Дорогие пользователи! С 15 декабря Форум Дети закрыт для общения. Выражаем благодарность всем нашим пользователям, принимавшим участие в дискуссиях и горячих спорах. Редакция сосредоточится на выпуске увлекательных статей и новостей, которые вы сможете обсудить в комментариях. Не пропустите!
Конкурс рассказов. Время пришло
Здравствуйте, все мои софорумчанки (ну и софорумчане). Надеюсь все вы находитесь в добром здравии и не поддаетесь унынию и панике.
Все проснувшиеся милости прошу на конкурс рассказов, остальные подтянутся.
Конкурс с темой Время и обязательным элементом Детство начинается. Вас ждут 18 конкурсных и 2 внеконкурсных рассказа. Спешите читать и голосовать.
Уважаемые читатели, прочтите все рассказы и решите, кто же сегодня лучше всех. И посматривайте, вдруг добавлю новые (место для забывшек традиционно оставлю)
Правила голосования остаются те же:
1. Авторам произведений нельзя раскрывать свою анонимность до конца голосования
2. Голосовать могут все пользователи со страницей на форуме;
3. Голосом за произведение считается только комментарий в виде +1; непосредственно под данным рассказом. Голосование вне ветки или комментарии другого вида (+++++, плюс мильён, 1111111) учитываться не будут. Если у вас нет на клавиатуре плюса, то ставьте *1, но маякните об этом мне.
4. Авторы просят конструктивной критики, поэтому прошу не стесняться выражать свое мнение. Только делайте это вежливо, указывая на конкретные недостатки.
5. Голосовать можно за любое количество произведений, но только один раз
6. Голоса пользователей, замеченных в явном троллинге или оскорблениях, учитываться не будут, а такие комментаторы получат порицание и минус к карме
7 Голосование продлится до вечера субботы (позднего) 21 марта. После этого тема закрывается, и опоздавшие голоса не засчитываются
8. Победит рассказ, набравший больше всех +1 , о чем будет сообщено в поздравительной теме, скорее всего в понедельник 23 марта.
Также огромная просьба НЕ ФЛУДИТЬ, пока я не выложу все произведения на суд критиков. А потом флудите сколько хотите))
П. С. Если у вас случилось озарение и вы вспомнили что конкурс сегодня, рассказ напечатан но не отправлен, то напишите мне, я оставлю место для забывашек
П.П.С. Если обнаружите, что нет вашего рассказа, срочно пишите мне на почту (не в теме), я добавлю
Все проснувшиеся милости прошу на конкурс рассказов, остальные подтянутся.
Конкурс с темой Время и обязательным элементом Детство начинается. Вас ждут 18 конкурсных и 2 внеконкурсных рассказа. Спешите читать и голосовать.
Уважаемые читатели, прочтите все рассказы и решите, кто же сегодня лучше всех. И посматривайте, вдруг добавлю новые (место для забывшек традиционно оставлю)
Правила голосования остаются те же:
1. Авторам произведений нельзя раскрывать свою анонимность до конца голосования
2. Голосовать могут все пользователи со страницей на форуме;
3. Голосом за произведение считается только комментарий в виде +1; непосредственно под данным рассказом. Голосование вне ветки или комментарии другого вида (+++++, плюс мильён, 1111111) учитываться не будут. Если у вас нет на клавиатуре плюса, то ставьте *1, но маякните об этом мне.
4. Авторы просят конструктивной критики, поэтому прошу не стесняться выражать свое мнение. Только делайте это вежливо, указывая на конкретные недостатки.
5. Голосовать можно за любое количество произведений, но только один раз
6. Голоса пользователей, замеченных в явном троллинге или оскорблениях, учитываться не будут, а такие комментаторы получат порицание и минус к карме
7 Голосование продлится до вечера субботы (позднего) 21 марта. После этого тема закрывается, и опоздавшие голоса не засчитываются
8. Победит рассказ, набравший больше всех +1 , о чем будет сообщено в поздравительной теме, скорее всего в понедельник 23 марта.
Также огромная просьба НЕ ФЛУДИТЬ, пока я не выложу все произведения на суд критиков. А потом флудите сколько хотите))
П. С. Если у вас случилось озарение и вы вспомнили что конкурс сегодня, рассказ напечатан но не отправлен, то напишите мне, я оставлю место для забывашек
П.П.С. Если обнаружите, что нет вашего рассказа, срочно пишите мне на почту (не в теме), я добавлю
Тема закрытаТема скрыта
- Вот было время… В моем детстве и в постельку с собой брали, и молочком кормили… А теперь что ж, старый, толстый, ненужный… Еще и выяснилось, что молоко с возрастом не усваивается, видите ли, не дают теперь.
