Пуповину нужно перерезать вовремя
Артему в декабре будет 18. Поскольку он учится в международной школе — будет учиться еще два года.
Пока он не решил, с какой профессией свяжет жизнь. А я не тороплю.
Я против ситуаций, когда ребенка сажают за стол со взрослыми — родственниками, друзьями семьи — и начинают: «Ну что, ты решил, на кого пойдешь учиться?» Если он решил и хочет этим поделиться — сам расскажет. Если будет нужен мой совет, ребенок сам обратится. Давить в данном случае недопустимо.
А у нас любят не только допрос устроить, но и потом, когда ответ получат, высмеять: «Ну что за идиотская профессия? Сейчас это вообще никому не надо!»
А подростки очень ранимые. У них нет, как у взрослых, уверенности в себе и своих решениях. Поэтому с ними надо вести себя тактичнее.
Артем парень осторожный по части принятия решений. Ему надо все как следует обдумать. Поэтому я не наседаю с вопросами. Знаю, что как только все решит для себя — мне сразу об этом сообщит.
Артем — ребенок, о котором у меня совершенно не болит голова. С 4 лет (тогда мы еще жили в Лондоне) он пошел в школу — по-серьезному, с рюкзаком, тетрадями и полным учебным 6-часовым днем. И я ни разу в жизни не проверила у него домашнюю работу — мне кажется, это о многом говорит.
Артем — очень ответственный и внимательный, в нашей семье все организационные вопросы всегда на нем. Да и не только они.
Вот, например, в начале года мы путешествовали по Мексике. За поездку поменяли огромное количество отелей, так как каждый день ночевали в каком-нибудь новом городе. Первое, что я делала, заходя в номер после дня на ногах, — валилась на кровать. Артем же в это время открывал каждому из нас чемодан, чтобы все могли достать оттуда нужные вещи и переодеться перед сном. И если я что-то не аккуратно вытащила, он тут же все поправлял. Потом расставлял разбросанную обувь: «Ну что вы все опять пошвыряли?» Затем брался за меня: «Мам, ну чего ты в одежде лежишь, в которой весь день где-то ползала? Ты же сейчас будешь на этом спать».
У нас и дома так: после рабочего дня я люблю посидеть на диване в гостиной, опустить ноги в массажер, проверить, всем ли я ответила на сообщения в мессенджерах и почте. И случается, что могу там и уснуть. И точно знаю, что Артем обязательно укроет пледом и поставит мой телефон на зарядку. Вот такой заботливый парень.
Артем с детства увлечен театром: в Лондоне посещал London Drama School, а когда переехали в Москву, сразу пошел в «Непоседы». Играл в мюзиклах, спектаклях, в том числе два года подряд выходил на сцену Большого театра — в оперной постановке «Билли Бад».
Кстати, режиссер этого спектакля, англичанин, изначально не знал, что Артем — сын того самого Аршавина, игрока «Арсенала», очень известного в Британии. Думал, однофамилец. А когда узнал, очень удивился: «Это ЕГО сын?» И сказал, что в жизни не подумал бы, что сын футболиста будет играть в его спектакле.
Также Артем ведет концерты, мероприятия, некоторые даже в паре со мной.
Пока разговоров о том, чтобы съехать, он не заводил. Ну а я, безусловно, не из тех матерей, которые, едва ребенку стукнуло 18, собирают ему чемодан и отправляют на вольные хлеба. Как захочет съехать — съедет. Но в то же время я не позволю никому из своих детей «засидеться» у себя под крылом.
Если почувствую, что уже пора становиться самостоятельным, — скажу об этом. Пуповину нужно перерезать вовремя.
Но вот в чем я уверена, так это в том, что все трое съедут от меня в разном возрасте. Почему? Да потому что все дети разные. У нас вот любят говорить, что все люди разные, а на детей это будто не распространяется.
Повысив голос на ребенка, всегда извиняюсь
Мое самое главное правило воспитания детей: воспитай сначала себя.
Мы же как думаем: если ребенок двойку из школы принес, это его двойка. Зато его успехи — наши успехи. «Мы отличники, мы вот туда-то поступаем, мы выиграли», «Посмотрите, вот эта медаль — за нашу победу на соревнованиях!» От этого в речи нужно избавляться. У меня самой проскакивает подобное, и я себя одергиваю.
