Дорогие пользователи! С 15 декабря Форум Дети закрыт для общения. Выражаем благодарность всем нашим пользователям, принимавшим участие в дискуссиях и горячих спорах. Редакция сосредоточится на выпуске увлекательных статей и новостей, которые вы сможете обсудить в комментариях. Не пропустите!
Конкурс рассказов. Голосование
Доброго дня, писатели и читатели. День голосования за новые конкурсные рассказы пришел. Сегодня (и до воскресенья) мы голосуем за рассказы на тему «Отцы и дети» с обязательной фразой «Мама лучше знает». Вас ждут 5 (пять!!!!) конкурсных рассказов и 1 внеконкурсный.
** Просматривайте периодически тему, вдруг добавлю новые рассказы (место для забывашек традиционно оставлю)
Правила не меняются:
Правила голосования остаются те же:
1. Авторам произведений нельзя раскрывать свою анонимность до конца голосования
2. Голосовать могут все пользователи со страницей на форуме;
3. Голосом за произведение считается только комментарий в виде +1; оставленный под данным рассказом. Голосование вне ветки или комментарии другого вида (+++++, плюс мильён, 1111111) учитываться не будут. Если у вас нет на клавиатуре плюса, то ставьте *1, но маякните об этом мне.
4. Авторы просят конструктивной критики, поэтому прошу не стесняться выражать свое мнение. Только делайте это вежливо, указывая на конкретные недостатки.
5. Голосовать можно за любое количество произведений, но только один раз
6. Не тролльте и не оскорбляйте участников, такие комментаторы получают порицание и минус к карме
7. Голосование продлится до вечера воскресенья (позднего) 31 октября. После этого тема закрывается, и опоздавшие голоса не засчитываются
8. Победит рассказ, набравший больше всех +1 , о чем будет сообщено в поздравительной теме, скорее всего в понедельник 1 ноября.
Также огромная просьба НЕ ФЛУДИТЬ, пока я не выложу все произведения на суд критиков. А потом флудите сколько хотите))
П. С. Если у вас случилось озарение и вы вспомнили что конкурс сегодня, рассказ напечатан, но не отправлен, то напишите мне, я оставлю место для забывашек
П.П.С. Если обнаружите, что нет вашего рассказа, срочно пишите мне на почту (не в теме), я найду и добавлю
** Просматривайте периодически тему, вдруг добавлю новые рассказы (место для забывашек традиционно оставлю)
Правила не меняются:
Правила голосования остаются те же:
1. Авторам произведений нельзя раскрывать свою анонимность до конца голосования
2. Голосовать могут все пользователи со страницей на форуме;
3. Голосом за произведение считается только комментарий в виде +1; оставленный под данным рассказом. Голосование вне ветки или комментарии другого вида (+++++, плюс мильён, 1111111) учитываться не будут. Если у вас нет на клавиатуре плюса, то ставьте *1, но маякните об этом мне.
4. Авторы просят конструктивной критики, поэтому прошу не стесняться выражать свое мнение. Только делайте это вежливо, указывая на конкретные недостатки.
5. Голосовать можно за любое количество произведений, но только один раз
6. Не тролльте и не оскорбляйте участников, такие комментаторы получают порицание и минус к карме
7. Голосование продлится до вечера воскресенья (позднего) 31 октября. После этого тема закрывается, и опоздавшие голоса не засчитываются
8. Победит рассказ, набравший больше всех +1 , о чем будет сообщено в поздравительной теме, скорее всего в понедельник 1 ноября.
Также огромная просьба НЕ ФЛУДИТЬ, пока я не выложу все произведения на суд критиков. А потом флудите сколько хотите))
П. С. Если у вас случилось озарение и вы вспомнили что конкурс сегодня, рассказ напечатан, но не отправлен, то напишите мне, я оставлю место для забывашек
П.П.С. Если обнаружите, что нет вашего рассказа, срочно пишите мне на почту (не в теме), я найду и добавлю
Тема закрытаТема скрыта
Но иногда и муж по иерархии ниже иногда
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
В этот раз все заслужили плюсы уже участием! Ленивым писакам - стыд и позор
В этот раз все заслужили плюсы уже участием! Ленивым писакам - стыд и позор
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
+1
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
Там, эээ, как бы Сергей и Серый малость перепутали в начале)))
Я теперь на любого человека в рассказе буду думать,, что это мышь, кот или пёс))))
Там, эээ, как бы Сергей и Серый малость перепутали в начале)))
Я теперь на любого человека в рассказе буду думать,, что это мышь, кот или пёс))))
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
Преступно заболтался)))
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
После предположения Роли второго плана, что котят отдают, у меня всё сошлось. Собак действительно мог почувствовать себя равным хозяйке, как единственный постоянный))
- Пап, а что такое Родина?
Сергей поперхнулся ужином и посмотрел в круглые пытливые глаза сына, которого они с Ольгой звали по-домашнему Пухом.
- Это не быстрый разговор, Пух, - предупредил Сергей. Мальчишка как будто того и ждал, быстренько перебрался поближе, притулился к теплому отцовскому боку и повозился, устраиваясь поудобнее. Сергей с тоской посмотрел на остатки еды. Хотелось воскликнуть вслед за небезызвестной домомучительницей: «Какая это мука - воспитывать детей».
- Ты сам-то как думаешь?
- Ну, Родина – это как мама, такая красивая-красивая, поэтому ее нужно ото всех защищать, чтобы ее никто не обидел, - ответил Пух.
- Примерно так, сын, только мама у нас – человек, а Родина – это такое место, где тебе всегда хорошо, потому что ты там свой, родной. И это место растет вместе с тобой. Вот когда ты был совсем маленький, Родиной была твоя постелька. Сейчас ты подрос, и Родина у тебя – уже твоя комната…
- С игрушками? - перебил Пух.
- С игрушками. Потом подрастешь еще, и Родиной станет двор. А когда совсем вырастешь, то поймешь, что Родина – это твоя страна. Я же рассказывал тебе, что служил на границе? Я видел, где кончается наша страна, и начинается чужая.
- И ты защищал Родину, да, пап? Я тоже буду как ты пограничником, когда вырасту, - Пух скорчил страшную рожицу и замолотил по воздуху, сражаясь с невидимыми врагами. Враги определенно терпели всяческий ущерб и страдания.
Сергей с сомнением посмотрел на тощенькое тельце малыша, но решил не переубеждать. Никто, в конце концов, не знает, что будет в будущем.
- Уверен, ты будешь самым храбрым пограничником, сынок, и спасешь всю страну целиком. И нас с мамой заодно. Все мужчины нашего рода были могучими бойцами, - Сергей скроил ответную воинственную гримасу.
Навоевавшийся Пух снова пригрелся у бока. Вечер сложных вопросов продолжался.
- А что такое верность, пап? – Пух не подвел с вопросом.
- Верность, - вздохнул Серый, - я тебе так скажу. У меня есть наша мама, и она прекраснейшая женщина в этом мире, я никогда не променяю ее ни на кого другого. Вот это, я считаю, и есть верность.
- Я тоже тогда верный маме, - запищал Пух.
- Конечно-конечно, но попозже, сын, тебе встретиться другой человек, самый-пресамый лучший для тебя. Тогда он станет твоим единственным, и ты отдашь ему свою верность. Насчет мамы не переживай, ведь у нее уже есть моя.
Пух недоверчиво пофыркал, воображая себе встречу с кем-то, подумать только, лучше мамы, но решил не спорить с отцом. Помолчали. За окном темнело, по очереди открывались желтые глаза фонарей. Стоял октябрь, холодный дождь оплакивал последние яркие листья кленов. Скоро наступит серое время, когда свинцовое утро сменяется мышино-серым днем, переходящим в безнадежно антрацитовые сумерки. Краски умирали до весны. Дома размеренно тикали часы, молчалось так правильно и уютно.
- Пап, - нарушил молчание Пух, - откуда берутся дети?
Сергей окаменел. Черт побери, они ведь с Ольгой недавно задремали под включенный телевизор. Сергей попытался вспомнить, что за передача шла, но не смог вспомнить даже канал. Но ведь малыш спал! Или так удачно притворялся? Вот же маленький шпион! Пух не был их кровным ребенком, что не мешало им любить его и воспитывать так, как лично он, Сергей, с удовольствием воспитал бы собственного сына. Объяснить это было безумно сложно, он с большей легкостью откусил бы себе язык. Поэтому Сергей прибег к вечному как мир отцовскому объяснению:
- Ты, Пух, про это у мамы спроси.
«Мама лучше знает, откуда она вас все время притаскивает» - про себя закончил Сергей. В замке завозились ключи, и он вскочил. Проворонил! Обычно он чувствовал приход Ольги еще за квартал от дома, а тут немыслимо, совершенно преступно заболтался!
- Пух, мама пришла! Побежали встречать!
- Серый-серенький, где ты? Пух? Пушистик? Где мои хорошие мальчики? – Ольгин самый лучший голос в мире позвал их из коридора.
Серый вылетел ей под ноги, плюхнулся на зад и бешено застучал хвостом. В груди овчарки разливалось чувство блаженства и радостного обретения. Она вернулась! Краем глаза он заметил, как по джинсам хозяйки карабкается принесенный ею с улицы серый котенок Пух, весело шипя и скаля крохотные клычки, показывая «маме», что из него вырастет грозный боец, достойный «отцовского» рода.
«В следующий раз начну учить его командам, вдруг правда будет пограничником» - подумал пес.
КОНЕЦ
очень понравились героический пес и ребенок Пух