- Ну что ты, Васенька, какой же ты старый и толстый? Мужчина в самом расцвете сил! Мой красавец, а фигура! А глаза! Да и с постелькой все еще ого-го!
Василий Федотович расправил плечи, потянулся, хитро посмотрел на Серафиму Кузьминичну:
- Ой, льстишь ты мне, Симочка! А кто вчера Прохора из пятой квартиры расхваливал? Какой он бодрый, да стройный, да мастер комплименты раздавать?
- Ах, Василий, куда ему до тебя? С ним так, поболтать, глазки построить, да и к тебе под бочок. Я же тебя люблю, а ты ревнуешь что ли? Фу, как нехорошо! – а глаза у самой довольныеее…
Такие полушутливые перепалки стали для них привычными, и если в юности действительно сопровождались бурлением страстей, то сейчас стали милой игрой.
Возле двери не то поскреблись, не то зашуршали, и на пороге появилась гостья.
- Мавра Ермолаевна, дорогая, милости просим! Пожалуйста, вот сюда, рядом со мной, на диван. Василий, помоги даме.
- Не стоит беспокоиться, я т тут, с краешку, - и гостья примостилась на оттоманке, как, впрочем, делала всегда.
Близоруко прищурясь, с обычной своей виноватой улыбкой начала разговор о погоде. Василий в который раз уже при ее визите почувствовал странное очарование – светленькая, почти белесая, с маленькой фигуркой, беззащитными глазками, являвшая такой контраст дородной супруге… Она вызывала желание защитить, согреть эти худенькие розовые пальчики, этот, казалось, вечно мерзнущий носик. Но желание совсем мимолетное, неявное.
А ничего, казалось бы, не замечавшая Серафима думала: да, было время, в моем детстве разве стали бы наши дружить с теми, кто настолько ниже статусом? Но мы веди и не дружим в полном смысле слова, так, приятельствуем…
- Скажите, Мавруша, как ваши… - Серафима запнулась в поиске подходящего слова. Своих существ они называли воспитанниками, но с таким статусом, как у гостьи, кого она может воспитывать-то? Наконец подобрала нужное слово: - Как ваши домочадцы?
- Спокойнее стало, старшая, кажется, приняла меня, перестала проявлять недовольство. А детеныш – как все детеныши, шалит, егозится, может где-то затеряться, но мать находит и притаскивает его всегда. Правда, Прохор Тимофеевич много хлопот доставляет, но я могу за себя постоять!
- Если что, Мавра Ермолаевна, говорите мне, я его живо приструню! –вскинулся Василий.
Серафима искоса глянула на него, и защебетала скороговоркой:
- А наши-то, знаете, такие милые, мы не нарадуемся, почти неразлучны, и воркуют, воркуют все! Ластятся друг к другу, да и к нам приходят погладиться, мы не против. Прямо из них нежность так и разливается во все стороны. А самочка, кажется, скоро принесет потомство. Надеюсь, это ничего не изменит в наших отношениях.
По коридору прошелестели шаги, одни легкие, извиняющиеся, за ними, чуть запаздывая, вторые потяжелее, вразвалку.
- Прости, Олечка, засиделась у тебя, побегу уже, Гришутка сейчас придет из школы. Спасибо тебе, все растолковала, теперь и ему объясню. Эх, было ж время, в моем детстве сами уроки учили, родители и не касались. А нынче…
- Заходите еще, Марина Сергеевна, и Гришу приводите. Если что – объясню, мне не трудно. Тем более сейчас я всегда дома буду, с завтрашнего дня в декрете.
Возня с одеждой, стук каблуков, и вдруг:
- Оооох, а где она? Да что ж такое, сбежала! Оля, смотри! Горе мне, горе!
- Что такое? Кто сбежал? Крыса что ли? Вы с ней пришли, а почему клетка в коридоре?
- Ну конечно! Дома ж Прошка, невзлюбил ее, мяучит, прыгает на клетку, и главное пока мы дома – все тихо, а стоит уйти, начинает! Мы не сразу поняли, чего она такая пугливая стала, а потом подсмотрели. В прошлый раз я Мавру уже в ванной заперла, так открыл-таки дверь, свалил клетку, хорошо не добрался до нее. Вот я и ношу с собой, когда к соседям иду.
- Так в прихожей-то почему оставили?
- Ну это ж… Не все люди их любят, кто боится, кому противно. Я и сама-то не сразу привыкла. Ты еще и в положении, мало ли. Решила не показывать тебе, под вешалкой вот примостила. А дверка-то видать открылась… Где ж она есть? Да еще и усатые-полосатые твои…
- Сейчас посмотрим, погодите.
Через минуту хозяйка вышла к гостье, держа зверька в руках.
- Вот она, ваша Мавра, лапочка какая, красавица! Не тронули ее Васька с Симой.
