В Сети обсуждают инициативу министра просвещения Ольги Васильевой ограничить количество детей в приемных семьях. «Дети Mail.Ru» записали монологи четырех удивительных многодетных приемных мам. Все истории читайте здесь.
У Юлии Ставровой-Скрипник восемь детей, из них шестеро приемные: 19-летний Иван, 18-летняя Наталья, 17-летний Федор, 15-летняя Ангелина, 9-летняя Виктория и 5-летний Вова. Как бы сложилась жизнь этих детей, останься они в детдоме?
Ваня
В нашу семью пришли разные приемные дети, в том числе и с особенностями здоровья: Федя, Наташа и Ваня – слабослышащие. В школе, где с первого класса учился Ваня, дети были в основном с инвалидностью, и учителей волновало только – сдаст ли ребенок ЕГЭ. О реализации склонностей ребенка мало кто думает. Из перспектив у выпускников - работа сборщиком мебели или автослесарем.
Мы увидели, что Ваня талантлив: прекрасно рисует, тщательно прорабатывает все детали, интересуется современным искусством. Сейчас Никита, мой старший сын, идет учиться на мастера тату, и позвал с собой Ваню. Когда у ребенка есть талант, хочется, чтобы он реализовался.
Органы опеки не интересуются их судьбой
К разговору о том, что приемные семьи якобы берут детей только из-за денег: у нас 3 подростка с инвалидностью, которым исполнилось или скоро исполнится 18 лет.
У Вани, которому уже 19, есть своя квартира. Как только ему исполнилось 18, он забросил учебу, стал поздно возвращаться домой, перестал нас ставить в известность, где он, скатился на двойки по нескольким предметам. А потом сам испугался и дал нам слово все исправить.
В школе Ване учиться еще минимум год, если переедет от нас сейчас – скорее всего, забросит учебу. Органы опеки не интересовались его судьбой за этот год.
Юридически мы для старших детей «никто», с их 18-летия, выплаты на содержание прекращаются. Но мы по-прежнему ведем их по жизни, решаем все проблемы. По факту, мы – настоящие мама и папа.
Наташа и Федя
Больше всех у нас изменилась Наташа, она – отказница с рождения. За три года в семье она из подростка с резкими и грубыми повадками превратилась в нежную и заботливую девушку. У Наташи нет такого таланта, как у Вани, но она оказалась очень чутким и порядочным человеком.
Очень сложная история у Феди. До 10 лет его держали взаперти, мама сидела в тюрьме, потом бродяжничала. У подростка задержка психического развития, в свои 17 лет он на уровне шестилетки. А вот мозги у него работают хорошо.
Как бы сложилась судьба такого ребенка в детдоме, – представить несложно. Его бы ждало ПНИ, если бы он не был приемным ребенком. При всех его талантах жизнь бы на этом закончилась.
Сейчас Федя хочет жить один, самостоятельно, но только он не знает, кем быть, на что жить и так далее, пока полная дезориентация. И нам с ним предстоит еще много работы.
Ангелина
В памяти Ангелины сохранился образ родной мамы, перед глазами девочки проходило все – наркотики, секс, алкоголь. Она не видела другой семьи и, скорее всего, повторила бы ее печальную судьбу. Ангелина уже 5 лет в нашей семье, и мы все это время работаем с этими проблемами.
Наше родительство – это действительно серьезная работа. Сейчас Ангелине 15, она заинтересовалась монтессори-педагогикой, а еще мечтает разводить лошадей, работать на ферме. Смогла бы она проявить интерес к этой сфере в детском доме?
Вика
У Вики была заниженная самооценка, любые неудачи воспринимала очень тяжело, могла даже перестать разговаривать. Как она будет учиться в школе, мы не представляли. Ради Вики мы создали свою монтессори-школу, которая даже получила премию журнала «Семейное образование» как лучшая «Семейная школа-2017».
Кстати, Вика сначала мечтала быть полицейским, хотя очень их боялась – именно они изымали ее из семьи. Видимо, она хотела, как и они, иметь влияние на других людей. Теперь она хочет стать педагогом. Пока ей только 9, ее мечты, конечно, еще не раз поменяются. Но они есть!
А еще Вика берет частные уроки игры на фортепиано, занимается борьбой. И все это случилось с ней за 4 года жизни в нашей семье.
Вова
Вову мы взяли в этом году, у него синдром Дауна. Ему повезло с домом малютки, к нему хорошо относились. Там есть правило, что ребенка нужно полюбить, и тогда он раскроется. Не представляю, как можно Вову не любить.
Затем его перевели в детский дом, и там он жил практически как овощ. Когда я приехала знакомиться с ним, весь детдом уехал в какой-то развлекательный центр, а его с собой не взяли. Мы предположили, что его даже из спальни не выводили: нам сказали, что он агрессивный, с ним никто не хочет играть.
Всего за 2-3 месяца в детдоме Вова одичал. Он все время стрекотал, как сверчок, страшно вращал глазами, пострижен был так, словно у него тиф.
Мы посетили обучающий семинар по работе с детьми с синдромом Дауна, затем на неделю уехали с Вовой на реабилитацию в Германию.
Сейчас ребенок с нуля выучил уже 20 букв, распознает их, пытается писать. Он не говорил совсем, а теперь уже произносит несколько слов.
Вову ждал бы ПНИ, а сейчас специалисты говорят нам: готовьтесь к поступлению в институт.
С мужем случились волшебные превращения
Для меня дети – это смысл в жизни, а появление маленького Вовы стало и вовсе чудом. Я еще больше влюбилась в собственного мужа!
Ведь взять этого мальчика – это была полностью моя затея. Артем сначала не поддержал ее: опасался, потянем ли мы его реабилитацию и образование. Когда я привезла Вову, с Артемом произошли волшебные превращения: мальчик стал любимчиком мужа. Он еще больше раскрылся как папа. Приемные дети еще больше сплотили всю нашу семью.
Автор: Марина Лепина
Читайте истории других многодетных приемных мам здесь.
