В день дежурства Галина Якушева встает не просто рано утром, она встает ночью – в половине четвертого и спешит на первую электричку по пустынным заснеженным улицам города Черепаново. Сейчас ровную дорогу освещают фонари, два года назад была совсем другая картина.
– До этого ходили по не отремонтированной дороге в полной темноте, – вспоминает Галина Дмитриевна.
Путь до Новосибирска занимает 2 часа, потом несколько остановок на метро и еще одна пересадка на автобус, который доставит жительницу Черепаново в детскую инфекционную больницу No3 в Мочище. Там ее уже ждут дети, на время оставленные родителями, круглые сироты из домов ребенка и сироты при живых родителях, лишенных прав. Всем им нужна няня.
У детдомовских взгляд отличается
Домашний ребенок переносит болезнь в окружении родных людей, его любят, ему сочувствуют, поддерживают в трудные минуты, объясняют, дают выплакаться на плече. Детдомовским детям в больнице тоже все это нужно. Маленький человек попадает в незнакомую обстановку, он переносит неприятные процедуры: уколы, капельницы, горькое лекарство. Кто поддержит его и прижмет к себе, если рядом нет ни мамы, ни даже воспитательницы, к которой он привык в детском доме? Пусть няня в больнице ему незнакома, но с ней не так страшно и не так больно. Она успокоит, обнимет, покачает на руках и просто «полюбает», как говорит Галина Якушева.
– У детей глаза после этого становятся другими, – не может сдержать радости Галина Дмитриевна и тут же грустнеет. –
У детдомовских взгляд отличается от взгляда домашних детей. Они даже взглядом держат, словно просят: «Помоги мне!»
Как-то в палату с кишечной инфекцией поступила месячная девочка. Ей было очень плохо. Не стоит подробно описывать симптомы такого рода инфекций, можно сказать одно: они мучительны и для взрослых людей. Обессиленный ребенок лежал, опутанный трубочками от капельниц, и внимательно смотрел на няню, как будто в душу заглядывал.
– Смотрит и держит меня взглядом, – объясняет Галина. – Как околдовала. Бегу к другим детям, но помню о ней постоянно, сердце о ней болит, – и добавляет, словно оправдываясь: – Говорят, что через себя нельзя пропускать боль чужих детей. Но если через себя не пропускаешь – ты робот, а не человек.
Тетя, моя мама не пьяная
Галина за два года работы в благотворительном фонде «Солнечный город» видела много детского горя. Няня рассказывает про мам, которые порой хитрят: заботясь о себе, способны отдать в инфекционную больницу здорового ребенка. Медики обязаны принять малыша, если, по словам мамы, у ребенка понос и рвота. Пока сделают необходимые анализы и разберутся – время уже прошло, малыш напрасно терпит боль и получает ненужные процедуры и стрессы.
– Два брата – цыганята – постоянно к нам попадали с первого дня жизни и до полутора лет, – с болью в голосе говорит Галина. – Мама только домой их заберет – день, два и он опять у нас. Где-то они и правда были больны, где-то она придумывала заболевания. Например, мама сказала, что ребенок 10 раз покакал, его везут в больницу, подключают капельницы. Если она сказала, что он захлебывается кашлем, сразу рентген делают. Ребенок выписался только два дня назад, а ему опять рентген делают и антибиотики колют. Попа стала деревянная от уколов. Сыновей довела до того, что они стали бронхитиками и астматиками. Нерадивую маму предупредили, что детей заберут, она поспешила написать заявление о трудной жизненной ситуации.
Мотивирующий слоган, принятый в фонде, для Галины не просто слова: относиться к ребенку с заботой, любовью и уважением.
– А какое уважение, если я держу малыша, чтобы ему напрасно сделали больно? Да, я объясняю, уговариваю, но как годовалому ребенку объяснить? – рассуждает Галина.
Во все времена от неразумных действий взрослых людей страдали дети. И они же прощают нас, взрослых.