- Что за коты пошли, а? Конечно, породистые, городские, и мышонка поди в глаза не видели. А было время, в моем детстве кошки только так крыс давили…
- Мои точно не охотники, да. Но ведь это и к лучшему, правда, Мавруша?
p.s. Автор советует, дочитав рассказ до конца, вернуться и прочесть его еще раз новым взглядом.
КОНЕЦ
- Вот было время… В моем детстве и в постельку с собой брали, и молочком кормили… А теперь что ж, старый, толстый, ненужный… Еще и выяснилось, что молоко с возрастом не усваивается, видите ли, не дают теперь.
- Ну что ты, Васенька, какой же ты старый и толстый? Мужчина в самом расцвете сил! Мой красавец, а фигура! А глаза! Да и с постелькой все еще ого-го!
Василий Федотович расправил плечи, потянулся, хитро посмотрел на Серафиму Кузьминичну:
- Ой, льстишь ты мне, Симочка! А кто вчера Прохора из пятой квартиры расхваливал? Какой он бодрый, да стройный, да мастер комплименты раздавать?
- Ах, Василий, куда ему до тебя? С ним так, поболтать, глазки построить, да и к тебе под бочок. Я же тебя люблю, а ты ревнуешь что ли? Фу, как нехорошо! – а глаза у самой довольныеее…
Такие полушутливые перепалки стали для них привычными, и если в юности действительно сопровождались бурлением страстей, то сейчас стали милой игрой.
Возле двери не то поскреблись, не то зашуршали, и на пороге появилась гостья.
- Мавра Ермолаевна, дорогая, милости просим! Пожалуйста, вот сюда, рядом со мной, на диван. Василий, помоги даме.
- Не стоит беспокоиться, я т тут, с краешку, - и гостья примостилась на оттоманке, как, впрочем, делала всегда.
Близоруко прищурясь, с обычной своей виноватой улыбкой начала разговор о погоде. Василий в который раз уже при ее визите почувствовал странное очарование – светленькая, почти белесая, с маленькой фигуркой, беззащитными глазками, являвшая такой контраст дородной супруге… Она вызывала желание защитить, согреть эти худенькие розовые пальчики, этот, казалось, вечно мерзнущий носик. Но желание совсем мимолетное, неявное.
А ничего, казалось бы, не замечавшая Серафима думала: да, было время, в моем детстве разве стали бы наши дружить с теми, кто настолько ниже статусом? Но мы веди и не дружим в полном смысле слова, так, приятельствуем…
- Скажите, Мавруша, как ваши… - Серафима запнулась в поиске подходящего слова. Своих существ они называли воспитанниками, но с таким статусом, как у гостьи, кого она может воспитывать-то? Наконец подобрала нужное слово: - Как ваши домочадцы?
- Спокойнее стало, старшая, кажется, приняла меня, перестала проявлять недовольство. А детеныш – как все детеныши, шалит, егозится, может где-то затеряться, но мать находит и притаскивает его всегда. Правда, Прохор Тимофеевич много хлопот доставляет, но я могу за себя постоять!
- Если что, Мавра Ермолаевна, говорите мне, я его живо приструню! –вскинулся Василий.
Серафима искоса глянула на него, и защебетала скороговоркой:
- А наши-то, знаете, такие милые, мы не нарадуемся, почти неразлучны, и воркуют, воркуют все! Ластятся друг к другу, да и к нам приходят погладиться, мы не против. Прямо из них нежность так и разливается во все стороны. А самочка, кажется, скоро принесет потомство. Надеюсь, это ничего не изменит в наших отношениях.
По коридору прошелестели шаги, одни легкие, извиняющиеся, за ними, чуть запаздывая, вторые потяжелее, вразвалку.
- Прости, Олечка, засиделась у тебя, побегу уже, Гришутка сейчас придет из школы. Спасибо тебе, все растолковала, теперь и ему объясню. Эх, было ж время, в моем детстве сами уроки учили, родители и не касались. А нынче…
- Заходите еще, Марина Сергеевна, и Гришу приводите. Если что – объясню, мне не трудно. Тем более сейчас я всегда дома буду, с завтрашнего дня в декрете.
Возня с одеждой, стук каблуков, и вдруг:
- Оооох, а где она? Да что ж такое, сбежала! Оля, смотри! Горе мне, горе!
- Что такое? Кто сбежал? Крыса что ли? Вы с ней пришли, а почему клетка в коридоре?
- Ну конечно! Дома ж Прошка, невзлюбил ее, мяучит, прыгает на клетку, и главное пока мы дома – все тихо, а стоит уйти, начинает! Мы не сразу поняли, чего она такая пугливая стала, а потом подсмотрели. В прошлый раз я Мавру уже в ванной заперла, так открыл-таки дверь, свалил клетку, хорошо не добрался до нее. Вот я и ношу с собой, когда к соседям иду.
