Дорогие пользователи! С 15 декабря Форум Дети закрыт для общения. Выражаем благодарность всем нашим пользователям, принимавшим участие в дискуссиях и горячих спорах. Редакция сосредоточится на выпуске увлекательных статей и новостей, которые вы сможете обсудить в комментариях. Не пропустите!
Конкурс рассказов. Время пришло
Здравствуйте, все мои софорумчанки (ну и софорумчане). Надеюсь все вы находитесь в добром здравии и не поддаетесь унынию и панике.
Все проснувшиеся милости прошу на конкурс рассказов, остальные подтянутся.
Конкурс с темой Время и обязательным элементом Детство начинается. Вас ждут 18 конкурсных и 2 внеконкурсных рассказа. Спешите читать и голосовать.
Уважаемые читатели, прочтите все рассказы и решите, кто же сегодня лучше всех. И посматривайте, вдруг добавлю новые (место для забывшек традиционно оставлю)
Правила голосования остаются те же:
1. Авторам произведений нельзя раскрывать свою анонимность до конца голосования
2. Голосовать могут все пользователи со страницей на форуме;
3. Голосом за произведение считается только комментарий в виде +1; непосредственно под данным рассказом. Голосование вне ветки или комментарии другого вида (+++++, плюс мильён, 1111111) учитываться не будут. Если у вас нет на клавиатуре плюса, то ставьте *1, но маякните об этом мне.
4. Авторы просят конструктивной критики, поэтому прошу не стесняться выражать свое мнение. Только делайте это вежливо, указывая на конкретные недостатки.
5. Голосовать можно за любое количество произведений, но только один раз
6. Голоса пользователей, замеченных в явном троллинге или оскорблениях, учитываться не будут, а такие комментаторы получат порицание и минус к карме
7 Голосование продлится до вечера субботы (позднего) 21 марта. После этого тема закрывается, и опоздавшие голоса не засчитываются
8. Победит рассказ, набравший больше всех +1 , о чем будет сообщено в поздравительной теме, скорее всего в понедельник 23 марта.
Также огромная просьба НЕ ФЛУДИТЬ, пока я не выложу все произведения на суд критиков. А потом флудите сколько хотите))
П. С. Если у вас случилось озарение и вы вспомнили что конкурс сегодня, рассказ напечатан но не отправлен, то напишите мне, я оставлю место для забывашек
П.П.С. Если обнаружите, что нет вашего рассказа, срочно пишите мне на почту (не в теме), я добавлю
Все проснувшиеся милости прошу на конкурс рассказов, остальные подтянутся.
Конкурс с темой Время и обязательным элементом Детство начинается. Вас ждут 18 конкурсных и 2 внеконкурсных рассказа. Спешите читать и голосовать.
Уважаемые читатели, прочтите все рассказы и решите, кто же сегодня лучше всех. И посматривайте, вдруг добавлю новые (место для забывшек традиционно оставлю)
Правила голосования остаются те же:
1. Авторам произведений нельзя раскрывать свою анонимность до конца голосования
2. Голосовать могут все пользователи со страницей на форуме;
3. Голосом за произведение считается только комментарий в виде +1; непосредственно под данным рассказом. Голосование вне ветки или комментарии другого вида (+++++, плюс мильён, 1111111) учитываться не будут. Если у вас нет на клавиатуре плюса, то ставьте *1, но маякните об этом мне.
4. Авторы просят конструктивной критики, поэтому прошу не стесняться выражать свое мнение. Только делайте это вежливо, указывая на конкретные недостатки.
5. Голосовать можно за любое количество произведений, но только один раз
6. Голоса пользователей, замеченных в явном троллинге или оскорблениях, учитываться не будут, а такие комментаторы получат порицание и минус к карме
7 Голосование продлится до вечера субботы (позднего) 21 марта. После этого тема закрывается, и опоздавшие голоса не засчитываются
8. Победит рассказ, набравший больше всех +1 , о чем будет сообщено в поздравительной теме, скорее всего в понедельник 23 марта.