Малыши любят мам безусловно и отчаянно защищают своих неблагополучных родительниц. Один из частых пациентов инфекционного отделения, трехлетний мальчик, в больнице заворачивался в пеленку и становился в проходе, пристально глядя в конец коридора: не покажется ли мама? Она злоупотребляла алкоголем и с сыном в больницу ложилась, только когда заставят специалисты отдела опеки.
– Эта пеленка была у него как защита, как оберег, – вспоминает Галина. – Он уже многое понимал и повторял: «Тетя, моя мама не пьет, моя мама не пьяная». Он ее всеми своими силенками защищал, она для него самая хорошая, самая добрая, самая любимая.
Однажды в больницу привезли троих детей из неблагополучной семьи. Девочка и два мальчика росли с мамой, которая могла исчезать на неделю. Забота о младших братьях легла на старшую сестру. Она научилась менять памперсы, разводить детское питание, кормить восьмимесячного брата, укачивать его. В шесть лет, когда сама еще нуждалась в заботе, умела жарить картошку.
– Я когда услышала – сначала подумала, что она придумывает, – с волнением говорит Галина. – Слышу от нее: «Я могу рассольник сварить, картошку поджарить, у меня есть своя плитка, у мамы своя плитка». Сначала я решила, что у нее игрушечная плитка, что она про игру рассказывает. Она отвечает: «Нет, я на ней картошечку жарю». Спрашиваю: «Как ты жаришь?»
Девочка в точности пересказала весь порядок приготовления. Оказалось, она училась готовить по рисункам из книги, которую купил отец. Она, как могла, заботилась о малышах. В больнице детей положили в одну палату. Вечером восьмимесячный малыш хныкал и не мог уснуть.
– Тетя, ты мне дай его, я его побаюкаю, и он уснет, – попросила девочка няню.
– Ты сама ложись и спи, он будет рядом, – успокаивала ее Галина.
– Нет, ты мне дай его подержать, – волновалась девочка.
– Она вела себя как мама. Спрашивала: «Ты водичку какую дала? Она кипяченая? Она не горячая?» Собираюсь кормить смесью, она беспокоится, чтобы я правильно его взяла на ручки, чтобы ребенок не захлебнулся, – вспоминает няня.
После выписки из больницы детей разделили. Двухгодовалый и восьмимесячный мальчики попали в дом ребенка, девочка – в социально-реабилитационный центр. Стоит ли говорить, что это было потрясение для всех троих, но особенно для старшей сестры. Галина Дмитриевна сразу связалась с куратором проекта Ниной Чудиновой, и фонд добился воссоединения детей.
Об опасности заразиться инфекциями Галина не думает, в этом смысле работа ее не пугает:
– В метро едешь, неизвестно, в каком состоянии человек рядом с тобой сидит. Да и кто, если не мы? – считает она.
Гораздо страшнее для няни – не помочь ребенку.
– Последние две ночные смены двум детям плохо было. Мы с напарницей Зинаидой Секачевой всю ночь делали ингаляцию девочке, просили: «Дыши! Дыши!» Но после нашего дежурства она все же попала в реанимацию на искусственную вентиляцию легких. С другим ребенком то же самое. Смотрели всю ночь, чтобы он не захлебнулся рвотой и лежал на боку, но утром попал в реанимацию.
В прошедшем году проект «Больничные дети» пережил смерть четырех детей. Их невозможно было спасти, но врачи и няни продлили им жизнь, насколько могли.
– Они с лета шли по радуге, – говорит няня, имея в виду, что дети постепенно уходили из жизни. – Это все ангелочки. Я понимаю, что их время заканчивается, и каждый раз договариваюсь с ними: «Только, дорогие, не в мою смену». Ночь продержимся, день продержимся. Для меня эти дети живые, потому что я не вижу их мертвыми. Как свою маму. Будто она далеко уехала, не пишет и не может мне позвонить.
Заставила москвичей плакать
Галину Якушеву хорошо знают в Новосибирске – она улыбается с баннеров, установленных на улицах города. На всю страну няня стала известна благодаря документальному фильму «Здравствуйте». Когда речь заходит о картине, Галина смущается и объясняет, что не знала о съемках. Ее попросили поучаствовать в видеоотчете о работе благотворительного фонда.
– Я и не знала, где будет отчет, – говорит няня. – Двоюродная сестра позвонила из Карасука и объявила: «Галка, мы тебя смотрим!» Я даже сразу не поняла, где они меня смотрят. В первый момент шок был, я до такой степени растерялась, что не могла сообразить, как запись фильма посмотреть.
От сестры Галина услышала о реакции московских зрителей:
– Представляешь, ты заставила их плакать.
Фильм об одном рабочем дне няни, снятый Иреком Ибатулиным, не остался незамеченным на Каннском кинофестивале корпоративного кино. Работу новосибирского режиссера отметили наградой – «Серебряным дельфином». Галина Якушева стала лицом «Солнечного города», что ее очень смущает. Не соглашается она и когда ее называют звездочкой благотворительного фонда:
– Я ничего особенного не сделала. Просто работала. И я не одна ухаживаю за детьми, у нас большая команда – 16 человек.
Понимаю, что это стечение обстоятельств. Наверно, это моя миссия. Единственное, может быть, я чуть раскованнее других. Но это – влияние детского сада. Я работала воспитателем, а воспитатель должен быть артистичным.
Проект помощи больничным детям, лежащим в одиночестве, открылся в благотворительном фонде «Солнечный город» в 2007 году, после того, как руководитель Марина Аксенова попала в больницу с дочерью. В соседней палате постоянно плакал ребенок. Медсестра объяснила: ребенок брошенный. Тогда и зародилась у Марины Анатольевны мысль создать службу нянь, которые будут помогать малышам круглосуточно.
В 2011 году в инфекционной детской больнице появилась первая палата для отказников. Она была больше похожа на группу в детском саду, чем на больничное помещение. Стены украсили детскими рисунками, купили игрушки, и главное – о детях стали заботиться няни. Постановление, принятое в Новосибирской области в 2014 году, изменило ситуацию. Минуя детские больницы, здоровых детей стали сразу отправлять в детские дома. В больницах по-прежнему дежурили няни, но заботились они о заболевших малышах. Еще через четыре года проект «Больничные дети» вышел за границы Новосибирска и стал реализовываться в Перми, Казани, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Калининграде и Уфе.
Я на своем месте
Свой приход в благотворительный фонд Галина Якушева называет случайностью. Но, как стало понятно по прошествии времени, случайность была совсем неслучайной. В 2017 году она работала няней в туберкулезной больнице в Мочище, ожидалось сокращение. Подруга предложила сходить за компанию на собеседование. Галина так и пошла с мыслью поддержать подругу. Куратор проекта «Больничные дети» неожиданно предложил работу и ей, правда мест свободных в этот момент не было, но очень уж понравилась Наталье Смородниковой жительница Черепаново. Буквально через несколько дней место освободилось.
– Я почувствовала себя на своем месте, работая няней. В детском саду дети домашние, вечером их забирают родители. А здесь я нужна круглосуточно: дети лежат одни, беззащитные. У медсестер времени на разговоры нет – на них все отделение. Они приходят, укол поставят, два раза по головке погладят, и опять я ему нужна.
Когда ребенок начинает выздоравливать и пытается тебе улыбнуться – эта улыбка дорогого стоит.
Жизненный путь Галины Якушевой простым не назовешь. Для кого-то он мог стать трагичным. Галина Дмитриевна выдержала испытания, выпавшие на ее долю. Душа от пережитого не опустошилась, наоборот, приумножила истинные богатства: милосердие, доброту. Уроженка села Хорошего в Карасукском районе живет в Черепаново с 1984 года. Ее родину называют краем озер и свежей рыбы.
– Черепаново – очень красивый край: травы, цветы. Карасук в переводе – «черная вода»: соленые озера, болота, песчаные долины, верблюжьи колючки. Нет такой красоты. Но это дом, и неважно, с какими он углами. Помню, отец любил зимнюю рыбалку и ловил огромных сазанов, не влезающих в оцинкованную ванну. Рыба в нее не ложилась – стояла. Отец научил меня есть головы, голова такого сазана не помещалась на порционной тарелке, – рассказывает Галина.
С будущим мужем Галина была знакома не один год, через два месяца после его возвращения из армии молодые поженились. Если бы она могла представить, какая впереди ее ждет судьба, отказалась бы от такой доли, от своей любви? Не думаю. Вслед за мужем Галина переехала в родной для него город Черепаново. В те времена рейсовые автобусы по городу не ходили, муж не хотел, чтобы Галина возвращалась домой в темноте. Поэтому она отказалась от мечты стать поваром и пошла работать сначала регистратором в местную поликлинику, затем в детский сад. Окончила педагогическое училище. Долгое время работа воспитателя радовала, но в какой-то момент она почувствовала усталость. Начинала «кипеть» от непослушания воспитанников, как сейчас говорят, выгорела:
– Я запомнила слова одного доктора о выгорании врачей: когда появляется неприязнь и раздражение к пациентам – нужно уйти.
Галина снова ушла в поликлинику. В 2001 году несчастный случай с мужем разделил ее жизнь на «до» и «после». Потеряв любимого человека, осталась одна. Сын, несмотря на свои 16 лет, встал на место ушедшего отца. Желая помочь матери прокормить семью, пошел работать грузчиком.
– Сын очень помог. С работы из Новосибирска возвращался в 11 часов вечера, чтобы не терять времени на дорогу, приходил ко мне в поликлинику – она в 5-7 минутах ходьбы от вокзала. Я его накормлю, переночует на кушетке, а утром бежит на 6-часовую электричку. В то время такая жизнь у всех была, – не жалуясь, спокойно объясняет Галина Дмитриевна, – зарплату на предприятиях не давали по полгода.
За внука пришлось бороться с системой
Через десять лет новое испытание. Ребенка дочери просмотрели врачи. При рождении у мальчика произошло кислородное голодание, на медицинском языке – асфиксия. Последствий можно было избежать, вовремя начав лечение. Но не случилось. Отклонения в развитии стали заметны в полтора года, когда пришла пора говорить. Врачи опять не сразу отреагировали на жалобы родителей. Откат в развитии продолжался, в два года появились новые отклонения. Папа мальчика вскоре сошел с дистанции, за ребенка продолжали бороться мама и бабушка.
Когда ребенку исполнилось три года, нашелся врач, взявшийся помочь. Членов комиссии МСЭ удивило, что мальчик сам способен одеться и раздеться. Врачи не поверили – попросили показать. К семи годам внук начал говорить. Мама с бабушкой были рады – в противовес прогнозам ребенок, пусть и с отставанием, но развивался.
– Если бы мы не нашли этого врача, страшно сказать, он бы сел в инвалидное кресло, и одевали бы его, и кормили. Если бы не лечение, он бы превратился в младенца. И сколько у нас таких детей! – заключает Галина Дмитриевна.
На улице она не может равнодушно пройти мимо особенных детей, обязательно подходит, разговаривает с родителями, делится опытом. Однажды ребенок с похожим диагнозом поступил в больницу, где она работает. Папе, который в одиночку воспитывал сына, благотворительный фонд предложил помочь с операцией, но отец отказался. Ему важнее было получать пенсию по инвалидности.
– Мне это непонятно, – вздыхает Галина Дмитриевна.