- Так в прихожей-то почему оставили?
- Ну это ж… Не все люди их любят, кто боится, кому противно. Я и сама-то не сразу привыкла. Ты еще и в положении, мало ли. Решила не показывать тебе, под вешалкой вот примостила. А дверка-то видать открылась… Где ж она есть? Да еще и усатые-полосатые твои…
- Сейчас посмотрим, погодите.
Через минуту хозяйка вышла к гостье, держа зверька в руках.
- Вот она, ваша Мавра, лапочка какая, красавица! Не тронули ее Васька с Симой.
- Что за коты пошли, а? Конечно, породистые, городские, и мышонка поди в глаза не видели. А было время, в моем детстве кошки только так крыс давили…
- Мои точно не охотники, да. Но ведь это и к лучшему, правда, Мавруша?
p.s. Автор советует, дочитав рассказ до конца, вернуться и прочесть его еще раз новым взглядом.
КОНЕЦ
- Вот было время… В моем детстве и в постельку с собой брали, и молочком кормили… А теперь что ж, старый, толстый, ненужный… Еще и выяснилось, что молоко с возрастом не усваивается, видите ли, не дают теперь.
- Ну что ты, Васенька, какой же ты старый и толстый? Мужчина в самом расцвете сил! Мой красавец, а фигура! А глаза! Да и с постелькой все еще ого-го!
Василий Федотович расправил плечи, потянулся, хитро посмотрел на Серафиму Кузьминичну:
- Ой, льстишь ты мне, Симочка! А кто вчера Прохора из пятой квартиры расхваливал? Какой он бодрый, да стройный, да мастер комплименты раздавать?
- Ах, Василий, куда ему до тебя? С ним так, поболтать, глазки построить, да и к тебе под бочок. Я же тебя люблю, а ты ревнуешь что ли? Фу, как нехорошо! – а глаза у самой довольныеее…
Такие полушутливые перепалки стали для них привычными, и если в юности действительно сопровождались бурлением страстей, то сейчас стали милой игрой.
Возле двери не то поскреблись, не то зашуршали, и на пороге появилась гостья.
- Мавра Ермолаевна, дорогая, милости просим! Пожалуйста, вот сюда, рядом со мной, на диван. Василий, помоги даме.
- Не стоит беспокоиться, я т тут, с краешку, - и гостья примостилась на оттоманке, как, впрочем, делала всегда.
Близоруко прищурясь, с обычной своей виноватой улыбкой начала разговор о погоде. Василий в который раз уже при ее визите почувствовал странное очарование – светленькая, почти белесая, с маленькой фигуркой, беззащитными глазками, являвшая такой контраст дородной супруге… Она вызывала желание защитить, согреть эти худенькие розовые пальчики, этот, казалось, вечно мерзнущий носик. Но желание совсем мимолетное, неявное.
А ничего, казалось бы, не замечавшая Серафима думала: да, было время, в моем детстве разве стали бы наши дружить с теми, кто настолько ниже статусом? Но мы веди и не дружим в полном смысле слова, так, приятельствуем…
- Скажите, Мавруша, как ваши… - Серафима запнулась в поиске подходящего слова. Своих существ они называли воспитанниками, но с таким статусом, как у гостьи, кого она может воспитывать-то? Наконец подобрала нужное слово: - Как ваши домочадцы?
- Спокойнее стало, старшая, кажется, приняла меня, перестала проявлять недовольство. А детеныш – как все детеныши, шалит, егозится, может где-то затеряться, но мать находит и притаскивает его всегда. Правда, Прохор Тимофеевич много хлопот доставляет, но я могу за себя постоять!
- Если что, Мавра Ермолаевна, говорите мне, я его живо приструню! –вскинулся Василий.
Серафима искоса глянула на него, и защебетала скороговоркой:
- А наши-то, знаете, такие милые, мы не нарадуемся, почти неразлучны, и воркуют, воркуют все! Ластятся друг к другу, да и к нам приходят погладиться, мы не против. Прямо из них нежность так и разливается во все стороны. А самочка, кажется, скоро принесет потомство. Надеюсь, это ничего не изменит в наших отношениях.
По коридору прошелестели шаги, одни легкие, извиняющиеся, за ними, чуть запаздывая, вторые потяжелее, вразвалку.
- Прости, Олечка, засиделась у тебя, побегу уже, Гришутка сейчас придет из школы. Спасибо тебе, все растолковала, теперь и ему объясню. Эх, было ж время, в моем детстве сами уроки учили, родители и не касались. А нынче…
- Заходите еще, Марина Сергеевна, и Гришу приводите. Если что – объясню, мне не трудно. Тем более сейчас я всегда дома буду, с завтрашнего дня в декрете.