Также огромная просьба НЕ ФЛУДИТЬ, пока я не выложу все произведения на суд критиков. А потом флудите сколько хотите))
П. С. Если у вас случилось озарение и вы вспомнили что конкурс сегодня, рассказ напечатан но не отправлен, то напишите мне, я оставлю место для забывашек
П.П.С. Если обнаружите, что нет вашего рассказа, срочно пишите мне на почту (не в теме), я добавлю
Тема закрытаТема скрыта
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
Какая милота!
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
какой приятный и хорошо написанный рассказ.
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
Милая сазка
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
Обязательно внуку прочитаю... ему понравится...
У Софочки был большой секрет. Нет, вернее так БОЛЬШОЙ СЕКРЕТ, хотя сама она была еще маленькой и успела дорасти только до шести лет и ста семнадцати сантиметров. Впрочем, это как посмотреть. Например, для лишней порции мороженого или просмотра некоторых телепередач девочка, конечно же, была маловата. А вот когда наступало время отхода ко сну и Софочка, делая честные-честные глаза, говорила родителям, что боится оставаться одна, то получала безапелляционный ответ, что ей очень повезло, что у нее есть своя комната и вообще «она уже большая». Поэтому про то, что под кроватью у нее живет монстр, Софочка даже не заикалась.
Правда сам монстр, по крайней мере, пока, свою злобную сущность никак не проявлял. Только шуршал тихонечко, да изредка тяжело вздыхал, напоминая звуки прибоя, к которым она привыкла за время отдыха с родителями на море. Но все равно было как-то жутковато, особенно зимой, когда темнеет рано и ветер раскачивает ветки деревьев за окном. И ночник в виде единорога слабо улучшал ситуацию.
Поэтому однажды вечером, когда зубы были почищены, сказка прочитана, а сама Софочка поцелована на ночь, она решила, как говорят взрослые, большие, люди «посмотреть в глаза страху». Девочка выключила ночник и, выпрямив спину, как перед воспитательницей в детском саду, уселась в кроватке, для пущей храбрости сжимая в руках плюшевую мышь.
Таинственный и ужасный обитатель подкроватного пространства не заставил себя долго ждать. Сначала он, очевидно чтобы не нарушать привычной процедуры, немного повозился и повздыхал, затем потихонечку начал покидать свое убежище. Затаив дыхание, Софочка наблюдала, как нечто, напоминающее одновременно грязную воду, медведя и придверный коврик (у кровати были очень невысокие ножки) выбирается наружу.
Вопреки самым страшным софочкиным страхам, монстр вел себя хорошо: не выл, не рычал, не размахивал острыми когтями и не лязгал зубами, и, самое главное, не набросился на нее чтобы растерзать на кусочки и немедленно съесть. Вместо этого он вежливо спросил: «Здесь не занято?» и деликатно разместился на краешке кровати. Софочка кивнула и чуть подвинулась, скорее для демонстрации добрых намерений, чем по необходимости.
— Меня зовут У-у-у, я живу под твоей кроватью, — начал гость.
— Меня зовут Софочка. И я иногда слышу, как ты вздыхаешь.
— Я как раз и хотел поговорить именно об этом... Знаешь, ты не могла бы поменьше прыгать — ножки низкие и кровать так и ходит ходуном. Иногда я ужасно боюсь, — тут он доверительно понизил голос, — боюсь, что кровать упадет мне на голову!
Девочка очень удивилась ведь, по всем правилам бояться должна была она! Будь Софочка большой, она могла бы сказать, что до глубины души поражена столь ярким контрастом между действительностью и нашими представлениями о ней, но она даже не знала таких слов.
— Ты же понимаешь, — продолжал гость, — я могу выйти только в ночное время, и когда не горит свет, а ты всегда включаешь ночник. Пару раз, конечно, когда садились батарейки, он гас, и я мог выбраться, но ты уже спала, и в этом не было никакого смысла...
