Потомки «Чайльд-Гарольда»

Бэббидж разрабатывал устройство в одиночку - и лишь Ада Лавлейс стала его другом, помощником и единственным единомышленником. Пускай и часто отвлекаясь, Бэббидж продолжал работать над разностной машиной, производя тысячи страниц с заметками и чертежами конструкций. Он был весьма хорош в создании чертежей и экспериментов с механизмами. Но в управлении нанятыми им инженерами он был не очень силен, равно как и в управлении финансами. Тем не менее, к 1832-му небольшой рабочий прототип разностной машины (без печатающего устройства) был успешно завершен. И это было именно то, что Ада Лавлейс увидела в июне 1833-го. В 1834-ом Ада приняла участие в благотворительной поездке по фабрикам северной Англии, устроенной её матерью, в результате чего оказалась под впечатлением от имеющихся у них образцов высокотехнологичного по меркам тех времен оборудования.

Часть разностной машины Чарльза Бэббиджа, собранная после смерти учёного его сыном из деталей, найденных в лаборатории отца.

По возвращению Ада обучала математике некоторых дочерей подруг её матери. Она продолжала вести занятия по почте, отмечая, что это может быть "началом математической переписки на многие годы между леди высшего ранга». В письмах Ады не содержалось сложной математики, однако выражалась она весьма ясно, сопровождая письма наставлениями вроде «никогда не стоит ограничиваться косвенным доказательством, если можно привести прямое». Бэббидж, пожалуй, поначалу недооценил Аду, пытаясь заинтересовать её игрушкой, представляющую из себя механическую куклу, которую он демонстрировал на своих приемах. Но Ада продолжала общение с Бэббиджем и Сомервилль — как по отдельности, так и вместе. И вскоре Бэббидж посвятил её во множество тем, в том числе в проблему финансирования государством его проекта по созданию разностной машины. Она критиковала Бэббиджа за неусидчивость, он мог одновременно разрабатывать металлургические установки, участвовать в археологических раскопках и готовиться к восхождению на Везувий, и в то же время восхищалась его работами.

Двадцатилетняя Ада

Красавица

Весной 1835 года, когда Аде было 19, она встретила 30-летнего лорда Уильяма Кинга. Он был другом сына Мэри Сомервилль, обучался в Итоне и Кембридже, а затем был государственным служащим, впоследствии на форпосте Британской империи на греческих островах. Уильям был точным, добросовестным, порядочным человеком; быть может, немного жестким. Но, в любом случае, у Ады с ним быстро все закрутилось, и 8 июля 1835 года они поженились, не оглашая этого до последней минуты, боясь огласки и излишнего внимания прессы.

Уильям Кинг-Ноэль, 1-й граф Лавлейс

У пары было три дома: Окхэм-парк в графстве Суррей , шотландское поместье на озере Лох-Торридон в графстве Росс-шири и дом в Лондоне. Медовый месяц они провели в Уорти-мэноре в Эшли-Комбе, недалеко от Порлок-Вейра, в Сомерсете. Поместье было построено как охотничий домик в 1799 году и было улучшено в рамках подготовки к их медовому месяцу. Позже он стал их летним пристанищем и был еще более усовершенствован за это время. С 1845 года главный дом семьи был Horsley Towers, построенный в Тюдорбетане.

Horsley Towers

Следующие несколько лет жизни Ады были посвящены воспитанию троих детей и управлению крупным хозяйством, хотя она уделяла некоторое время верховой езде, обучению игры на арфе и математике, в том числе таким темам, как сферическая тригонометрия. В 1837 году юная королева Виктория взошла на престол, и, как член высшего общества, Ада встретилась с ней. В 1838 году, в связи со своей государственной службой, Уильям был удостоен графского титула, и Ада стала графиней Лавлейс.

Спустя несколько месяцев после рождения третьего ребенка в 1839 году, Ада с серьезным настроем вернулась к математике. Она сказала Бэббиджу, что хочет найти в Лондоне наставника по математике, попросив при этом не упоминать её имя — вероятно, боясь огласки. В переписке с Бэббиджем Ада проявила интерес к дискретной математике и удивлялась, к примеру, тому, что пасьянс "можно свести с математическим формулам и решить".

Её письма к де Моргану касательно исчисления не особо отличались от таковых для студентов, изучающих математический анализ в наши дни, однако были чем-то весьма необычным для времён викторианской Англии. Даже многие из заблуждений такие же, хотя Аду больше обычного задевали неудачные обозначения в вычислениях ("почему нельзя умножить на dx?" и т. д.). Ада была упорной ученицей, и, казалось, с удовольствием погружалась в глубины математики. Она была рада открытию в себе математических способностей и высокой их оценке де Морганом. Она поддерживала связь с Бэббиджем, и в один из его визитов в январе 1841 года, она очаровательно сказала тогда 49-летнему Бэббиджу «Если вы катаетесь на коньках, обещайте принести коньки в Оккам; это самое модное место сейчас, которое обязательно нужно посетить».

Отношения Ады с матерью были весьма сложными. Со стороны казалось, что Ада относится к матери с большим уважением. Но, кажется, она постоянно сталкивалась с попытками своей матери контролировать её и манипулировать ею. Мать Ады часто жаловалась на свое здоровье, причитала о том, что вот-вот умрет (но на самом деле она дожила до 64 лет). Она часто критиковала Аду по вопросам воспитания детей, ведения домашнего хозяйства, поведения в обществе. Но 6 февраля 1841-го Ада имела достаточно уверенности в себе и своих занятиях математикой, чтобы написать весьма подробное письмо своей матери о своих мыслях и стремлениях.

Она писала: "Я считаю себя обладателем очень редкой комбинации качеств, идеально подходящих для того, чтобы сделать меня первооткрывателем скрытых реалий природы." Она рассказывала о своих амбициях в создании великого, о своей «неуемной и беспокойной энергии», которой, по её мнению, она нашла приложение. И говорила о том, что после 25 лет она стала менее «скрытной и подозрительной» по отношению к ней. Но спустя три недели её мать рассказала о том, что ещё до рождения Ады у Байрона и его сводной сестры появился ребенок, и эта новость выбила ее из колеи. Инцест в те времена в Англии не был чем-то противозаконным, но это был скандал. Аде было трудно это принять, и на некоторое время она отдалилась от математики. В 1843-44 годах мать Ады поручила Уильяму Бенджамину Карпентеру учить детей Ады и выступать в качестве "морального" инструктора для дочери. Он быстро влюбился в нее и поощрял ее выражать любые разочарованные чувства, утверждая, что его брак означает, что он никогда не будет действовать "неподобающим" образом. Когда стало ясно, что Карпентер пытается завести роман, Ада уволила его.

Прям, нравится мне она)

И мне.

Умничка. Просто умняга