История создания фильма «Игла»

Одним из актеров в фильме был Архимед Искаков — учитель математики в алма-атинской школе. На одном из занятий он проговорился, что снимается в фильме с Виктором Цоем, и ученики уговорили его пригласить музыканта в школу. Цой оказался не против. Встречу назначили на поздний вечер — съемки заканчивались не раньше девяти. Искаков рассказывал, что он никогда в своей жизни не видел такой реакции: когда Цой вошел в класс с гитарой, все ученики буквально оцепенели. Два часа он пел песни и пытался беседовать со школьниками, но никто не проронил ни слова. Искакову было так неудобно, что пришлось извиняться перед Цоем.

Архимед Искаков, директор экспериментальной «Школы Архимеда»

Но на следующий день перед Искаковым извинились и сами школьники. Никто не понимал, что произошло. И они попросили учителя еще раз поговорить с Цоем, чтобы он дал им второй шанс. Цой снова не отказался и очередным вечером отправился с гитарой в школу. На этот раз в класс набилось человек 150: дети пришли с родителями, было много учеников из параллельных классов. На этот раз встреча прошла живее — за несколько часов в компании Цоя школьники задали ему кучу вопросов и еще раз прослушали импровизированный акустический концерт. Эта школа в Алма-Ате — под номером 56 — до сих пор существует: рядом с дверью в тот самый класс висит табличка, что именно здесь в 1987 году лидер группы «Кино» «провел два концерта, находясь в Алма-Ате, на съемках фильма «Игла».

Школа 56

Более заметное напоминание о Цое в Алмате — памятник, установленный в месте съемок финальной сцены фильма.

Первая версия сценария «Иглы», который написали Александр Баранов и Бахыт Килибаев, категорически не нравилась Нугманову. По словам режиссера, там было «слишком много разговоров» и разных объяснений, поэтому он начал вырезать из него целые куски. Много лет спустя признался, что после его «чистки» рабочий сценарий картины сильно пострадал — страницы были порезаны, что-то вырвано с корнем, а то, что осталось — заметно исчеркано ручкой. Впрочем, основную историю он оставил нетронутой: таинственный молодой человек приезжал в некий город, чтобы вернуть долг. Но вместо этого он вынужден спасать от наркомании свою знакомую Дину, а впоследствии — бороться с местными криминальными элементами.

Нугманов: «Если бы вы увидели финальный сценарий фильма, с которым я работал до того, как поехать на съемки, вы бы посмеялись. Я взял сценарий, который был написан и вырезал из него все, что было не нужно. И он весь такой, как объявление на заборах вешают — из оборванных лоскутков».

Идея Нугманова была в том, чтобы сделать сценарий картины максимально неоднозначным. Он убрал из него все мотивировки героев, детали их характеров и биографий. Рашид хотел, чтобы картину и поведение персонажей можно было трактовать по-разному. Как только сценарий картины уходил в частности, режиссер старался их отсекать. Поэтому на многие вопросы в «Игле» мы так и не получаем ответа. Как Моро дал взаймы Спартаку? Откуда он знает Дину? Поездка к Аральскому морю — это сон или явь? И наконец, финал картины как апофеоз загадочности: в нем Моро получает ножом в живот, но встает и продолжает идти. Выживает ли после такого? Или так может только Моро — в чем и выражается его супергероичность?

Спустя много лет режиссер признается, что Моро в той сцене не умирает. Более того, если бы Цой не погиб в 1990 году, они с Нугмановым собирались делать продолжение «Иглы»: оно начиналось со сцены в больнице, где Моро спасают на операционном столе от смерти врачи, среди которых тот самый Артур Юсупович, хирург. Об этом пришлось забыть, но идея о том, что Моро не умер, уже в лоб проговаривается в «Игле Remix» — обновленной версии фильма, которая была выпущена в 2010 году.

Явными источниками вдохновения Нугманова в «Игле» были три режиссера — Соловьев, Годар и Антониони. От первого «Игле» досталась фирменный соловьевский свет и дымка в картинке. Если не знать, что «Ассу» и «Иглу» сняли разные режиссеры, можно подумать, что второй фильм — это приквел или спин-офф первого, настолько они схожи визуально и интонационно. Присутствие Цоя в обеих картинах примерно в одном образе только усиливает этот эффект. От Годара Нугманов взял импровизацию и ручную камеру. От Антониони — выверенную геометрию кадра и холодные пейзажи.

«Ночь» Антониони и «Игла»

Несмотря на тотальную переделку сценария, Нугманов и актеры почти не пользовались текстом на съемках. В основном все проходило в атмосфере дружеских посиделок. Режиссер и артисты пили чай, обсуждали героев и грядущие сцены. Порой все решалось за мгновения. Например, знаменитую фразу про деньги и трубу, отсылающую к «Хорошему, плохому, злому» Серджио Леоне, режиссер выдумал на лету буквально за несколько минут до съемок сцены с Цоем и Башировым.

Рашид и Виктор

Марина Смирнова позже рассказывала, что съемки «Иглы» были сплошным праздником. Нугманов почти все сцены снимал с первого дубля и позволял актерам импровизировать. Дело в том, что Нугманов — большой поклонник Дзиги Вертова и его метода «жизнь врасплох». Он подразумевает, что на съемках актер не ждет, что его снимает камера, а остается в кадре самим собой. Именно для этого ему был нужен «свой» оператор, который бы мог снять артистов максимально естественно. Метод Нугманова лучше всего иллюстрирует сцена с пламенной речью Спартака, которого играл Баширов — как уже говорилось, имевший удачный опыт импровизации в «Ассе». За день до съемок того эпизода Баширова потеряли. Актер жил в Алма-Ате вместе с Нугмановым, но однажды просто не вернулся домой. На следующее утро после многочасовых поисков Баширова нашли в местном вытрезвителе — разумеется, весьма помятого и с жутким похмельем. Нугманов не стал ждать, пока Баширов придет в себя, и предложил начать съемки. Актеру он обрисовал сцену так: после того, как его герой признается Моро, что он его предал, он должен произнести безумную политическую речь про ситуацию в стране. Какую именно, Баширов должен был придумать сам. Как мы знаем из результата, он прекрасно справился даже в состоянии дикого похмелья (а возможно, благодаря ему).

Баширов в фильме