Это все про эгоцентризм родителей, а не про любовь к ребенку. Потому что главное — вложить в маленького человека понимание, что он самостоятельная личность. Он должен себя в этом мире ощущать полноценным, а не вечно сомневающимся, неуверенным в себе: «Это точно я в Олимпиаде победил? А то мама сказала — мы». Не надо обирать собственного ребенка.
Не могу похвастаться тем, что не повышаю голос на детей. Признаюсь: бывает, срываюсь.
Тем самым расписываюсь в своей слабости: значит, по-другому я не в силах до них достучаться. Но, повысив голос на ребенка, всегда извиняюсь. Говорю: «Я не права, прости. Но и твое поведение неприемлемо. Давай спокойно разберемся».
ЭКО — не мой путь
Не скрываю, что хочу еще раз стать мамой. Но пока рядом нет человека, с которым я могла бы создать семью.
Рожать «для себя» не хочу — у ребенка должны быть и мама, и папа.
Не держу в голове какой-то критичный возраст, после которого точно не рожу. Это решать врачу — каждый организм индивидуален.
Если доктор скажет, что вынашивать и рожать для меня или ребенка уже опасно, не буду рисковать. Хотя ни от чего не зарекаюсь: как известно, человек предполагает, а бог располагает.
Точно знаю, что не буду прибегать к искусственному оплодотворению.
У меня много знакомых и даже близких подруг стали мамами благодаря ЭКО — я за них очень рада. Но для себя приняла решение, что это не мой путь.
Полноценно рассуждать о том, смогла бы я взять ребенка из детского дома, сегодня не могу. Это решение принимают все-таки двое родителей. И решение это непростое. Тут нельзя никого уговаривать, давить. Когда выйду замуж, тогда и смогу ответить на этот вопрос.
Учусь у дочери говорить «нет»
Яне 14. Можно сказать, что возраст подростковый, бунтарский. Но Яна стала бунтаркой в 9 месяцев. До этого она только спала и ела. Но как только пошла, мои райские денечки закончились.
Для окружающих у Яны очень непростой характер, но для нее самой — прекрасный.
Она принимает решения, исключительно исходя из своих собственных интересов, и отлично умеет говорить слово «нет». Этому я у нее пытаюсь научиться, потому что сама, как и многие, не люблю отказывать. Это приводит к тому, что мы дарим свое время и силы посторонним людям и делаем что-то для них в ущерб себе: потому что друг попросил, потому что начальник велел. Боимся, что, если скажем «нет», про нас плохо подумают.
Все подростки переживают из-за своей внешности — отсюда и весь этот оверсайз, в который они прячутся. Я его не понимаю. Хотя сейчас я уже почти приняла ее стиль. Но далось мне это тяжело — ведь еще совсем недавно я была мамой прекрасной девочки в рюшечках и бантиках, но в какой-то момент заметила, что Яна просто не носит вещи, которые я ей покупаю.
Теперь дочь сама покупает себе одежду и обувь, со мной не советуясь. Ничего не поделаешь, мне пришлось это принять.
Так же, как пришлось принять в ее раннем детстве, что дочь не станет, как я мечтала, играть в большой теннис. А ведь я столько раз представляла себя на трибунах, с гордостью наблюдающей за тем, как Яна побеждает в турнирах «Большого шлема»! И чтобы обязательно после этого, давая интервью журналистам, она говорила: «Спасибо моей маме, что всегда поддерживала меня!»
Но, честно отходив на теннис 2,5 года и даже успев подписать контракт с Nike (и став при этом самым юным лицом бренда), Яна сказала: «Хочу танцевать». И с тех пор она танцует — уже 9 лет. Но при этом танцы — любимое хобби дочери, а не то, чем она хочет в дальнейшем зарабатывать на жизнь.
Оказалось, что Яна видит свое будущее в бизнесе.
И поэтому много времени посвящает углубленному изучению интересующих предметов сверх школьной программы, хочет в совершенстве овладеть всеми нужными знаниями. Причем относится она к этому очень серьезно: может не пойти на праздник к подруге, если у нее на это время запланировано занятие.