Софочке следовало бы сделать вывод, что пока ночник горит, она может прыгать сколько душе угодно, но для подобного коварства она тоже была еще слишком мала.
— Извини пожалуйста, я не буду прыгать... Ну, не буду прыгать каждый вечер... В, общем, постараюсь прыгать невысоко… — ответила она, как положено вежливой девочке, и добавила в порыве откровенности: — Тут такие замечательные пружины! Знаешь, как сложно удержаться! Ты бы тоже все время прыгал, если бы у тебя была такая кровать!
— А ведь, если подумать, то это и моя кровать тоже, — протянул монстр, — а значит я...
— Ты тоже можешь на ней прыгать! — радостно подтвердила Софочка и вскочила на кровати. — Давай, присоединяйся!
Гость нерешительно поднялся на ноги (насколько это получилось из-за анатомических особенностей) и стал аккуратно раскачиваться на независимых пружинах ортопедического матраса. За многие поколения подкроватные монстры идеально приспособились к окружающей среде. Они в совершенстве могли умещаться, выползать и заползать, подкрадываться, в каких-то случаях они могли даже угрожающе нависать. Но суровый естественный отбор исключил способность скакать, размахивая руками и поджимая ноги, за отсутствием необходимости этих действий. Тем не менее, У-у-у очень старался. Правда, он скорее перекатывался с боку на бок, чем прыгал, но было видно, что занятие пришлось ему по душе.
Вдруг дверь скрипнула и отворилась, впуская в комнату толстый ломоть света. На пороге стояла мама.
— Ты почему не спишь? — строго спросила она. — Тебе же завтра рано вставать. И разве ты забыла, что мы не шумим в ночное время — соседи уже жаловались.
Софочка послушно улеглась. Мама накрыла ее одеялом, поцеловала и вышла, еще раз пожелав спокойной ночи. Едва только дверь за ней закрылась, Софочка вылезла из-под одеяла и свесила голову вниз, заглядывая под кровать.
— Она уже ушла? — У-у-у повторил процесс выползания. — И даже не включила ночник...
— Наверное, она просто забыла… — Софочка пожала плечами. — Шуметь нельзя, прыгать нельзя, бегать нельзя... И почему не договориться с соседями? Мы же договорились!
— А мы договорились? Значит, я могу приходить к тебе еще попрыгать?!
— Конечно, я даже не буду включать ночник. Знаешь, мне кажется, я уже не боюсь темноты, — Софочка зевнула. — Но сейчас я хочу спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил У-у-у из-под кровати, и добавил, — только ночник, пожалуйста, лучше включи. Знаешь, с ним как-то уютнее спится.
И Софочка понимающе улыбнулась. Совсем как большая.
КОНЕЦ
Очень понравился рассказ! Спасибо автору!
Перед следователем Звонаревым лежало новое дело о без вести пропавшем человеке. «Ещё один «глухарь», - с тоской подумал Виктор Андреевич. Ему, как наиболее опытному криминалисту в отделе, передали эти дела о пропавших.
«Куда они пропадают? Новоивановск – город небольшой, два завода, один НИИ. Местные секты были проверены. Маньяк-убийца? Никакой зацепки, никаких улик. Три дела. Три человека. Двое мужчин и одна женщина. Между пропавшими не прослеживалась связь, но профессиональное чутье подсказывало следователю, что все эти дела что-то объединяет. А что конкретно – интуиция молчала.
- Итак, начнем, - Виталий Сергеевич открыл папку дела № 345. Арсеньева Ольга Ивановна. Девятнадцать лет. Род занятий – студентка, Новоивановский педагогический институт, направление – психология. Здесь надежды найти девушку живой уже не было, с момента пропажи прошло три месяца, все срочные оперативно-следственные мероприятия проведены. Ольга была на хорошем счету в вузе, но окружающие в последнее время отмечали у обычно веселой и приветливой девушки странную задумчивость, некоторую нелюдимость. Виктор Андреевич долго рассматривал фотографию Ольги – красивая девушка со светлыми волосами, большие голубые глаза.