Возня с одеждой, стук каблуков, и вдруг:
- Оооох, а где она? Да что ж такое, сбежала! Оля, смотри! Горе мне, горе!
- Что такое? Кто сбежал? Крыса что ли? Вы с ней пришли, а почему клетка в коридоре?
- Ну конечно! Дома ж Прошка, невзлюбил ее, мяучит, прыгает на клетку, и главное пока мы дома – все тихо, а стоит уйти, начинает! Мы не сразу поняли, чего она такая пугливая стала, а потом подсмотрели. В прошлый раз я Мавру уже в ванной заперла, так открыл-таки дверь, свалил клетку, хорошо не добрался до нее. Вот я и ношу с собой, когда к соседям иду.
- Так в прихожей-то почему оставили?
- Ну это ж… Не все люди их любят, кто боится, кому противно. Я и сама-то не сразу привыкла. Ты еще и в положении, мало ли. Решила не показывать тебе, под вешалкой вот примостила. А дверка-то видать открылась… Где ж она есть? Да еще и усатые-полосатые твои…
- Сейчас посмотрим, погодите.
Через минуту хозяйка вышла к гостье, держа зверька в руках.
- Вот она, ваша Мавра, лапочка какая, красавица! Не тронули ее Васька с Симой.
- Что за коты пошли, а? Конечно, породистые, городские, и мышонка поди в глаза не видели. А было время, в моем детстве кошки только так крыс давили…
- Мои точно не охотники, да. Но ведь это и к лучшему, правда, Мавруша?
p.s. Автор советует, дочитав рассказ до конца, вернуться и прочесть его еще раз новым взглядом.
КОНЕЦ
- Вот было время… В моем детстве и в постельку с собой брали, и молочком кормили… А теперь что ж, старый, толстый, ненужный… Еще и выяснилось, что молоко с возрастом не усваивается, видите ли, не дают теперь.
- Ну что ты, Васенька, какой же ты старый и толстый? Мужчина в самом расцвете сил! Мой красавец, а фигура! А глаза! Да и с постелькой все еще ого-го!
Василий Федотович расправил плечи, потянулся, хитро посмотрел на Серафиму Кузьминичну:
- Ой, льстишь ты мне, Симочка! А кто вчера Прохора из пятой квартиры расхваливал? Какой он бодрый, да стройный, да мастер комплименты раздавать?
- Ах, Василий, куда ему до тебя? С ним так, поболтать, глазки построить, да и к тебе под бочок. Я же тебя люблю, а ты ревнуешь что ли? Фу, как нехорошо! – а глаза у самой довольныеее…
Такие полушутливые перепалки стали для них привычными, и если в юности действительно сопровождались бурлением страстей, то сейчас стали милой игрой.
Возле двери не то поскреблись, не то зашуршали, и на пороге появилась гостья.
- Мавра Ермолаевна, дорогая, милости просим! Пожалуйста, вот сюда, рядом со мной, на диван. Василий, помоги даме.
- Не стоит беспокоиться, я т тут, с краешку, - и гостья примостилась на оттоманке, как, впрочем, делала всегда.
Близоруко прищурясь, с обычной своей виноватой улыбкой начала разговор о погоде. Василий в который раз уже при ее визите почувствовал странное очарование – светленькая, почти белесая, с маленькой фигуркой, беззащитными глазками, являвшая такой контраст дородной супруге… Она вызывала желание защитить, согреть эти худенькие розовые пальчики, этот, казалось, вечно мерзнущий носик. Но желание совсем мимолетное, неявное.
А ничего, казалось бы, не замечавшая Серафима думала: да, было время, в моем детстве разве стали бы наши дружить с теми, кто настолько ниже статусом? Но мы веди и не дружим в полном смысле слова, так, приятельствуем…
- Скажите, Мавруша, как ваши… - Серафима запнулась в поиске подходящего слова. Своих существ они называли воспитанниками, но с таким статусом, как у гостьи, кого она может воспитывать-то? Наконец подобрала нужное слово: - Как ваши домочадцы?
- Спокойнее стало, старшая, кажется, приняла меня, перестала проявлять недовольство. А детеныш – как все детеныши, шалит, егозится, может где-то затеряться, но мать находит и притаскивает его всегда. Правда, Прохор Тимофеевич много хлопот доставляет, но я могу за себя постоять!
- Если что, Мавра Ермолаевна, говорите мне, я его живо приструню! –вскинулся Василий.
Серафима искоса глянула на него, и защебетала скороговоркой:
- А наши-то, знаете, такие милые, мы не нарадуемся, почти неразлучны, и воркуют, воркуют все! Ластятся друг к другу, да и к нам приходят погладиться, мы не против. Прямо из них нежность так и разливается во все стороны. А самочка, кажется, скоро принесет потомство. Надеюсь, это ничего не изменит в наших отношениях.