Также дочь делает упор на изучение английского. Когда мы переехали в Лондон, Яне был год и говорить она начала сразу на двух языках. Но после возвращения в Россию дочь поняла, что начала забывать английский из-за недостатка общения с носителями языка — и теперь это исправляет.
Детям надо доверять
Дети — мои главные учителя. Именно с приходом их в мою жизнь, я стала по-настоящему взрослой. Например, я очень люблю водить и до рождения Артема позволяла себе гонять, превышая скорость, чего, став мамой, уже никогда не делала.
Материнство оберегает меня и от других глупостей. Иногда хочется совершить какой-то не слишком правильный поступок, а потом думаешь: «Стоп. Дети же это увидят. Как я потом буду им говорить, что так нельзя делать, если сама поступаю так же?»
Если говорить о воспитании, я не та мать, которая кудахчет над своими детьми.
У нас принято так: если им что-то нужно — они скажут. А не я должна выпытывать у них, что да как. Мы любим вести душевные разговоры. Но если вдруг я не спросила, а ребенку есть что сказать — он сам заговорит на эту тему.
Мне хочется думать, что у детей от меня нет секретов. Но я не делаю ничего, чтоб убедиться в этом наверняка: не читаю историю их браузеров, не лезу в телефоны.
Детям надо доверять и... молиться за них.
Серьезно, я верю, что молитва матери — сильнейшая вещь. При этом не обязательно быть религиозным человеком. Считаю, любые слова, произнесенные матерью о своем ребенке, имеют силу. И это работает в обе стороны. Надо хвалить детей, изо всех сил желать им здоровья, а не кричать сыну, мчащему на велосипеде: «Сейчас упадешь и свернешь шею!» Потому что с таким вашим мышлением он обязательно упадет и свернет, к сожалению.
Я не мама-контролер, нет. Не лезу в жизни детей, ничего не вынюхиваю. Не знаю, правильно это или нет — может, и следовало бы…
Времена сейчас страшные — вспомните хотя бы «Синий кит». В «Мужское/Женское» вышло две программы на эту тему, и я испытала ужас от того, сколько детей погибло из-за этой игры. В том числе коснулась трагедия и детей из благополучных семей, в которых родители говорили с ними, интересовались.
Поэтому цифровая безопасность — это одна из главных проблем сегодня. Считаю, во всех без исключения школах необходимо ввести такой урок. Потому что даже у многих взрослых уровень цифровой грамотности — нулевой.
Помню, снимали программу про вейпы и в студию пришли мама с 13-летним сыном, который просто без остановки «парил». Я у мамы спрашиваю: «Вас это не смущает?» Она отвечает: «Нет, это же безвредно. Я в интернете прочитала». Я не сдержалась, говорю: «Как же можно верить в такое?! Конечно, компании по производству вейпов вкладывают миллионы в то, чтобы первые статьи в интернете о них были им выгодными. Но вы сами-то голову включайте».
Младший сын начал «включать мужика»
Увлечения Арсения — футбол и животные. В разное время у нас жили улитки, палочник, жаба. Сейчас мы — гордые владельцы хамелеона. Он всегда вызывает повышенный интерес у всех наших гостей, и они пытаются его взять в руки.
Но Арсений строго стоит на страже своего любимца и очень серьезно говорит взрослым людям: не надо своими руками лезть в клетку, это живое существо, а не игрушка.
Гости сперва удивлялись: «Чего это он?» А потом с уважением: «Юль, он ведь правда любит животное, заступается за него — молодец!» Честно говоря, я любительница потискать этого хамелеона, за что регулярно получаю нагоняй от сына.
С палочниками была забавная история. Дело в том, что это насекомое долго не живет, а смерть питомца была бы для сына трагедией. У нас с няней Раей, которая с нами много лет, был сговор: как только палочник доживал свой короткий век, Рая шла в зоомагазин и покупала другого, максимально похожего, чтобы Арсений не заметил подмены.
Но однажды похожего не оказалось, и Рая принесла из магазина вместо худого палочника — очень толстого. Я обомлела: «Ты как будешь ребенку объяснять, что палочник стал таким огромным?» Но Арсений, кстати, подмены не заметил. Хотя подозреваю, что к тому моменту он уже все понял и просто не подал виду, чтобы нас не расстраивать.