Дело № 201 - Проскурин Игорь Владимирович. Двадцать семь лет. Пропал год назад. Программист, вёл замкнутый образ жизни, поэтому каких-то свидетельств окружающих, даже соседей, не было. О его пропаже узнали случайно – в его квартире прорвало трубу, пришлось взламывать дверь, закрытую, кстати, на внутренний замок.
Дело № 195 – Горбатов Святослав Михайлович. Шестьдесят один год. Профессор, кандидат математических наук. Работал в местном НИИ, но, за год до своего исчезновения уволился. Жена пропавшего отмечала, что он говорил о своих планах написать новую научную работу, при этом, он ни разу не садился за письменный стол, а ложился днём подремать на диване в своем кабинете. Собственно, так он и пропал – по свидетельству Нины Александровны, она не слышала, что её супруг выходил из квартиры.
***
Материалы из дела №201. Записка эксперта - специалиста по программированию. "Проскурин И. В. вёл личный дневник в своей электронной почте, посредством отправления писем на несуществующий адрес. Распечатку писем привожу."
[... пишу, сам не зная зачем. Наверное, чтоб не сойти с ума от безумно реалистичных снов. Я устал жить на две жизни - одну в реальном мире, а вторую - во сне. Нет, я чувствую, что уже не уверен, где реальнее. Скорее там, чем здесь. Там реальные люди, которые мне, как братья, и я должен их спасти...]
[...я ощущаю, что моё истинное сознание ещё не до конца "загрузилось", но конец загрузки близок.
Кто знает, во сколько лет мы приходим к нашему истинному "я"?]
Виктор Андреевич ещё раз прочитал подчеркнутые им строки - "нашему истинному "я", и ощутил то самое возбуждение истинного сыщика, который нашёл след. Он открыл дело №345, - "Ага, вот оно!", - письмо, на этот раз рукописное, от Ольги Арсеньевой. "Я начинаю понимать, что некоторые люди с детства могут быть уверены в правильности выбранного пути. Я же начала осознавать себя, как личность, не так давно, но чувствую, что иду верным путём..."
- И к чему вы все стремились? Что нашли в пути поиска, и почему вы себя потеряли? - спросил себя следователь.
- И ты, Оля, ведь и не жила ты ещё совсем. Так мало... Моему сыну почти столько же. А если и он пропадёт... Нет, не думать об этом.
***
Виктор Андреевич включил телевизор, но всё равно слышал голос жены в соседней комнате. Она говорила по телефону:
- Здравствуй, сынок! Скажи своему отцу, что так жить нельзя. Только как люди жить начали, на пенсии-то, так вот что случилось, попросили отца от МВД помочь оформить музей боевой славы новоивановцев, так он как с ума сошёл, позавчера пришёл домой, весь белый, и твердил всё про дела о пропавших без вести. Представляешь, привиделось ему в тех фотокарточках для музея, что мужик тот, молодой, из пропавших, на одной фотографии есть, вроде как героем стал, посмертно, в Великую Отечественную. Ну разве может такое быть?! Совсем с ума сошёл из-за своей проклятой работы, и так всю жизнь ей отдал, и нервы, и здоровье, сейчас, выходит, и мозги. Ты уж скажи ему, двадцать лет прошло, да Бог с ними, уж давно мёртвые, наверное. Пусть себя не винит. Жалко отца твоего. Но и мне пусть нервы не мотает. Может, ты поможешь, уговори отца хоть на дневной стационар ходить? Сердце болит у него. Ага, пока!
Виктор Андреевич поморщился. Жена не поверила, бывшие коллеги покрутили пальцем у виска. А он, Звонарев, уже и сам не был уверен, что не ошибся, но на этот раз внутренний голос сказал ему: "Одно дело о пропавшем без вести может быть закрыто".
***
- Добрый день, Виктор Андреевич!
