О том, что супруги не смогут родить своего биологического ребенка, они узнали еще до свадьбы. «В какой-то момент мы с мужем решили не тратить сил и времени на ЭКО, когда в мире есть столько брошенных детей, которым нужны родители, – рассказывает приемная мама. – Влияния «плохих» генов мы не боялись, переживали, как это воспримут родственники».
Валерию и Алексея не пугал такой диагноз, как ВИЧ. Во-первых, с этим заболеванием можно жить, а, во-вторых, у детей с иммунодефицитом гораздо меньше шансов быть усыновленными, ведь большинство приемных родителей хотят здоровых детей. В то же время они не были готовы взять в семью ребенка, страдающего ДЦП. «Ребенка надо много носить на руках, а мне противопоказан подъем тяжестей» – объясняет это решение Валерия.
В 2009 году, параллельно со сбором необходимых документов, супруги прошли обучение в школе приемных родителей. «Я считаю, что через нее должны пройти все родители, – говорит приемная мама. – Некоторые из наших «сокурсников», посещая занятия, поняли, например, что неспособны взять ребенка. А ведь это очень важно – разобраться в себе, в мотивах усыновления».
В школе, в частности, супругам объяснили, как рассказать о решении стать приемными родителями близким родственникам. К счастью, страхи супругов оказались беспочвенными, их родные восприняли новость прекрасно, особенно мама Валерии.
«Чужие дети нередко меня раздражают, я ощущаю это в общественных местах» – говорит приемная мама. Поэтому для нее было важно найти ребенка, который ей понравится. Сначала они остановили свой выбор на одном мальчике с диагнозом ВИЧ, которым два года никто не интересовался. Однако пока супруги ждали заключения, мальчика забрала другая семья. Мама Валерии предложила поискать ребенка в родном Магнитогорске.
Говорят, когда вы ищете своего ребенка, в душе должно что-то ёкнуть. Однако фотографии в базе детей были такого отвратительного качества, что сердце и душа молчали, Валерия руководствовалась только формальными критериями возраста и диагнозов.
Когда она шла смотреть Васю, то попросила врача дать возможность понаблюдать за мальчиком со стороны, чтобы не травмировать психику обоим. Васю привели в бархатном костюмчике, в бабочке. Он улыбнулся, и Валерия сразу поняла – это тот ребенок, который ей нужен.
Затем на посещения приехал муж Алексей. Тогда Вася еще не разговаривал. Была зима, супруги подносили ребенка к окну, показывали снег, деревья, птиц – в этом доме ребенка детей не выводят зимой на улицу. Валерия и Алексей показали мальчику фотографии дома, где он будет жить. Но когда время посещения заканчивалось, ребенок отворачивался от потенциальных родителей и молча шел к двери.
Сначала Васю привели в квартиру бабушки и дедушки в Магнитогорске. Когда ребенка одели и посадили в машину, он заплакал, потому что раньше в машине его увозили только в больницу. Кстати, при усыновлении супругов поставили в известность, что у ребенка ВИЧ. Однако впоследствии оказалось, что заболевания этого у ребенка нет.
Первый день в семье стал стрессовым для всех. У мальчика началась диарея, Валерия также ощущала внутреннее беспокойство – только в этот день она поняла, что жизнь их отныне станет другой.
«К детдомовскому запаху я тоже привыкла не сразу, – вспоминает Валерия. – Но, к счастью, он смывается». Почему-то ребенок боялся садиться в ванной в тазик, поэтому мы мыли его стоя. Очень долго Вася не называл Алексея папой.
На адаптацию Валерии потребовалось всего пару дней. Когда семья с ребенком прилетели в Москву, она воспринимала Васю, как родного ребенка. «Я не раздражалась, что он встает рано, что ползает по мне. Я сразу осознала, что это мое, я даже на него иногда могу рявкнуть или наказать, потому что это мое» – говорит приемная мама.
У Василия довольно специфический характер, он может обидеться и закрыться в комнате. Поэтому иногда родителям приходится использовать такое воспитательное оружие, как повышенный тон. При этом бабушке он рассказывает, что мама с папой его не наказывают.
По совету психологов супруги проштудировали книги Ю. Гиппенрейтер и применяют ее философию в общении друг с другом. Иногда бывает непросто выйти из спорной, конфликтной ситуации. Но, к счастью, у них получается жить в мире. Например, вредность из Васи Валерия и Алексей «выдавливают» обнимашками. Ведь Вася хороший, а вредность плохая и ее надо «выдавить», чтобы она отстала от Васи.
Мальчик долго боялся выходить гулять, думал, что не вернется домой. Он начинал плакать, когда на него пытались надеть верхнюю одежду. Пришлось для начала сократить время прогулок до 15 минут, чтобы ребенок осознал, что каждый раз он возвращается домой. Около двух месяцев Вася мотал головой во сне, долго сосал пальцы. А заговорил он только когда пошел в детский сад.
У Васи есть любимое одеяло. Он уже слишком большой, чтобы им укрываться, но хочет брать его с собой в детсад, оно словно антидепрессант для мальчика. Мы берем одеяло с собой всюду.
У Васи есть природный талант – прекрасная координация движений. Он очень быстро научился плавать, кататься на велосипеде и на лыжах, мастерски делает различные трюки при езде. Сейчас ребенок посещает занятия по подготовке к школе, спортплощадку (ему нравятся активные виды спорта, футбол), играет на барабанах, хорошо танцует.
«Перед усыновлением у меня не было четких предпочтений, – рассказывает Валерия. – Я понимала, что дети – это лотерея, рождены они тобой или взяты из детдома. Я допускаю, что в подростковом возрасте могут проявиться какие-то проблемы, но мы будем над этим работать, ходить к специалистам, если понадобится. А сейчас это жизнерадостный ребенок, у которого я сама порой учусь, как преодолевать трудности. Мы от Васи не скрываем, что взяли его в доме ребенка. Сейчас он с нетерпением ждет себе братика и всем об этом рассказывает».
Читайте также: «Государственные» дети: история Кирилла и его мамы