По прозвищу Че – 3

Ранчо было малопригодно для жилья, так что будущие повстанцы спали на полу и тратили много времени на строительство отхожих мест и избиение полчищ мух, которых было столько, что казалось, будто белые стены покрывала черная шуба. По ночам при свечах проводились шахматные баталии между доктором Геварой и Байо и политические дебаты. Мемуары Байо подтверждают, что Эрнесто изо всех сил стремился делать все как можно лучше, буквально добиваясь невозможного, и ему всегда это удавалось. Именно в те дни доктор Гевара, готовившийся к участию в экспедиции в качестве врача, получил прозвище Че, потому что именно так он обращался ко всем окружающим.  Вскоре он написал стихи, посвященную Фиделю:
  
  И если железо пресечет наш путь,
  Мы будем просить, чтоб саваном слез кубинцы
  Укрыли кости партизан
  На дороге к латиноамериканской истории.
  Более ничего.

Фидель

Какие интересные люди, не то что скучные мы - образование-работа-ипотека-дети-вайфай и теплый санузел, попробуй кто заманить в полевые условия))

Меня вот в горы потянуло, потом спину прихватило. Лучше дома с сериалом.

---

Как только Кастро поселился в Мексике, полиция режима Батисты начала готовить его убийство. 20 июня 1956 года мексиканская полиция, частично подкупленная, частично вынуждаемая давлением со стороны кубинского посольства, взялась за дело. Федеральные агенты появились в доме Гевары. Ильду обвинили в том, что она получает корреспонденцию для подрывной группы. На следующий день ее вместе с младенцем арестовали. Она придерживалась заранее подготовленной версии о том, что доктор Гевара уехал в Веракрус. Вскоре мать с ребенком выпустили. При обыске нашли нарисованную карту Мехико с шоссейными дорогами; на ней была обозначена Чалко. Фидель решил поехать вместе с федеральными агентами в Учебный центр, чтобы избежать перестрелки. Че мог бы укрыться, так как в тот момент, когда прибыли джипы, он сидел на дереве — местном наблюдательном пункте. Но остальные настояли, чтобы он спустился, так как «Фидель зовет всех». Задержанных собрали в тюрьме «Мигель Шульц» в районе Сан-Рафаэль.

Допросы проводились разными методами, от дружественного до зверского. Че обвинили в том, что он является коммунистом; полиция грозила, что будет пытать его жену и младенца. Эрнесто ограничился признанием очевидного: да, он входил в Движение 26 июля; да, он находился на ранчо; да, там было оружие (откуда он может знать, кто стрелял из него?); да, Фидель Кастро желал свергнуть Батисту. Однако, сделав это заявление, Эрнесто не вступал больше ни в какие дебаты и уклонился от разговора, когда агент министерства пожелал обсудить с ним какие-то вопросы марксизма.

Флаг Движения 26 июля

Им сидеть , а он скроется ? Не порядок ))

Ильда, по совету родителей Эрнесто, связалась с их дальним родственником, работавшим в аргентинском посольстве, и попросила его вмешаться. Альфонсо Бауер, гватемальский друг Эрнесто, также высланный в Мексику, отправился в тюрьму и увиделся с Геварой. Эрнесто сказал ему: «Пончо, я пришел сюда вместе с товарищами и уйду вместе с ними. Большое спасибо тебе». Оставшиеся же на свободе Рауль Кастро и Хуан Мануэль Маркес организовали юридическую защиту. Одновременно в газетах появился документ, подписанный Раулем Кастро и Маркесом. В нем говорилось, что арестованные кубинцы ведут войну с диктатурой Батисты, но не принимают никакого участия в политической жизни Мексики. 6 июля, когда положение арестованных все еще оставалось неопределенным, Эрнесто наконец-то написал родителям длинное письмо, в котором рассказал историю своих отношений с Движением 26 июля и признался в том, что скрывал от них действительное положение вещей, ссылаясь на курс лекций, которых на самом деле не читал. Походя он упомянул, что в любом случае Ильда-старшая вместе с Ильдой Беатрис вскоре уедет к своим родным в Перу и что их семейный разрыв стал свершившимся фактом.

Рауль Кастро

Тремя днями позже, 9 июля, когда должна была начаться голодовка, иммиграционные власти освободили двадцать человек из числа задержанных. В тюрьме остались лишь Фидель, Эрнесто Гевара и Каликсто Гарсия. Эрнесто играл в футбол, а по четвергам и воскресеньям к нему приходили посетители. Он с большим удовольствием играл с маленькой Ильдой, пока она не засыпала, рассказывала ее мать, «а затем мог целую вечность смотреть на нее и развлекаться гримасами, которые она строила во сне». Наконец-то, пленников освободили. Ходили слухи о том, что кому-то где-то дали огромную взятку. Сам Че сказал Ильде, что они оказались на свободе «благодаря тому, что Фидель уплатил большую сумму денег иммиграционным властям». Его освободили с тем условием, что он в течение десяти дней покинет страну.

Че с дочерью

Все таки он красивый мужчина

Категорически согласна!

---

Новый лагерь был организован в Мериде, а в Мехико устроили несколько тайников для оружия. Группа решила полностью отказаться от идеи вторжения по воздуху и была куплена разбитая яхта «Гранма». Революционеры капитально отремонтировали оба дизельных двигателя, что должно было заметно прибавить мощности, увеличили полезное пространство, демонтировав множество не очень нужных приспособлений, и добавили баки для воды.

Мериде

После освобождения Эрнесто Гевара провел три дня дома, а затем упаковал вещи и переехал на чердак дома своего друга в Нарварте, районе Мехико. Эту каморку он делил еще с несколькими кубинцами. Время от времени он забегал проведать свою дочь и как-то раз процитировал ей строки из стихотворения Антонио Мачадо, посвященного генералу Листеру, одному из героев гражданской войны в Испании: «Мое слово разносится от холмов до моря / Если бы мое перо обрело мощь твоего пистолета / Я умер бы счастливым». Судя по всему, семимесячной Ильде понравились звонкие стихи Мачадо: когда отец умолк, она расплакалась, прося читать еще.

Нарварте

В начале ноября Эрнесто написал матери: «Я убедился в том, что мое дело невозможно разрешить законным способом. Я пишу тебе из ничем не примечательного места в Мексике, где дожидаюсь, пока положение определится. Этот воздух свободы является в действительности воздухом тайны, что, впрочем, не имеет значения: это придает событиям облик захватывающего детективного фильма». А Тите Инфанте он написал так о своих отношениях с Ильдой: «Тебе, вероятно, будет интересно узнать, что мой брак практически распался. Окончательно мы разойдемся уже в следующем месяце, когда моя жена поедет в Перу, чтобы впервые за восемь лет увидеться со своими родными. В этом разрыве есть привкус горечи, поскольку она была надежным спутником и ее действия как революционера во время моих принудительных каникул были безукоризненными, но наши духовные разногласия оказались слишком большими; я живу исполненный анархического духа, который заставляет меня мечтать о новых горизонтах». Ильда в своих мемуарах придерживается другой версии. Она подчеркивает, что разрыв предполагался временным и произошел только из-за стечения обстоятельств. Правда, маленькая Ильда вспоминала, как мать не раз говорила ей, что в Мексике, когда ее родители разошлись, Эрнесто считал, что таким образом жена и дочь не будут подвергаться опасности ареста, а при новой встрече они с женой смогут увидеть, какими их отношения окажутся к тому времени.

Че с дочерью

В это время в Мехико продолжались облавы и обыски. Организация выяснила, что в их рядах был предатель, которого они не знали. Он выдал партию оружия, выдал яхту и передатчик. Тем временем Че скрывался на том же чердаке и, по словам домовладельца, являлся идеальным гостем. «У него была одна укоренившаяся привычка: он читал как проклятый, держа в руках тыкву с мате. Он старался не причинять никаких беспокойств; нам приходилось каждый раз просить его спуститься вниз, чтобы поесть». Однажды Фидель приехал без предупреждения, чтобы повидать Че и с большим трудом смог увидеться с ним: хозяин наотрез отказался признать знакомство с Эрнесто. 21 ноября с ранчо революционеров исчезли два человека, и таким образом вся намеченная экспедиция еще до начала оказалась под угрозой полного провала. Фидель принял решение: с 22 ноября вступал в действие план мобилизации разрозненных групп будущих десантников. Че вспоминал об этих событиях: «Приказ о сборе пришел совершенно неожиданно; все мы должны были выбираться из Мехико без вещей лишь в той одежде, что была на нас, группами по два-три человека чтобы опередить предателя, который должен был выдать нас полиции. Я ушел без ингалятора, и по дороге со мной случился ужасный приступ астмы. Я уже думал, что так и не смогу добраться до места сбора».

Двадцать четвертого ноября группа собралась в Туспане. Шел дождь. На переполненном судне находились восемьдесят два человека. Они стояли, прижимаясь друг к другу, пытаясь укрыться от холода последней ночи, проводимой на территории Мексики. Яхта двинулась вниз по течению и уже через полчаса вышла из устья реки. Рейс только начался, а у доктора Гевары уже появилась работа. «Мы принялись лихорадочно искать антигистамины для борьбы с морской болезнью, но ничего не нашли. Уже минут через пять после того, как были спеты кубинский национальный гимн и гимн Движения 26 июля, лодка представляла собой смешное и трагическое зрелище. Люди с встревоженными лицами хватались за животы. Некоторые уткнулись головами в ведра, другие в самых причудливых позах неподвижно лежали на палубе в испачканной рвотой одежде». 27 ноября, на третий день плавания, «Гранма» находилась к северу от Юкатана. Спустя несколько лет один американский журналист где-то откопал историю о том, что после отплытия Гевара лежал при смерти от морской болезни и кто-то сказал об этом Фиделю. «Если он мертв, то бросьте его за борт», — ответил тот.

Туспан

Откуда и зачем такая сплетня?