По коридору прошелестели шаги, одни легкие, извиняющиеся, за ними, чуть запаздывая, вторые потяжелее, вразвалку.
- Прости, Олечка, засиделась у тебя, побегу уже, Гришутка сейчас придет из школы. Спасибо тебе, все растолковала, теперь и ему объясню. Эх, было ж время, в моем детстве сами уроки учили, родители и не касались. А нынче…
- Заходите еще, Марина Сергеевна, и Гришу приводите. Если что – объясню, мне не трудно. Тем более сейчас я всегда дома буду, с завтрашнего дня в декрете.
Возня с одеждой, стук каблуков, и вдруг:
- Оооох, а где она? Да что ж такое, сбежала! Оля, смотри! Горе мне, горе!
- Что такое? Кто сбежал? Крыса что ли? Вы с ней пришли, а почему клетка в коридоре?
- Ну конечно! Дома ж Прошка, невзлюбил ее, мяучит, прыгает на клетку, и главное пока мы дома – все тихо, а стоит уйти, начинает! Мы не сразу поняли, чего она такая пугливая стала, а потом подсмотрели. В прошлый раз я Мавру уже в ванной заперла, так открыл-таки дверь, свалил клетку, хорошо не добрался до нее. Вот я и ношу с собой, когда к соседям иду.
- Так в прихожей-то почему оставили?
- Ну это ж… Не все люди их любят, кто боится, кому противно. Я и сама-то не сразу привыкла. Ты еще и в положении, мало ли. Решила не показывать тебе, под вешалкой вот примостила. А дверка-то видать открылась… Где ж она есть? Да еще и усатые-полосатые твои…
- Сейчас посмотрим, погодите.
Через минуту хозяйка вышла к гостье, держа зверька в руках.
- Вот она, ваша Мавра, лапочка какая, красавица! Не тронули ее Васька с Симой.
- Что за коты пошли, а? Конечно, породистые, городские, и мышонка поди в глаза не видели. А было время, в моем детстве кошки только так крыс давили…
- Мои точно не охотники, да. Но ведь это и к лучшему, правда, Мавруша?
p.s. Автор советует, дочитав рассказ до конца, вернуться и прочесть его еще раз новым взглядом.
КОНЕЦ
- Вот было время… В моем детстве и в постельку с собой брали, и молочком кормили… А теперь что ж, старый, толстый, ненужный… Еще и выяснилось, что молоко с возрастом не усваивается, видите ли, не дают теперь.
- Ну что ты, Васенька, какой же ты старый и толстый? Мужчина в самом расцвете сил! Мой красавец, а фигура! А глаза! Да и с постелькой все еще ого-го!
Василий Федотович расправил плечи, потянулся, хитро посмотрел на Серафиму Кузьминичну:
- Ой, льстишь ты мне, Симочка! А кто вчера Прохора из пятой квартиры расхваливал? Какой он бодрый, да стройный, да мастер комплименты раздавать?
- Ах, Василий, куда ему до тебя? С ним так, поболтать, глазки построить, да и к тебе под бочок. Я же тебя люблю, а ты ревнуешь что ли? Фу, как нехорошо! – а глаза у самой довольныеее…
Такие полушутливые перепалки стали для них привычными, и если в юности действительно сопровождались бурлением страстей, то сейчас стали милой игрой.
Возле двери не то поскреблись, не то зашуршали, и на пороге появилась гостья.
- Мавра Ермолаевна, дорогая, милости просим! Пожалуйста, вот сюда, рядом со мной, на диван. Василий, помоги даме.
- Не стоит беспокоиться, я т тут, с краешку, - и гостья примостилась на оттоманке, как, впрочем, делала всегда.
Близоруко прищурясь, с обычной своей виноватой улыбкой начала разговор о погоде. Василий в который раз уже при ее визите почувствовал странное очарование – светленькая, почти белесая, с маленькой фигуркой, беззащитными глазками, являвшая такой контраст дородной супруге… Она вызывала желание защитить, согреть эти худенькие розовые пальчики, этот, казалось, вечно мерзнущий носик. Но желание совсем мимолетное, неявное.
А ничего, казалось бы, не замечавшая Серафима думала: да, было время, в моем детстве разве стали бы наши дружить с теми, кто настолько ниже статусом? Но мы веди и не дружим в полном смысле слова, так, приятельствуем…
- Скажите, Мавруша, как ваши… - Серафима запнулась в поиске подходящего слова. Своих существ они называли воспитанниками, но с таким статусом, как у гостьи, кого она может воспитывать-то? Наконец подобрала нужное слово: - Как ваши домочадцы?
