Как только девочке-Бузюкину исполнилось три месяца, я вернулась на работу на полный день. Вернее так — на работу вышли мы: я и молокоотсос. Мир содрогнулся от нашей командной игры. Первым делом я забила для нас время в рабочем календаре; все офисные работники меня поймут — событие вероятно только в том случае, если Outlook в курсе. Для нас с молокоотсосом были запланированы три слота по 30 минут — в 11:00, 14:00 и 16.30 (последний — по дороге домой, где к 17:00 меня уже ждала Ева с открытым ртом).
Мой рабочий день выглядел примерно так: я приходила около 8.30 в полусознательном состоянии после Евиного завтрака и четырех ночных кормлений, как-то работала, потом бежала сцеживать молоко, что-то ела, потом опять работала, затем шла на обед, потом бежала сцеживать молоко, потом работала, потом опять ела, после этого еще работала, потом еще немного, а потом с выпученными глазами неслась на такси, потому что у Евы режим и ВОЗ рекомендует.
Консультанты по грудному вскармливанию советуют во время сцеживания смотреть на фотографии малыша, однако в моем случае молоко приходило лучше при открытом Excel и рабочих чатах.
Чтобы обеспечить здравомыслие коллег и клиентов, я намертво заклеила веб-камеру на случай, если мы с молокоотсосом внезапно выйдем в эфир. Этого кстати ни разу не случилось, а веб-камеру я до сих пор не могу очистить.
Особенно хорошо нам удавались командировки в Индию. Перед первым перелетом я стрессовала и пыталась подгадать время вылета так, чтобы не сцеживать молоко в нестерильных условиях, но, конечно же, все пошло не так, я расстроилась, потом расслабилась, и дальше все было славно.
Самым сложным было объяснить на ресепшене отеля в Хайдерабаде, что мне нужно, чтобы мое грудное молоко хранили в морозилке ресторана.
После слова «грудь» (в английском «грудь» и «грудное» звучат одинаково) я потеряла одного ресепшиониста, после фразы про ресторан второго, после того как я начала свою песню по второму кругу, третий стойкий оловянный солдатик молча пошел звать менеджера и, возможно, маму.
После моего монолога про важность грудного молока, менеджер, на лице которого не дрогнул ни один мускул, сказал, что все будет в лучшем виде, и оно действительно было: после сцеживания я звонила на ресепшен, и через пару минут в дверях появлялся небесной красоты батлер с серебряным подносом, чтобы забрать пакетики с молоком. Перед чек-аутом ледяная глыба молока была с почетом доставлена в мой номер, чтобы я могла упаковать ее в свой огромный, специально для этого взятый чемодан.
Если бы у меня брали интервью, меня бы, конечно же, спросили про самое необычное место, в котором мне пришлось сцеживать молоко, и я бы, призадумавшись, ответила, что это, пожалуй, была гримерка в театре SOTA во время спектакля “Сильвия”. Аэропорты, кафе, туалеты самолетов — это все проза, обыденность и никому не интересно, правда же?
Это я все к чему? К тому, что если вдруг какая-нибудь молодая мамочка выходит на работу и все еще кормит, пожалуйста, скажите ей, что, если она хочет, все возможно, это не смертельно и даже немного бодрит.
Читайте также:
