Книга о воспитании взрослых: от автора
«Записки неримского папы» – это не книга о воспитании детей. Хотя, судя по отзывам на первую часть, уже ранее публиковавшуюся, кто-то прикладывал ее к больной родительской голове и – ненадолго помогало. Скорее эта книга – о воспитании взрослых. О тех эпизодах, через которые я, немолодой молодой отец, шел навстречу своему ребенку. Траектория движения малыша непредсказуема, это знает каждый родитель. Если взрослые не научатся сворачивать со своей – правильной – прямой, они рискуют никогда не встретиться с собственными детьми.
Недетский мир
В нашей семье магазины игрушек противопоказаны не Артёму, а мне, его папе. Сынок не по возрасту индифферентно проходит мимо полок, систематично тыкая пальчиком в коробки и недовольно морщась. Как бы при этом приговаривая про себя «сжечь», «сжечь», «сжечь».
Со мной другая история. В детских супермаркетах внутри меня из-под дедлайнов, адженд, планов и забот выбирается чумазый мальчишка, который хочет скупить все вокруг без остатка. И машинки, и солдатиков, и мячи, и конструкторы, и книжки. Как будто маленького Олежку телепортировали в будущее из 1980 в 2017 и сразу в трёхэтажный «Hamley’s».
Первое время, едва Артём начал реагировать на игрушки, я сметал с полок все, на что падал взор. Словами не описать взгляда жены, когда я приносил домой полугодовалому Артёму очередной заводной танк. Они так и ползали одно время по полу, Артем и его заводные танки, параллельными курсами, не мешая друг другу.
Но теперь я хожу в «Детский мир» как отец двухлетки. Это другой уровень, иной подход. При выборе игрушек для сына я задаю себе только один вопрос: как это может навредить мне? Игрушечный молоточек, с виду такой миленький? Ни за что. У меня через минуту будет контузия. Набор крохотных машинок? Из металла? Ну, что вы, я же не самоубийца. Шесть штук в наборе, это минимум два точных попадания мне в голову. Мини-инструменты? Вы когда-нибудь видели, как взрослому человеку отпиливают ногу пластмассовой пилой? Вот и я не хочу.
Исключительно нетравмоопасные плюшевые мишки из секции для девочек. Я ещё слишком молод, чтобы умирать.
«Маловероятно»
У Артёма прекрасный педиатр. Нам он достался по наследству от моей подруги.
Помимо личных визитов педиатр консультирует по WhatsApp. Не Артёма, а меня, его папу. Хотя, не исключаю, что уже скоро он будет консультировать там и Артёма на предмет, как вылечить его полоумного папашку от детских болезней, из которых тот так и не вырос.
Консультации по мессенджеру – в пределах разумного, конечно. Анализы там не взять и горлышко не посмотреть (пока).
Мои диалоги с педиатром Артёма в WhatsApp визуально одинаковы. Гигантские зеленые квадратики сообщений от меня и маленькие узенькие серые полосочки ответов от него.
Ну, например. Я пишу:
«Здравствуйте!!! [именно три восклицательных знака – с тремя сообщение быстрей доходит, очевидно] Тут такое дело... [именно загадочное многоточие; он же сразу должен удариться в панику вслед за мной] Артём сейчас в деревне [читай: как ты смел нас туда отпустить, мы же там погибнем!] Там по улице несколько дней бегала беспризорная собака. Она на Артёма лаяла. Правда, издалека. Я его пытался увести с улицы, но он хотел, чтобы собака на него лаяла. Это не странно, кстати? Так вот, вчера эта собака умерла. Могла ли она болеть, например, бешенством и заразить им Артёма через слюну от лая? Какие-то брызги могли же до него долететь на расстоянии?»
Отправил и сижу жду приговора, как Томас Мор в Тауэре. Время останавливается, посреди лета внезапно наступает лютая зима. Меня знобит.
И вот приходит заветный клац в телефоне. Я бросаюсь к нему и дрожащими пальцами не с первого раза ввожу пароль разблокировки. Я уже заранее подготовил ручку и бумагу, чтобы записывать названия редких лекарств, и загранпаспорт, чтобы бежать в визовый центр, потому что за этими лекарствами скорее всего придётся ехать за границу.
Наконец, передо мной заветное, пять минут годами ожидаемое, сообщение от педиатра:
«Маловероятно».
Я нервно мотаю пальчиком дальше, а дальше не мотается, потому что это все.
И это был пример. Все мои диалоги с педиатром таковы.
И вот я подумал: как бы мне, человеку с неустойчивым центром тяжести, с фундаментом на голове, а не под ногами, заполучить себе в характер такого педиатра?
Который каждый раз через WhatsApp мозга будет спокойно телеграфировать моему внутреннему Козодоеву («все пропало, шеф, гипс снимают, клиент уезжает») это надмирное гималайское «маловероятно».
Письма римскому другу
У Артёма небольшой запорчик. Я на работе, на встрече, нервничаю.
Пишу украдкой под столом сообщение жене в Вайбере.
«Покакал?»
Она долго не отвечает, нервничаю ещё больше. Представляю себе картину распухающего малыша, гигантских хомячьих щёк, выпученных глаз.
Наконец, приходит ответ.
«Ещё не какал, дружище. Только пописал. Спасибо за заботу. Как покакаю – отпишусь».
Вместо жены я впопыхах отправил сообщение товарищу.
А он ничего, молодец, не стушевался.