- Спокойнее стало, старшая, кажется, приняла меня, перестала проявлять недовольство. А детеныш – как все детеныши, шалит, егозится, может где-то затеряться, но мать находит и притаскивает его всегда. Правда, Прохор Тимофеевич много хлопот доставляет, но я могу за себя постоять!
- Если что, Мавра Ермолаевна, говорите мне, я его живо приструню! –вскинулся Василий.
Серафима искоса глянула на него, и защебетала скороговоркой:
- А наши-то, знаете, такие милые, мы не нарадуемся, почти неразлучны, и воркуют, воркуют все! Ластятся друг к другу, да и к нам приходят погладиться, мы не против. Прямо из них нежность так и разливается во все стороны. А самочка, кажется, скоро принесет потомство. Надеюсь, это ничего не изменит в наших отношениях.
По коридору прошелестели шаги, одни легкие, извиняющиеся, за ними, чуть запаздывая, вторые потяжелее, вразвалку.
- Прости, Олечка, засиделась у тебя, побегу уже, Гришутка сейчас придет из школы. Спасибо тебе, все растолковала, теперь и ему объясню. Эх, было ж время, в моем детстве сами уроки учили, родители и не касались. А нынче…
- Заходите еще, Марина Сергеевна, и Гришу приводите. Если что – объясню, мне не трудно. Тем более сейчас я всегда дома буду, с завтрашнего дня в декрете.
Возня с одеждой, стук каблуков, и вдруг:
- Оооох, а где она? Да что ж такое, сбежала! Оля, смотри! Горе мне, горе!
- Что такое? Кто сбежал? Крыса что ли? Вы с ней пришли, а почему клетка в коридоре?
- Ну конечно! Дома ж Прошка, невзлюбил ее, мяучит, прыгает на клетку, и главное пока мы дома – все тихо, а стоит уйти, начинает! Мы не сразу поняли, чего она такая пугливая стала, а потом подсмотрели. В прошлый раз я Мавру уже в ванной заперла, так открыл-таки дверь, свалил клетку, хорошо не добрался до нее. Вот я и ношу с собой, когда к соседям иду.
- Так в прихожей-то почему оставили?
- Ну это ж… Не все люди их любят, кто боится, кому противно. Я и сама-то не сразу привыкла. Ты еще и в положении, мало ли. Решила не показывать тебе, под вешалкой вот примостила. А дверка-то видать открылась… Где ж она есть? Да еще и усатые-полосатые твои…
- Сейчас посмотрим, погодите.
Через минуту хозяйка вышла к гостье, держа зверька в руках.
- Вот она, ваша Мавра, лапочка какая, красавица! Не тронули ее Васька с Симой.
- Что за коты пошли, а? Конечно, породистые, городские, и мышонка поди в глаза не видели. А было время, в моем детстве кошки только так крыс давили…
- Мои точно не охотники, да. Но ведь это и к лучшему, правда, Мавруша?
p.s. Автор советует, дочитав рассказ до конца, вернуться и прочесть его еще раз новым взглядом.
КОНЕЦ
Мавра Ермолаевна... Хм, крыс Ермолай...однако... Кстати, у меня была когда-то белая мышь по прозвищу Марфа-посадница (в клетку посажена)...
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
автор писал старался
но тема детства не раскрыта
можно было написать, ехал к другу детства
Дом старый, лифт небольшой....
Немножко скучно,печально не знать про Основные параметры и размеры электрических пассажирских лифтов- по ГОСТУ 5746,но как сценарий для очередного приключенческого фильма пойдёт..
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Смешно)
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Можно и на втором...
Простенько, но со вкусом! Отличный рассказ!
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Повезло, мужику, фобия несильная была)))
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ
Великолепно, легко читается и весело.
Я вот никогда в эти психологические штучки не верил. А на днях застрял в лифте... Да откуда ж я знал, что у меня эта…клаустрофобия! Не было раньше случая проверить, у нас в райцентре выше пяти этажей домов и нет, все без лифтов. Девятиэтажку начинали строить, да так и забросили, это при Союзе еще. Не, уличный туалет типа сортир это не то. Там обстановка другая и настроение создается другое, задумчивое, созерцательное даже, я бы сказал. А тут – кнопку нажал, подъезжает этот лифт, моего года выпуска небось, семьдесят девятого; двери с таким скрежетом разъезжаются, гарью несет – добро пожаловать в Сайлент-Хилл!
А еще телефон сел, как назло. Я сам виноват – полночи в поезде, не спалось, лежал фильмы смотрел, игрался, а он старенький, аккумулятор ни к черту. Утром с вокзала еще успел Витальке позвонить – мол, я в городе, скоро буду. И все, он возьми и сдохни. Телефон, конечно, не Виталька. Ну я такси у вокзала взял, адрес назвал и поехал, думал – приеду к нему и заряжу сразу.
