Любимые стихи...

Это я так, 
решила разбавить немного
больше не буду засорять эфир

Маленький мальчик бабла нарубил.
Стал зажираться, всем нагрубил.
Вечером вывезли мальчика в лес...
Бизнес остался, - мальчик исчез.

Щенок и белый маленький котенок 
Давно дружили кажется с пеленок.
А мамы их ,мой милый крошка ,
Ругались как собака с кошкой .
Эх ,мамы ,деток слушать нужно .
Нет ничего важней ,чем дружба .

Маленький мальчик по крыше гулял,
ТУ-104 слегка обгонял.
Кончилась крыша - и мама потом
Долго мозги собирала совком.

Маленький мальчик на хмуром рассвете
Крысу живую закрыл в туалете.
Первым зашел туда папа... Бедняжка!
Без ягодиц ему жить будет тяжко...

Маленький мальчик в дверь постучал,
-"Дайте водички" - тихонько сказал.
Ему протянули стакан кислоты.
Год не росли на могиле цветы.

Мальчик на рельсах кабель пилил,
Вдруг, неожиданно дождик полил.
Нет, он не станет теперь моряком,
Стал он отличным проводником.

Белла Ахмадулина.


О, мой застенчивый герой
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!

К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.

Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.

О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.

И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.

Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.

Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.

Влечет меня старинный слог...»

Влечет меня старинный слог.
Есть обаянье в древней речи.
Она бывает наших слов
и современнее и резче.

Вскричать: "Полцарства за коня!" -
какая вспыльчивость и щедрость!
Но снизойдет и на меня
последнего задора тщетность.

Когда-нибудь очнусь во мгле,
навеки проиграв сраженье,
и вот придет на память мне
безумца древнего решенье.

О, что полцарства для меня!
Дитя, наученное веком,
возьму коня, отдам коня
за полмгновенья с человеком,

любимым мною. Бог с тобой,
о конь мой, конь мой,
конь ретивый.
Я безвозмездно повод твой
ослаблю - и табун родимый

нагонишь ты, нагонишь там,
в степи пустой и порыжелой.
А мне наскучил тарарам
этих побед и поражений.

Мне жаль коня! Мне жаль любви!
И на манер средневековый
ложится под ноги мои
лишь след, оставленный подковой.

Белла Ахмадуллина 
По улице моей... 
По улице моей который год 
Звучат шаги - мои друзья уходят. 
Друзей моих медлительный уход 
Той темноте за окнами угоден. 

Запущены моих друзей дела, 
Нет в их домах не музыки, ни пенья, 
И лишь как прежде, девочки Дега 
Голубенькие оправляют перья. 

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх 
Вас, беззащитных, среди этой ночи. 
К предательству таинственная страсть, 
Друзья мои, туманит ваши очи. 

О, одиночество, как твой характер крут! 
Посверкивая циркулем железным, 
Как холодно ты замыкаешь круг, 
Не внемля увереньям бесполезным. 

Так призови меня и награди! 
Твой баловень, обласканный тобою, 
Утешусь, прислонясь к твоей груди, 

Умоюсь твоей стужей голубою. 

Дай стать на цыпочки в твоем лесу, 
На том конце замедленного жеста 
Найти листву и поднести к лицу, 
И ощутить сиротство, как блаженство. 

Даруй мне тишь твоих библиотек, 
Твоих концертов строгие мотивы, 
И - мудрая - я позабуду тех, 
Кто умерли или доселе живы. 

И я познаю мудрость и печаль, 
Свой тайный смысл доверят мне предметы. 
Природа, прислонясь к моим плечам, 
Откроет свои детские секреты. 

И вот тогда - из слез, из темноты, 
Из бедного невежества былого 
Друзей моих прекрасные черты 
Появятся и растворятся снова. 

Однажды, покачнувшись на краю
Белла Ахмадулина

* * *
Однажды, покачнувшись на краю
всего, что есть, я ощутила в теле
присутствие непоправимой тени,
куда-то прочь теснившей жизнь мою.

Никто не знал, лишь белая тетрадь
заметила, что я задула свечи,
зажженные для сотворенья речи, –
без них я не желала умирать.

Так мучилась! Так близко подошла
к скончанью мук! Не молвила ни слова.
А это просто возраста иного
искала неокрепшая душа.

Я стала жить и долго проживу –
Но с той поры я мукою земною
зову лишь то, что не воспето мною,
все прочее – блаженством я зову.

А вы меня добили...

Твой сын просил, чтоб спела перед сном.
Но ты хлопот вечерних не успела
Закончить в срок, и был не прибран дом.
Лишь в спешке чмокнула и даже не присела
На краешек кровати. Он сопел,
Уткнувшись носом в плюшевого мишку.
Так много было всяких разных дел,
И некогда укладывать мальчишку...
Уже большой - чего там, не малыш -
Тебе самой в том возрасте не пели.
Просил - но ты сказала, что спешишь,
И нечего капризничать в постели...
Ты не успела... Много разных "не"
За это накопилось семилетье.
Сын сладко улыбается во сне
В зеленой лампы приглушенном свете...
Он вырастет, ведь так бегут года,
Свою пижамку жёлтенькую сносит.
Он вырастет, и, взрослый, никогда
Спеть колыбельной больше не попросит

красиво...

Маленький Петя на рельсах играл.
Тихо по рельсам трамвай подъезжал...
Нет ничего веселее на свете-
Справа пол-Пети и слева пол-Пети!

Маленький мальчик спустился в подвал
Там его дед Михаил поджидал
Долго пытал он мальчишку в подвале
Как же иначе? Портянки пропали!

Маленький мальчик с пирса нырял,
Вдруг он акулий плавник увидал:
Боже, подумал он, что за напасти -
Поздно, лишь ножки торчали из пасти.

Маленький мальчик по крыше бежал,
Ручкой размахивал, громко визжал.
Кончилась крыша - послышался свист,
Дворника ждал новогодний сюрприз...

Ирина Парусникова
нетынетынеты

камушек бросаю, а он не тонет –
за ночь водица боли застыла твёрдо.
ниточка судьбы на моей ладони
в нескольких местах уже перетёрта –

на безымянный наматываю – хоть имя
вспомнить – как там тебя твою мать– Серёжа?
Саша? Володя? (Господи, смилуйся) Дима?
только вчера прижималась к тебе до дрожи…

что же мне жизнь подсовывает – как перья
выуживает из подушки – другие лица?
сколько бы я ни ходила на этот берег –
ни докричаться отсюда, ни утопиться.

Виктор Кривулин

Вопрос к Тютчеву
Я Тютчева спрошу, в какое море гонит
обломки льда советский календарь,
и если время — божья тварь,
то почему слезы́ хрустальной не проронит?
И почему от страха и стыда
темнеет большеглазая вода,
тускнеют очи на иконе?

Пред миром неживым в растерянности, в смуте,
в духовном омуте, как рыба безголос,
ты — взгляд ослепшего от слёз,
с тяжёлым блеском, тяжелее ртути…
Я Тютчева спрошу, но мысленно, тайком —
каким сказать небесным языком
об умирающей минуте?

Мы время отпоём, и высохшее тельце
накроем бережно нежнейшей пеленой…
Родства к истории родной
не отрекайся, милый, не надейся,
что бред веков и тусклый плен мину́т
тебя минует — веришь ли, вернут
добро исконному владельцу.

И полчища тене́й из прожитого всуе
заполнят улицы и комнаты битком…
И — Чем дышать? — у Тютчева спрошу я,
и сожалеть о ком?

Ходасевич

Баллада

Мне невозможно быть собой,
Мне хочется сойти с ума,
Когда с беременной женой
Идет безрукий в синема.
Мне лиру ангел подает,
Мне мир прозрачен, как стекло, -
А он сейчас разинет рот
Пред идиотствами Шарло.
За что свой незаметный век
Влачит в неравенстве таком
Беззлобный, смирный человек
С опустошенным рукавом?
Мне хочется сойти с ума,
Когда с беременной женой
Безрукий прочь из синема
Идет по улице домой.
Ремянный бич я достаю
С протяжным окриком тогда
И ангелов наотмашь бью,
И ангелы сквозь провода
Взлетают в городскую высь.
Так с венетийских площадей
Пугливо голуби неслись
От ног возлюбленной моей.
Тогда, прилично шляпу сняв,
К безрукому я подхожу,
Тихонько трогаю рукав
И речь такую завожу:
- Pardon, monsieur, когда в аду
За жизнь надменную мою
Я казнь достойную найду,
А вы с супругою в раю
Спокойно будете витать,
Юдоль земную созерцать,
Напевы дивные внимать,
Крылами белыми сиять, -
Тогда с прохладнейших высот
Мне сбросьте перышко одно:
Пускай снежинкой упадет
На грудь спаленную оно.
Стоит безрукий предо мной
И улыбается слегка,
И удаляется с женой,
Не приподнявши котелка.
Июнь – 17 августа 1925 Meudon

Тоже Ходасевич..

Мне каждый звук терзает слуx,
И каждый луч глазам несносен,
Прорезываться начал дуx,
Как зуб из-под припуxшиx десен.

Прорежется - и скинет прочь
Физическую оболочку,
Тысячеокий - канет в ночь,
Не в эту серенькую ночку.

А я останусь тут лежать,
Банкир, заколотый апашем,
Рукою рану зажимать,
Кричать и биться в мире вашем.

Девушка пела в церковном хоре
Александр Блок
* * *
Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.
Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.
И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам,- плакал ребенок
О том, что никто не придёт назад...

август 1905