Любимые стихи...

Забываешься пьяным бредом,
В слишком людном и дымном месте,
С головой накрываюсь пледом,
Что когда-то купили вместе…

Покупаешь коктейль брюнетке,
Что слегка на меня похожа,
Я же пью перед сном таблетки,
И шепчу : «Помоги мне, Боже..»

Ты в такси забываешь вещи,
Я на ключ закрываю двери,
А концы надо рвать резче,
Так ведь проще в какой-то мере.

Плюс один «без тебя» вечер,
Минус день из моих нервов!
Если снова тебя встречу,
Я прошу, отвернись первым!

Юлия Олефир

А завтра все дружно напишут про осень,
Про желтые листья, про дождь и прохладу,
Про то, что спускаются сумерки в восемь,
Что пасмурным дням люди в целом не рады...
А завтра напишут, что кончилось лето,
Что быстро прошло и назад не вернется,
Напишут про курточки, шапки, береты,
Про то, что безумно скучают по солнцу...
А завтра все сменят заглавное фото,
Друг другу отправят открытки на стену,
И сухость листвы назовут "позолотой",
И дождь со слезами сравнят непременно!
А завтра все дружно напишут про осень,
Про чай с бергамотом и шарф из мохера,
Про то, как там ветер куда-то уносит
Вчерашние чувства и листья, к примеру...
А я промолчу! Этот год - исключенье!
Отдам эту тему влюбленным поэтам.
Ведь ты не любовь, ты мое увлеченье...
Хорошее все-таки выдалось лето!

© Юлия Олефир

По несчастью или к счастью,Истина проста:Никогда не возвращайсяВ прежние места. Даже если пепелищеВыглядит вполне,Не найти того, что ищем,Ни тебе, ни мне. Путешествие в обратноЯ бы запретил,Я прошу тебя, как брата,Душу не мути. А не то рвану по следу —Кто меня вернет? —И на валенках уедуВ сорок пятый год. В сорок пятом угадаю,Там, где — боже мой! —Будет мама молодаяИ отец живой.

Ой(((( столбик не получился(((((

Ничего...до дрожи...Кто автор?

Аж мурашки.......

Первый раз я услышала эти стихи в фильме Подранки. Есть ролики в инете, эти стихи и музыка. Вот уж где пробирает.... Рекомендую. Наберите первые строчки этого стихотворения в поисковике. 

Да , пробирает...Спасибо.

Вот это стихотворение просто обожаю!..

Рыжих листьев букет...Это глупый сентябрьский тренд,
И у грецких орехов такие красивые ядра...
Чтобы снять в нашем фильме банально-простой хеппи энд,
Режиссеру, увы, не хватило последнего кадра.
Осень в городе вечно на всех навевает тоску,
Окна теплых кафе зазывают к себе на какао,
Дав мне главную роль, режиссер, безусловно, рискнул,
Только ты не подвел, ты мне выкрикнул громкое "Браво".
Желтых листьев клочки так безвкусно украсили двор,
Этот город, как шут, во все краски опять нарядился,
Легкий грим на лице...Освещенье, хлопушка, "мотор"!
Только ты не играл, ты в меня безнадежно влюбился.
Мелкий дождь...И сентябрь, как опытный жрец,
Окропил этот город рябиновой красною кровью...
Чтобы снять в этом фильме безумно красивый конец,
Не хватило таланта, пришлось отыграться любовью...

Юлия Олефир

Портрет мужчины

(Картина в Лувре работы неизвестного)

Его глаза — подземные озера,
Покинутые царские чертоги.
Отмечен знаком высшего позора,
Он никогда не говорит о Боге.

Его уста — пурпуровая рана
От лезвия, пропитанного ядом.
Печальные, сомкнувшиеся рано,
Они зовут к непознанным усладам.

И руки — бледный мрамор полнолуний,
В них ужасы неснятого проклятья,
Они ласкали девушек-колдуний
И ведали кровавые распятья.

Ему в веках достался странный жребий —
Служить мечтой убийцы и поэта,
Быть может, как родился он — на небе
Кровавая растаяла комета.

В его душе столетние обиды,
В его душе печали без названья.
На все сады Мадонны и Киприды
Не променяет он воспоминанья.

Он злобен, но не злобой святотатца,
И нежен цвет его атласной кожи.
Он может улыбаться и смеяться,
Но плакать… плакать больше он не может.

Николай Гумилёв.

Мне нравится его "Жираф"

Я, если честно, вообще стихи не люблю. И это не только у Гумилева любимое стиховорение, а вообще одно из любимых.

Настя Романькова 

Вернись в Канзас

фургончик трясёт на неровной дороге, дороге из жёлтых камней
у девочки Элли поехала крыша. и Элли поехала с ней
на поиски стран, где нет боли и страха -лишь только алмазная пыль
где все тебе рады, где счастье -награда, и сказка важнее, чем быль

семнадцать. твой голос свободен, как ветер. но разве захочется петь
что папа стал мёртвым задолго до смерти, а мать - продолжает толстеть
что слабое солнце никак не согреет копну твоих рыжих волос
что небо, старея, дождями ржавеет. а сердце ржавеет от слёз

проглочено семя работника с фермы. живёшь по советам подруг
но милая Элли, чужие постели не помнят о нежности рук
как клетки не помнят о пении птичьем, а стены - расколотых лбов...
будь проклят великий-ужасный волшебник, придумавший эту любовь!

ты думала петлю, ты думала бритву, ты думала пулю в висок
но Бог прописал тебе пост и молитву, а чёрт - предложил колесо
а в жёлтой стране все свалились с желтухой, а в синей всегда кто-то пьян
и может быть мир - просто стрёмная шутка двенадцати злых обезьян?..

ну что тебе, девочка. что тебе ветер? держи свою крышу, держись
вот грядки с картошкой, вот пёсик Тотошка. будь умницей. выбери жизнь.
твой голос утихнет, а волосы эти пора обесцветить - под нас
прошу тебя, Элли, забудь эти сказки.
будь взрослой. вернись в Канзас.

Вера Ибнер
Поль Марсель
Он — капитан, и родина его — Марсель.
Он обожает ссоры, шум и драки,
Он курит трубку, пьет крепчайший эль
И любит девушку из Нагасаки.

У ней следы проказы на руках,
А губы, губы алые, как маки,
И вечерами джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.

У ней такая маленькая грудь,
На ней татуированные знаки...
Уходит капитан в далекий путь,
Оставив девушку из Нагасаки.

И в те часы, когда ревет гроза,
Иль в тихие часы на полубаке
Он вспоминает узкие глаза
И бредит девушкой из Нагасаки.

Коралл, рубины алые, как кровь,
И шелковую кофту цвета хаки,
И дикую, и нежную любовь
Везет он девушке из Нагасаки.

Приехал он, спешит к ней, чуть дыша,
Но узнает, что господин во фраке,
Однажды вечером, наевшись гашиша,
Зарезал девушку из Нагасаки.

У ней такая маленькая грудь,
И губы, губы алые, как маки...
Уходит капитан в далекий путь,
Не видев девушки из Нагасаки.

Джемма Халид

Я к вам пишу ...
Михаил Лермонтов 
ВАЛЕРИК 
(отрывок)
Я к вам пишу случайно; право
Не знаю как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам?— ничего!
Что помню вас?— но, Боже правый,
Вы это знаете давно;
И вам, конечно, все равно.

И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли есть родство души.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всем.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б еще морочить свет!
Да и при том что пользы верить
Тому, чего уж больше нет?..
Безумно ждать любви заочной?
В наш век все чувства лишь на срок;
Но я вас помню — да и точно,
Я вас никак забыть не мог!
Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжелых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию,— но вас
Забыть мне было невозможно.

Марьяна Высоцкая

Инверсия
Если бы я выбирала миры, в которых мне жить,
Я бы выбрала наш, но с обратною точкой сборки.
Так, чтобы снизу катиться до верха горки.
Так, чтобы крыша – первые этажи.
Чтобы рождаться старым, седым, ненужным.
Чтобы ползком до кухни. И там, радея,
Трястись и мечтать: вот вырасту, помолодею,
Стану беден нутром и ужасно красив наружно.
Чтоб думать: вот лет через двадцать сойдут все шрамы,
Расправится кожа, задышит лицо румянцем,
Запишусь в атлеты, художники, гегельянцы.
И перед детством уеду служить в ашрамы.
Чтобы встретить кого-то, и чтобы вот больно тотчас,
Чтоб сразу предал, подставил чтоб неблаговидно.
А ты на это: хочешь ватрушку с повидлом?
Хочешь, всю жизнь проживу, на тебе средоточась?
Чтобы сразу друзья не снимали трубки, давясь этилом.
Чтоб пропадали и скалились, как шизофреник.
И только потом чтоб просили: займи мне денег.
И чтоб добавляли: нам так с тобой подфартило!
Чтобы в старости встретить бабушку, как Тамерлан
Встречал мудрецов и слушал их, не переча.
Чтобы последняя встреча – первейшая встреча.
И чтобы она осталась, а я умерла.
Чтоб мама потом поменялась в формах и гардеробе,
Чтоб близкие гладили мамино пузо, смеялись громко.
Говорили бы: вот молодец, увела ребёнка!
Ей будет намного проще в твоей утробе.

ПЕСНЬ О СОБАКЕ (Есенин)

Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила с**а,
Рыжих семерых щенят.

До вечера она их ласкала,
Причесывая языком,
И струился снежок подталый
Под теплым ее животом.

А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмурый,
Семерых всех поклал в мешок.

По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать...
И так долго, долго дрожала
Воды незамерзшей гладь.

А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из ее щенков.

В синюю высь звонко
Глядела она, скуля,
А месяц скользил тонкий
И скрылся за холм в полях.

И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звездами в снег.
Когда читаю -плачу.  Хотя с детства его наизусть знаю.