Потомки «Чайльд-Гарольда»

Умная, Талантливая как отец. Спокойная и рассудительная, как мать. Все собрала.

Дальше веселее.

У Ады периодически возникали проблемы со здоровьем, а в 1841 году, видимо, ситуация ухудшилась, и она начала систематически принимать опиаты. Она очень хотела преуспеть в чём-то, и начала думать, что, возможно, она должна посвятить себя музыке и литературе. Но её муж Уильям, похоже, отговорил её от этой идеи, и в конце 1842 она вернулась к математике.

Родовое поместье мужа Ады - Окхэм-парк, Суррей, около 1850 г

Подсела)

В Англии многие так.

Бэббидж считал, что у него наверняка лучшее представление о будущем своей машины. Вместо машины, которая бы просто вычисляла разности, он представлял себе "аналитическую машину", которая поддерживала бы множество различных операций, которые можно было бы задавать в некоторой запрограммированной последовательности. Сперва он представлял себе машину, которая вычисляет какие-то определенные формулы, однако в дальнейшем он добавлял новые возможности, как, к примеру, условия, и объяснял, зачастую предлагая весьма изящные пути, как с помощью механизмов реализовать тот или иной функционал. Но, что самое главное, он понял, как контролировать шаги вычислений с помощью перфокарт, подобных тем, что были изобретены в 1801 году Жаккардом для задания шаблонов шитья на ткацких станках.

Работающая копия разностной машины Бэббиджа, собранная в 1990 в лондонском Музее науки

Господи, как всё это сложно устроено!!! Вот это умные люди были

Бэббидж никогда не публиковал сколь - нибудь подробный обзор разностной машины, и совсем ничего не писал об аналитической машине. Но он рассказывал об аналитической машине в Турине некому Луиджи Менабреа — 30-летнему военному инженеру, который 27 лет спустя стал премьер-министром Италии (а также внес свой вклад в становление структурного анализа в математике). В октябре 1842 года Менабреа опубликовал статью на французском языке, основанную на своих заметках. Когда Ада увидела его статью, она решила перевести её на английский язык и представить её в британском издании. Много лет спустя Бэббидж говорил, что предложил Аде написать свою собственную работу об аналитической машине, на что она ответила, что эта мысль не приходила ей в голову. Тем не менее, в феврале 1843 года Ада решила сделать перевод и добавить к нему обширные примечания.

На фото она попроще конечно. Художники приукрашивали

Согласна.

Последующие месяцы она очень усердно работала над этой темой, ведя практически каждодневный обмен письмами с Бэббиджем, несмотря на наличие и других «неотложных и неизбежных встреч». И хотя в те времена письма отправлялись по почте, которая приходила по 6 раз в день в Лондоне в те времена, или отправлялись с гонцом, Ада жила примерно в миле от Бэббиджа, когда жила в Лондоне, они были весьма похожи на современные e-mail, коими обмениваются участники проекта, за исключением того факта, что дело это происходило в викторианской Англии. Ада задает Бэббиджу вопросы; он отвечает; она что-то объясняет; он комментирует это. Очевидно, что она была в подчинении, но чувствовалось, что она весьма раздражалась, когда Бэббидж, к примеру, пытался внести свои собственные коррективы в её рукописи.

Очень увлекательно читать письма Ады о том, как она работает над отладкой её системы вычислений чисел Бернулли: "Мой дорогой Бэббидж. Я весьма растеряна, столкнувшись с этими числами, так что у меня нет возможности разобраться со всем сегодня. Так что я возвращаюсь к верховой езде. Позже она писала Бэббиджу: "Я работала не переставая весь день, при том весьма успешно. Вы будете чрезвычайно очарованы получившимися таблицами и диаграммами. Они были сделаны с особой точностью, а все указатели собраны весьма подробно и скрупулезно." Затем она добавила, что Уильям "весьма любезно обвел всё для меня в чернилах. Мне нужно было вначале сделать всё карандашом...". Похоже, именно Уильям предложил ей подписать перевод и примечания. Как она писала Бэббиджу: "Это не было моим желанием – подписываться, в то же время я хотела добавить нечто, что помогло бы меня идентифицировать, связать этот текст с будущими работами, подписанными как A.A.L." (Ада Августа Лавлейс).

К концу июля 1843 года Ада почти закончила работу над своими записями. Она гордилась ими, равно как и Бэббидж весьма лестно о них отзывался. Но Бэббидж хотел ещё кое что: добавить анонимное предисловие написанное им, в котором говорится о том, как британское правительство не смогло поддержать проект. Аде показалось это плохой идеей. Бэббидж настаивал, говоря, что без предисловия публикацию следует изъять. Ада была в ярости, и сказала об этом Бэббиджу. В конце концов, появился перевод, подписанный как «A.A.L.» и без предисловия, содержащий ее заметки в главе «Примечания переводчика».

Ада с большой радостью отправила своей матери копию статьи, объясняя, что "никто не может оценить масштаб проблемы и бесконечный труд, который требует перепроверки всех математических формул для печати. Это радостная перспектива, ведь, получается, многие сотни и тысячи подобных формул в той или иной степени выйдут из-под моего пера". Она говорила, что её муж Уильям увлеченно раздавал копии своим друзьям, а также писала, что "Уильям представляет меня в столь праведном свете, что никто другой не смог с ним сравниться в этом. Он говорил мне, что моя работа хорошо сказалась на его репутации."

В течение нескольких дней всё общество обсуждало публикацию Ады. Она объяснила матери, что они с Уильямом "отнюдь не стремились сделать это в тайне, но в то же время не хотели, чтобы важность этого события была преувеличенной и переоцененной". Она видела себя как в роли успешного интерпретатора и толкователя работ Бэббиджа, представляя их в более ясном свете. И пусть предисловие Бэббиджа не было хорошей идеей, однако именно оно сподвигло Аду написать ему 14 августа 1843-го весьма захватывающее и очень откровенное 16-страничное письмо. В отличие от своих обычных писем на маленьких сложенных страницах, это размещалось на больших листах. В нём она объясняет, что, он зачастую «неявный» в своих речах, а она сама «всегда явная функция от х». Она говорит, что «Ваши дела глубоко занимали и занимают как меня, так и Лорда Лавлейс… И, так получилось, что у меня есть на Вас планы...» Затем она переходит к вопросу: «Если я представлю Вам на один-два года весьма достойное предложение по созданию Вашей машины… будет ли какой-то шанс в допущении меня… к управлению этим делом; это позволит Вам полностью сосредоточиться непосредственно на работе...».

Другими словами, она предлагала взять на себя роль управляющего, а Бэббиджу стать техническим директором. Это было непросто, особенно учитывая личность Бэббиджа. Но она умело делала своё дело, и в рамках этого она рассказала об устройстве своих мотивов. Ада писала: «Мой собственный непреложный принцип заключается в стремлении любить истину и Бога более славы и почета ...», в то время как Ваша «любовь к истине и Богу… затмевается стремлением к славе и признанию.» Но далее поясняла: «Не была бы я собой, если бы отрицала влияние на себя амбиций и жажды славы. Ни одна живая душа не проникалась этим более, чем я... и я, конечно, не стала бы обманывать себя или других, делая вид, что это вовсе не важный мотив и составляющая моего характера и натуры. А письмо закончила так: «Интересно, продолжите ли Вы работу со своей волшебницей?»

Бэббидж

На следующий день в полдень она снова написала Бэббиджу с просьбой в помощи над «окончательной редакцией.» Затем она добавила: «Сегодня утром Вы получили мое длинное письмо. Возможно, Вы больше не захотите иметь дело со мной. Но я надеюсь на лучшее...». В 5 часов вечера того же дня Ада была в Лондоне и писала своей матери: «Я не понимаю, как обернётся дело с Бэббиджем… Я писала ему… весьма конкретно, представив ему мои собственные условия… Он столь убеждён в преимуществе своего верховенства, что наверняка откажется; хотя я требовала от него пойти на сильные уступки. Если он примет мое предложение, то мне, пожалуй, нужно будет заняться его положением и довести его машину до завершения, однако, исходя из того, что я видела в отношении него и его привычек в последние три месяца, мне кажется, что это едва ли произойдет, по крайней мере, если кто - нибудь на него сильно не повлияет и не вынудит. Порою он сверх меры неорганизован и бессистемен. Я готова заниматься им течение последующих трех лет, если увижу достойные шансы на успех». На копии письма Ады Бэббиджу он написал: «Видел AAL сегодня утром и отказался от всех ее предложений.»

Бэббидж