Ну вошел я в этот лифт из преисподней, нажал на Виталькин девятый. Лифт подребезжал угрожающе, но тронулся. Стою себе спокойно, неприличную надпись читаю, и вдруг как дернет, как тряхнет! У меня сердце в пятки ушло и вся жизнь перед глазами проскользнула. Ну не вся, лет до десяти, когда я с батей на рыбалке чуть палец себе топором не оттяпал. Глубоко в детство не успел уйти – понял, что лифт не падает, а просто остановился.
Я подождал-подождал и давай на кнопки тыкать. Одну, другую, выше этажом, ниже. Потом на кнопку с колокольчиком нажал, на вызов лифтера. Жду. И что-то ждать мне становится совсем невесело, мысли неподходящие в голову лезут. Например, на сколько мне тут хватит кислорода. Дом старый, лифт небольшой. Я даже дышать через раз стал. Потом вдруг вспомнилось прочитанное в интернете, что, мол, если лифт падает, то перед самым приземлением надо подпрыгнуть и тогда не разобьешься насмерть. Вот зачем я об этом подумал??? Сразу в голове картинки из фильмов, со старыми ржавыми тросами, которые лопаются – и лифт летит вниз, вниз с невероятной высоты… И вроде понимаю, что поднялся-то не больше чем на полпути, то есть до пятого этажа максимум, а все равно представляю себе шахту глубиной с Марианскую впадину. И тут я начинаю чувствовать, что мне и правда кислорода не хватает. В пот бросило, сердце колотится, паническая атака прям. В глазах аж затемнело! Я на пол по стеночке сполз, стараюсь дух перевести, гляжу – а нет, все нормально, это не в глазах, это лампочка в лифте мигает. Надо, думаю, отвлечься и о приятном подумать. Все будет хорошо, меня обязательно найдут. Виталька знает, что я уже в городе, глядишь, спохватится, искать начнет. А когда у него заявление в полиции примут, на третьи сутки? Так я тут за трое суток того… Мда, не получается о приятном-то.
Время идет, мне уж и есть захотелось. Я ж только утром на вокзале перекусил, а времени-то сколько уже прошло. Ну у меня с собой было, я ж не с пустыми руками к Витальке ехал. Лампочка под потолком мигает, я на полу устроился поудобнее, из рюкзака продукты достал – колбасу домашнюю, рыбку копченую, пирог с картошкой и грибами, ну и бутылочку, что уж. На рыбку глянул – снова отца вспомнил, рыбалку. Эх, батя, свидимся ли еще? Носом шмыгнул, выпил, закусил. Хорошо так поел, плотно, поди знай, когда еще доведется, и доведется ли... Но на сытый желудок от сердца отлегло немного. Сижу, надписи на стенах читаю, рисунки смотрю. Пару своих добавил. Покричал: «Люуууди! Аууу!» Не отвечает никто… Думаю, поспать пока, что ли. А там уж скоро жильцы с работы начнут подтягиваться, заметят, что лифт не работает, вызволят…
Только устроился в уголку, рюкзак под голову – лифт опять дернулся. Я аж подскочил. Гляжу, двери раздвигаются и внутрь мужик заглядывает, немолодой, с усами, в рабочей жилетке: «Ну что, бедолага, - говорит, - вылезай». Я вроде и хочу выйти – а страшно! Сразу фильм вспомнился, «Пункт назначения», как там женщину за косичку зацепило и двинувшимся лифтом голову размазало, да не сразу, а в несколько приемов. У меня косички нету, а все равно страшно. Ну кое-как я себя в руки взял да и шмыгнул в открытую дверь, на площадку.
Дух перевел и говорю мужику: «Вот спасибо. Наконец-то. Я вам даже претензии предъявлять не буду, что полдня тут просидел». А мужик удивляется: «Какие полдня? Двадцать минут как вас заклинило. От силы». Как же так, думаю? Но спросил у мужика который час, сам даже на телефон его глянул, не поверив на слово – и правда, еще и одиннадцати нет. Двинул я дальше на девятый этаж пешком, гляжу – а там Виталька на площадке стоит, курит. Увидел меня, обрадовался – «Уже приехал? Как ты быстро!»
Рассказал ему про свое заточение, посмеялись. А за закусью - вместо съеденной - в магазин сбегали, делов-то. Только обратно я уже пешком поднимался, как Виталька ни смеялся надо мной и ни подзуживал. Вот… а уж потом время по-другому потекло! В хорошей компании, да под воспоминания, да за хорошим столом – ночь прошла, не заметили!
Вот такая вам психология, фобия и теория относительности. Хоть в британские ученые записывайся и кабинет психологической помощи открывай.
Главное, чтоб на первом этаже…
КОНЕЦ