Учиться младший сын не любит. Это не хорошо и не плохо, просто так есть.
Безусловно, это не история про то, что утром он протестует: «Не пойду в школу!» — нет. Даже в тяжелые карантинно-ковидные времена, когда было ужасно неудобно учиться онлайн, сын не устраивал сцен. Просто все, что касается учебы, он делает без особого удовольствия, но делает. И хорошо учится — на четверки и пятерки.
За ним, как и за Артемом, я домашнюю работу не проверяю.
Но по выходным к нам приходит репетитор и прогоняет его по всем предметам, чтобы убедиться, что за неделю он все усвоил.
С недавних пор начал проявлять интерес и к английскому. Раньше Арсений говорил: «Зачем его учить, если ты и Артем отлично говорите?» Но когда мы были в Мексике, старшему сыну пришлось из-за экзаменов улететь раньше. И младший занервничал. Говорит: «Всегда Артем все решал — в аэропорту, отелях, ресторанах. А теперь как мы будем?» Я удивилась: «Ты чего? Я же говорю по-английски». А он «включил мужика»: мол, нет, я должен. И старался: просил меню, ключи от номера, пароль от вайфая. И я поняла, что он все-таки взрослеет — сам стал понимать, что язык необходим.
Не умею встречаться
Дети в курсе моей личной жизни — от них ничего не скроешь. Пока, правда, знать не о чем. Дочь периодически спрашивает: «Мам, ну когда замуж-то?» Но только в шутку, ведь она знает — я подхожу к этому вопросу очень основательно. Она и сама разделяет мою позицию.
Очень показателен в этом смысле разговор Артема и Яны, который я случайно услышала, дети тогда были маленькие. Устроившись на диване, рассуждали, что же дальше будет с моей жизнью. Завязался спор: Артем утверждал: «Мама может идти по улице и влюбиться просто так, с первого взгляда». Яна же была уверена: «Мама не может влюбиться в первого встречного, ей нужно как следует узнать человека. И вообще — рядом с ней должен быть принц».
Своего мужчину я пока не встретила.
А когда кто-то появится, представлю его детям только после того, как пойму, что могу уверенно сказать им: «Это мой будущий муж». Хотя я не вижу ничего зазорного в том, когда женщина говорит детям: это, мол, мой молодой человек, мы встречаемся. Просто сама встречаться не умею — мне надо, чтобы сразу все серьезно: ЗАГС, семья, дети.
Критика меня не трогает
Хейт по отношению к детям — моя больная тема.
Из-за громкой фамилии им, случается, достается. Так было с Яной, когда в 2021-м она участвовала в «Новых танцах» и подверглась сильной (и незаслуженной) критике со стороны зрителей. Дочь тяжело это перенесла, было очень больно за нее. Но, несмотря на то, что внутри себя я была в ярости и в полной готовности разорвать каждого, кто пишет про нее гадости, внешне мне приходилось оставаться спокойной и убеждать ее — это все мелочи, не надо обращать внимания.
К негативу же в свой адрес отношусь вообще спокойно. Понимаю: в интернете сидит огромное количество людей — в том числе и тех, у кого внутри мусор. Этот мусор они пытаются высыпать на тебя. Но меня это не трогает, потому что понимаю: человек, мнение которого для меня важно, не стал бы лить такую грязь. Но когда дело касается детей, все законы логики перестают работать и я могу потерять контроль.
Привилегий в связи с тем, что они — обладатели громкой фамилии, — дети не получают.
Во все школы, в которых они учатся, дети поступали на общих основаниях. Нет такого, чтобы их встречали с распростертыми объятиями или особыми условиями.
Когда я решила отдать Арсения в «Спартак», его никто просто так — только потому, что он сын своего папы — не взял. Месяц он играл, показывал себя, и только после этого на тренерском совете его зачислили в команду. Причем все мальчишки занимались в форме «Спартака», а он — в том, что у него было. Это, знаете, тоже непросто для семилетнего парня — знать, что с тебя не спускают глаз, и стараться не ударить в грязь лицом. Но он смог! Горжусь им.
Фото на обложке материала: личный архив Юлии Барановской
Читайте также: