взаимопомощи, где воплощается в жизнь программа по искоренению случаев издевательств и травли, совсем не обязательно будут вести себя агрессивно.
В последние годы исследователи рисуют куда более сложную картину. Помимо открыто агрессивных и дерзких детей, есть те, кто прибегает к более изощренным способам издевательств.
Последние часто обладают определенными социальными навыками, харизматичны и даже нравятся учителям — в общем, далеки от стереотипного образа придурковатого и агрессивного хулигана. И самое главное — эти дети могут гибко использовать свои методы травли, применяя их, когда им выгодно.
«Доминирующие в своей группе, они хотят быть лидерами, — говорит Эспиладж. — И делают они это, выстраивая иерархию, отправляя тех, кто им не нравится, на самые низшие ее ступени».
Согласно исследованиям, травля больше говорит о том человеке, кто издевается, чем о том, над кем издеваются. Другие исследования поддерживают идею о том, что травля больше говорит о том человеке, кто издевается, чем о его жертвах.
Так, итальянские и испанские школьники приняли участие в эксперименте, в котором им предлагалось подумать о ситуации травли с точки зрения того, кто издевается. Ученые дали детям анкету, где надо было поместить своих одноклассников в одну из трех категорий — задира, жертва и сторонний наблюдатель.
Те, кто попал в первую категорию (с точки зрения одноклассников), чаще всего оценивали гипотетическую ситуацию с травлей утверждениями, описывающими, как случай повлиял на них самих («Я бы чувствовал себя отлично, потому что другие дети обратили бы на меня внимание!»), или утверждениями, демонстрирующими отсутствие сопереживания («Я не чувствую себя виноватым, потому что не думаю об этом» и «Мне было бы все равно, потому что жертва не страдает»).
В последние годы появились новые виды травли. Раньше считалось, что агрессия по отношению к жертве, как правило, повторяется. Но в мире интернета к тяжелым последствиям для жертвы может привести один-единственный случай кибербуллинга.
«Нужно ли, чтобы это повторялось не раз, когда ваш пост уже прочитал миллион человек? — подчеркивает Эспиладж. — Вероятно, нет».
Фактически кибербуллинг начал сливаться с обычными школьными издевательствами или травлей, считают некоторые исследователи, поскольку школьники приходят в класс с телефонами, подключенными к интернету.
«В моем исследовании было обнаружено, что много раз те, кто издевался над сверстниками в школе, продолжали это делать в соцсетях», — подчеркивает Калли Цани-Пепеласи, преподаватель исследовательской психологии в Хаддерсфилдском университете.
«Они могут сидеть в школе за одним столом, но предпочитают использовать для травли соцсети, поскольку так это видят гораздо больше людей, и они испытывают фальшивое чувство славы».
Что же делать, если вам кажется, что ваш ребенок издевается над другими детьми?
Правильным первым шагом будет досконально разобраться в мотивации. «Если кто-то позвонит мне и скажет, что мой ребенок занимается подобным, я спрошу сына: “Ладно, чего ты этим добиваешься? Зачем ты это делаешь?” — говорит Эспиладж. — А может быть, ваш ребенок ходит в такую школу, где [другие дети] от него этого ожидают».
Также стоит взглянуть на свое поведение. Возможно, ваши собственные поступки влияют на поступки вашего ребенка, он использует их как образец для подражания.
Один из способов борьбы с травлей в школьных стенах — система товарищества, предусматривающая опеку младших старшими школьниками (ученики младших классов получают себе наставника из старшеклассников, который объясняет, как себя правильно вести, чтобы избежать проблем).
Атмосфера взаимной поддержки, дружелюбия очень важна для искоренения случаев издевательств. «Система товарищества и опеки не будет функционировать без настойчивости и последовательности со стороны учителей и всех работников школы», — подчеркивает Цани-Пепеласи.
Эспиладж тоже считает, что главное — прочные связи, как между учителями, так и между учениками. «Из наших исследований мы знаем, — говорит она, — что гораздо меньше случаев издевательств в тех школах, где все поддерживают друг друга, где придается большое значение тому, чтобы каждый ученик чувствовал себя важной частью коллектива».
Но часто такой поддержки нет. В 2014 году Эспиладж и ее коллеги опубликовали результаты пятилетнего исследования, где демонстрировалась тревожная связь издевательств в школах со случаями сексуальных домогательств.
Выяснилось, что в случаях травли младших школьников часто присутствуют гомофобные оскорбления, которые в последующие годы учебы перерастают в сексуальные домогательства.
Но дети, участвующие в сексуальных домогательствах — как виновники, так и жертвы — часто даже не понимают, насколько серьезно то, что с ними случилось, потому что учителя не пытаются вмешаться и предотвратить это.
«Это непрерывный процесс агрессии, от травли к гомофобным кличкам и дальше — к сексуальным домогательствам, к насилию во время свиданий с несовершеннолетними. И это происходит в реальности», — говорит Эспиладж.
Исчезнет ли в подростке потребность издеваться с окончанием школы? Может быть, размышляет Эспиладж, но может сложиться так, что такие люди найдут себе новый объект агрессии. «Я бы утверждала на основе своего опыта, что некоторые идут работать туда, где подобный тип поведения приносит им определенный успех — в полицию или юристом».
Но грустнее всего то, что последствия для их жертв могут не исчезать годами, ведя к ухудшению физического и психического здоровья.
Руби-Сэм Янгз, которую травили на протяжении всей учебы в школе, сейчас прошла курс обучения на специалиста по восстановлению после личного несчастья. Она надеется, что поможет другим, пережившим подобный опыт. «Пережить издевательства — это значит утратить ощущение нормальности себя, утратить доверие, утратить ощущение безопасности и надежности в жизни», — говорит она.
Девушка, которая травила ее в школе, недавно написала ей в «Фейсбуке», пытаясь извиниться. Когда Янгз получила сообщение, она разозлилась. «Мне от этого не стало легче. Та боль, которую она мне причиняла, никуда не ушла, — говорит Янгз. — Возможно, ей стало легче, не знаю».
Но потом она поняла, что извинения, как и издевательства, часто проблема того, кто издевался и кто потом просит прощения, а не только его жертвы.
«Я ей сочувствую, потому что могу понять, почему она делала то, что делала. Потому что, вероятно, у нее были большие проблемы дома. Но я не могу оправдать то, что она делала».