Звонарев задремал, сидя на лавочке в больничном дворе, но, услышав звонкий девичий голос, открыл глаза. Рядом с ним сидела молодая девушка. Черты её лица показались бывшему следователю смутно знакомыми.
- Вы не узнаете меня? – девушка смущенно улыбнулась.
- Нет, простите, нет. Хотя... – Виктор Андреевич запнулся. Сейчас он действительно вспомнил –это была она, третья из пропавших. Кажется, её звали Ольга.
- Виктор Андреевич. Вы были так близко к разгадке. И сейчас близки, как никогда.
Я попытаюсь объяснить. Вы видели Проскурина в прошлом?
- Да, он погиб, героически. Но как?..
- Как он попал в 1942? Разве важно, как? Важно – зачем он туда попал.
- Кто же Вы? Я не могу поверить. Это невозможно...
- Мы – люди. Потрогайте мою руку. Я настоящая.
Девушка пожала руку Виктору Андреевичу.
- Дело в том, что путешествия во времени и спасение других людей – не единственная наша миссия. И если время для Вас, Виктор Андреевич, прямая линия, вектор, то для нас – замкнутый круг. Мы просто находимся посреди этого круга и делаем шаг туда, где нужны наши знания, сила и возможности. Впрочем, Вы сами увидите. Готовы?..
***
Объявление в газете «Новоивановский еженедельник» от 13 июня 2020 года: «Пропал человек - Звонарев Виктор Андреевич, 68 лет. 7 июня 2020 года, находясь на лечении в стационаре городской больницы № 1, вышел на прогулку во двор стационара, но в палату так и не вернулся. Приметы: рост 170 см, среднего телосложения, седые волосы, карие глаза. Особые приметы: Ходит с трудом, сильно прихрамывает на правую ногу, опирается на палку. Всех, кто видел пропавшего после 7 июня, просим звонить 02.
КОНЕЦ
Перед следователем Звонаревым лежало новое дело о без вести пропавшем человеке. «Ещё один «глухарь», - с тоской подумал Виктор Андреевич. Ему, как наиболее опытному криминалисту в отделе, передали эти дела о пропавших.
«Куда они пропадают? Новоивановск – город небольшой, два завода, один НИИ. Местные секты были проверены. Маньяк-убийца? Никакой зацепки, никаких улик. Три дела. Три человека. Двое мужчин и одна женщина. Между пропавшими не прослеживалась связь, но профессиональное чутье подсказывало следователю, что все эти дела что-то объединяет. А что конкретно – интуиция молчала.
- Итак, начнем, - Виталий Сергеевич открыл папку дела № 345. Арсеньева Ольга Ивановна. Девятнадцать лет. Род занятий – студентка, Новоивановский педагогический институт, направление – психология. Здесь надежды найти девушку живой уже не было, с момента пропажи прошло три месяца, все срочные оперативно-следственные мероприятия проведены. Ольга была на хорошем счету в вузе, но окружающие в последнее время отмечали у обычно веселой и приветливой девушки странную задумчивость, некоторую нелюдимость. Виктор Андреевич долго рассматривал фотографию Ольги – красивая девушка со светлыми волосами, большие голубые глаза.
Дело № 201 - Проскурин Игорь Владимирович. Двадцать семь лет. Пропал год назад. Программист, вёл замкнутый образ жизни, поэтому каких-то свидетельств окружающих, даже соседей, не было. О его пропаже узнали случайно – в его квартире прорвало трубу, пришлось взламывать дверь, закрытую, кстати, на внутренний замок.
Дело № 195 – Горбатов Святослав Михайлович. Шестьдесят один год. Профессор, кандидат математических наук. Работал в местном НИИ, но, за год до своего исчезновения уволился. Жена пропавшего отмечала, что он говорил о своих планах написать новую научную работу, при этом, он ни разу не садился за письменный стол, а ложился днём подремать на диване в своем кабинете. Собственно, так он и пропал – по свидетельству Нины Александровны, она не слышала, что её супруг выходил из квартиры.
***
Материалы из дела №201. Записка эксперта - специалиста по программированию. "Проскурин И. В. вёл личный дневник в своей электронной почте, посредством отправления писем на несуществующий адрес. Распечатку писем привожу."
[... пишу, сам не зная зачем. Наверное, чтоб не сойти с ума от безумно реалистичных снов. Я устал жить на две жизни - одну в реальном мире, а вторую - во сне. Нет, я чувствую, что уже не уверен, где реальнее. Скорее там, чем здесь. Там реальные люди, которые мне, как братья, и я должен их спасти...]
[...я ощущаю, что моё истинное сознание ещё не до конца "загрузилось", но конец загрузки близок.
Кто знает, во сколько лет мы приходим к нашему истинному "я"?]
Виктор Андреевич ещё раз прочитал подчеркнутые им строки - "нашему истинному "я", и ощутил то самое возбуждение истинного сыщика, который нашёл след. Он открыл дело №345, - "Ага, вот оно!", - письмо, на этот раз рукописное, от Ольги Арсеньевой. "Я начинаю понимать, что некоторые люди с детства могут быть уверены в правильности выбранного пути. Я же начала осознавать себя, как личность, не так давно, но чувствую, что иду верным путём..."
- И к чему вы все стремились? Что нашли в пути поиска, и почему вы себя потеряли? - спросил себя следователь.
- И ты, Оля, ведь и не жила ты ещё совсем. Так мало... Моему сыну почти столько же. А если и он пропадёт... Нет, не думать об этом.
***
Виктор Андреевич включил телевизор, но всё равно слышал голос жены в соседней комнате. Она говорила по телефону:
- Здравствуй, сынок! Скажи своему отцу, что так жить нельзя. Только как люди жить начали, на пенсии-то, так вот что случилось, попросили отца от МВД помочь оформить музей боевой славы новоивановцев, так он как с ума сошёл, позавчера пришёл домой, весь белый, и твердил всё про дела о пропавших без вести. Представляешь, привиделось ему в тех фотокарточках для музея, что мужик тот, молодой, из пропавших, на одной фотографии есть, вроде как героем стал, посмертно, в Великую Отечественную. Ну разве может такое быть?! Совсем с ума сошёл из-за своей проклятой работы, и так всю жизнь ей отдал, и нервы, и здоровье, сейчас, выходит, и мозги. Ты уж скажи ему, двадцать лет прошло, да Бог с ними, уж давно мёртвые, наверное. Пусть себя не винит. Жалко отца твоего. Но и мне пусть нервы не мотает. Может, ты поможешь, уговори отца хоть на дневной стационар ходить? Сердце болит у него. Ага, пока!
Виктор Андреевич поморщился. Жена не поверила, бывшие коллеги покрутили пальцем у виска. А он, Звонарев, уже и сам не был уверен, что не ошибся, но на этот раз внутренний голос сказал ему: "Одно дело о пропавшем без вести может быть закрыто".
***
- Добрый день, Виктор Андреевич!
Звонарев задремал, сидя на лавочке в больничном дворе, но, услышав звонкий девичий голос, открыл глаза. Рядом с ним сидела молодая девушка. Черты её лица показались бывшему следователю смутно знакомыми.
- Вы не узнаете меня? – девушка смущенно улыбнулась.
- Нет, простите, нет. Хотя... – Виктор Андреевич запнулся. Сейчас он действительно вспомнил –это была она, третья из пропавших. Кажется, её звали Ольга.
- Виктор Андреевич. Вы были так близко к разгадке. И сейчас близки, как никогда.
Я попытаюсь объяснить. Вы видели Проскурина в прошлом?
- Да, он погиб, героически. Но как?..
- Как он попал в 1942? Разве важно, как? Важно – зачем он туда попал.
- Кто же Вы? Я не могу поверить. Это невозможно...
- Мы – люди. Потрогайте мою руку. Я настоящая.
Девушка пожала руку Виктору Андреевичу.
- Дело в том, что путешествия во времени и спасение других людей – не единственная наша миссия. И если время для Вас, Виктор Андреевич, прямая линия, вектор, то для нас – замкнутый круг. Мы просто находимся посреди этого круга и делаем шаг туда, где нужны наши знания, сила и возможности. Впрочем, Вы сами увидите. Готовы?..
***
Объявление в газете «Новоивановский еженедельник» от 13 июня 2020 года: «Пропал человек - Звонарев Виктор Андреевич, 68 лет. 7 июня 2020 года, находясь на лечении в стационаре городской больницы № 1, вышел на прогулку во двор стационара, но в палату так и не вернулся. Приметы: рост 170 см, среднего телосложения, седые волосы, карие глаза. Особые приметы: Ходит с трудом, сильно прихрамывает на правую ногу, опирается на палку. Всех, кто видел пропавшего после 7 июня, просим звонить 02.
КОНЕЦ
Перед следователем Звонаревым лежало новое дело о без вести пропавшем человеке. «Ещё один «глухарь», - с тоской подумал Виктор Андреевич. Ему, как наиболее опытному криминалисту в отделе, передали эти дела о пропавших.
«Куда они пропадают? Новоивановск – город небольшой, два завода, один НИИ. Местные секты были проверены. Маньяк-убийца? Никакой зацепки, никаких улик. Три дела. Три человека. Двое мужчин и одна женщина. Между пропавшими не прослеживалась связь, но профессиональное чутье подсказывало следователю, что все эти дела что-то объединяет. А что конкретно – интуиция молчала.
- Итак, начнем, - Виталий Сергеевич открыл папку дела № 345. Арсеньева Ольга Ивановна. Девятнадцать лет. Род занятий – студентка, Новоивановский педагогический институт, направление – психология. Здесь надежды найти девушку живой уже не было, с момента пропажи прошло три месяца, все срочные оперативно-следственные мероприятия проведены. Ольга была на хорошем счету в вузе, но окружающие в последнее время отмечали у обычно веселой и приветливой девушки странную задумчивость, некоторую нелюдимость. Виктор Андреевич долго рассматривал фотографию Ольги – красивая девушка со светлыми волосами, большие голубые глаза.
Дело № 201 - Проскурин Игорь Владимирович. Двадцать семь лет. Пропал год назад. Программист, вёл замкнутый образ жизни, поэтому каких-то свидетельств окружающих, даже соседей, не было. О его пропаже узнали случайно – в его квартире прорвало трубу, пришлось взламывать дверь, закрытую, кстати, на внутренний замок.
Дело № 195 – Горбатов Святослав Михайлович. Шестьдесят один год. Профессор, кандидат математических наук. Работал в местном НИИ, но, за год до своего исчезновения уволился. Жена пропавшего отмечала, что он говорил о своих планах написать новую научную работу, при этом, он ни разу не садился за письменный стол, а ложился днём подремать на диване в своем кабинете. Собственно, так он и пропал – по свидетельству Нины Александровны, она не слышала, что её супруг выходил из квартиры.
***
Материалы из дела №201. Записка эксперта - специалиста по программированию. "Проскурин И. В. вёл личный дневник в своей электронной почте, посредством отправления писем на несуществующий адрес. Распечатку писем привожу."
[... пишу, сам не зная зачем. Наверное, чтоб не сойти с ума от безумно реалистичных снов. Я устал жить на две жизни - одну в реальном мире, а вторую - во сне. Нет, я чувствую, что уже не уверен, где реальнее. Скорее там, чем здесь. Там реальные люди, которые мне, как братья, и я должен их спасти...]
[...я ощущаю, что моё истинное сознание ещё не до конца "загрузилось", но конец загрузки близок.
Кто знает, во сколько лет мы приходим к нашему истинному "я"?]
Виктор Андреевич ещё раз прочитал подчеркнутые им строки - "нашему истинному "я", и ощутил то самое возбуждение истинного сыщика, который нашёл след. Он открыл дело №345, - "Ага, вот оно!", - письмо, на этот раз рукописное, от Ольги Арсеньевой. "Я начинаю понимать, что некоторые люди с детства могут быть уверены в правильности выбранного пути. Я же начала осознавать себя, как личность, не так давно, но чувствую, что иду верным путём..."
- И к чему вы все стремились? Что нашли в пути поиска, и почему вы себя потеряли? - спросил себя следователь.
- И ты, Оля, ведь и не жила ты ещё совсем. Так мало... Моему сыну почти столько же. А если и он пропадёт... Нет, не думать об этом.
***
Виктор Андреевич включил телевизор, но всё равно слышал голос жены в соседней комнате. Она говорила по телефону:
- Здравствуй, сынок! Скажи своему отцу, что так жить нельзя. Только как люди жить начали, на пенсии-то, так вот что случилось, попросили отца от МВД помочь оформить музей боевой славы новоивановцев, так он как с ума сошёл, позавчера пришёл домой, весь белый, и твердил всё про дела о пропавших без вести. Представляешь, привиделось ему в тех фотокарточках для музея, что мужик тот, молодой, из пропавших, на одной фотографии есть, вроде как героем стал, посмертно, в Великую Отечественную. Ну разве может такое быть?! Совсем с ума сошёл из-за своей проклятой работы, и так всю жизнь ей отдал, и нервы, и здоровье, сейчас, выходит, и мозги. Ты уж скажи ему, двадцать лет прошло, да Бог с ними, уж давно мёртвые, наверное. Пусть себя не винит. Жалко отца твоего. Но и мне пусть нервы не мотает. Может, ты поможешь, уговори отца хоть на дневной стационар ходить? Сердце болит у него. Ага, пока!
Виктор Андреевич поморщился. Жена не поверила, бывшие коллеги покрутили пальцем у виска. А он, Звонарев, уже и сам не был уверен, что не ошибся, но на этот раз внутренний голос сказал ему: "Одно дело о пропавшем без вести может быть закрыто".
***
- Добрый день, Виктор Андреевич!
Звонарев задремал, сидя на лавочке в больничном дворе, но, услышав звонкий девичий голос, открыл глаза. Рядом с ним сидела молодая девушка. Черты её лица показались бывшему следователю смутно знакомыми.
- Вы не узнаете меня? – девушка смущенно улыбнулась.
- Нет, простите, нет. Хотя... – Виктор Андреевич запнулся. Сейчас он действительно вспомнил –это была она, третья из пропавших. Кажется, её звали Ольга.
- Виктор Андреевич. Вы были так близко к разгадке. И сейчас близки, как никогда.
Я попытаюсь объяснить. Вы видели Проскурина в прошлом?
- Да, он погиб, героически. Но как?..
- Как он попал в 1942? Разве важно, как? Важно – зачем он туда попал.
- Кто же Вы? Я не могу поверить. Это невозможно...
- Мы – люди. Потрогайте мою руку. Я настоящая.
Девушка пожала руку Виктору Андреевичу.
- Дело в том, что путешествия во времени и спасение других людей – не единственная наша миссия. И если время для Вас, Виктор Андреевич, прямая линия, вектор, то для нас – замкнутый круг. Мы просто находимся посреди этого круга и делаем шаг туда, где нужны наши знания, сила и возможности. Впрочем, Вы сами увидите. Готовы?..
***
Объявление в газете «Новоивановский еженедельник» от 13 июня 2020 года: «Пропал человек - Звонарев Виктор Андреевич, 68 лет. 7 июня 2020 года, находясь на лечении в стационаре городской больницы № 1, вышел на прогулку во двор стационара, но в палату так и не вернулся. Приметы: рост 170 см, среднего телосложения, седые волосы, карие глаза. Особые приметы: Ходит с трудом, сильно прихрамывает на правую ногу, опирается на палку. Всех, кто видел пропавшего после 7 июня, просим звонить 02.
КОНЕЦ
Идея не нова, но неплоха, есть над чем поработать еще