За своего внука ей пришлось бороться и с системой, существующей в медицинских учреждениях. Предписания частного врача игнорировались медперсоналом муниципальной поликлиники:
– Невролог на пятый-шестой позвонок назначает процедуру, внуку делают на седьмой-восьмой. Пытаемся доказать, нам отвечают: «Что вы нас учите, мы сами знаем!» Когда врачи узнают про лечение у частного невролога, сердятся. Мол, ищете непонятно что, лучше бы в областную больницу обратились. Мы обращались, нам только массаж назначили, а там уже был крик о помощи.
Лечение мальчика продолжается до сих пор, но главные опасения позади. Внук сам выучил буквы, научился читать. Закончил первый класс на индивидуальном обучении, любит технику. Недавно в парке чудес Галилео собрал электрическую схему быстрее взрослых. Все знакомые, зная о его увлечении, везут к Галине Дмитриевне поломанные микроволновые печи, мониторы и другую технику. Какая-то просто разбирается и изучается, идет на детали, какая-то – начинает работать.
Возьмите собачку – вы всех берете
Жалость к обездоленным сопровождает Галину Дмитриевну давно. Она живет вместе с дочерью и внуком в небольшом доме. Дом прежде был однокомнатный, поставили перегородку – получилось две комнаты. Уединиться в таком жилье негде даже на пять минут. Но после смерти мужа она подсознательно дарила нерастраченную любовь кошкам, собирая бездомных животных по всей округе, бывало, выкармливая найденыша молоком из пипетки. Как-то в крещенский мороз в ее калитку постучала девочка со щенком за пазухой:
– Тетенька, пожалуйста, возьмите, мне сказали, вы всех берете.
Оказалось, девочка подобрала бездомную собаку, но мама не разрешила оставить дома.
– Я думаю: «Что делать?» На улице мороз, замерзнет щенок. Занесла домой, привязала за пояс за неимением поводка, прибив его к стене.
Позже Галина взяла собаку, пострадавшую после развода в семье. Пса привязали к будке и били камнями. Собака так была напугана, что вздрагивала от каждого взмаха руки даже спустя шесть лет. Пес спокойно жил и умер, состарившись.
– Дочка на меня ворчит: «Мама, сколько можно бездомных животных собирать», – улыбается Галина.
Ухожу домой, а мысли – о больнице
Няня признается, что на работе к концу смены не остается никаких сил: ни физических, ни моральных. Мысли о детях не оставляют ее после работы:
– Мы домой уходим, а мысли остаются в больнице. Думаю: как там они?
Каждый ребенок особенный, к каждому нужен свой подход. Как у многодетной мамы – каждый ребенок дорог.
Галина привыкает ко всем детям, но некоторые особенно западают в душу.
– У нас в отделении были мальчики, похожие на моего сына. Я в них, конечно, влюбляюсь. Когда такого ребенка привозят в больницу, коллеги мне говорят: «Иди, твой приехал».
Восстанавливается Галина Дмитриевна на природе. Осенью после дежурства с дороги позвонила дочери: «Таня, у меня нет сил. Я сейчас приеду, брошу сумку, и пошли в лес». В лесу она оживает. Дома тоже окружает себя красотой: разводит цветы, зимой поднимает настроение, слепив во дворе несколько снежных фигур, в том числе Деда Мороза со Снегурочкой и мышку с бенгальскими огнями вместо усов.
Работа над снежными фигурами во дворе дома
– Мне нужно, чтобы и на улице была красота. Соседи спрашивают, когда успеваю. Не знаю, что им ответить.
Галина Дмитриевна умеет преодолеть негативные мысли, внутренне собраться и посмотреть на жизнь с улыбкой.
– Твое нехорошее настроение никому не нужно. Неважно, где ты работаешь. А с детьми – это в первую очередь. Дети не виноваты, что у тебя проблемы. Пришел, улыбнулся и начал работать. Как в том фильме: «Здравствуйте!»
Читайте также: 8 звезд, которые воспитывают приемных детей.
Смотрите наши видео
