Шестой барон

Несколько месяцев спустя после этого, а именно 19 мая 1798 года, умер в своем Ньюстедском замке двоюродный дядя Байрона, и десятилетний мальчик вдруг стал лордом. На другой день после получения известия об этом маленький Байрон серьезнейшим образом спрашивал мать: "Не заметила ли она какой-нибудь перемены в нем с тех пор, как он сделался лордом, так как он сам не замечал никакой". Какое сильное впечатление произвело на мальчика это крупное событие в его жизни, видно из следующего примера. Когда несколько дней спустя, после того как он стал лордом, его имя во время переклички в гимназии было прочитано в первый раз вместе с титулом "dominus" (лорд), он от страшного волнения не в силах был произнести обычного ответа "ad sum" (я здесь); в продолжение нескольких минут он стоял молча среди всеобщего изумления своих товарищей, и наконец, разразился громким рыданием.

Лорд Байрон в детстве Томас Лоуренс

Осенью 1798 года госпожа Байрон переехала вместе с сыном в перешедший к нему по наследству Ньюстедский замок. С ними отправилась туда и няня Мэй Грей. Перед отъездом из Абердина мать молодого лорда распродала свое имущество, причем выручила за все не более 750 рублей. Резиденцию своих предков Байрон нашел в самом жалком состоянии: парк был почти весь вырублен, а замок так запущен, что в нем нельзя было найти ни одной порядочной жилой комнаты.

Когда поэту было 10 лет, он посадил в аббатстве, между озером и домом дуб. Несколько лет спустя он нашел дерево в плачевном состоянии и посвятил ему стихотворение. На фото родовое поместье Байрона - Ньюстедское аббатство

Для того чтобы привести все в порядок, требовались громадные деньги, а между тем весь доход с имения составлял в то время не более 15 тысяч рублей в год. Пришлось до поры до времени оставить замок и поселиться пока в другом месте. Романтические руины Ньюстедского аббатства, к которому примыкал большой дом, послужили источником вдохновения для будущих произведений поэта.

Спальня в Ньюстедском аббатстве

Байрон очень любил животных, особенно ньюфаундленда по кличке Боцман. Эту собаку подарили будущему поэту в юности. Она была натренирована на спасение утопающих, что служило постоянным источником шуток и розыгрышей для Байрона, когда он играл в утопающего, а пес его спасал . Как - то раз такая шутка чуть не заканчилась трагически, когда юноша запутался в рукавах камзола, стал тонуть, а пес его спас. Боцман был тенью хозяна, вторым «я», вечным спутником, всегда сопровождая владельца, прогуливающегося верхом на лошади по окрестностям – по лесам и полям. В дождливые дни, характерные для морского климата Англии, Байрон много читал, сочинял стихи или эссе возле камина в библиотеке, а Боцман лежал у его ног. Поэт устраивал множетство вечеринок, иногда продолжавшихся по нескольку дней. Боцман не выносил их и уходил в безмятежную тишь Шервудских лесов, пережидая отъезд самых неугомонных гостей, пока жизнь в поместье не возвращалась в нормальное русло. Также о достоинствах Боцмана свидетельствует история, описанная Томасом Муром в его книге «Жизнь Байрона». Мать поэта держала фокстерьера Гилпина, который ежедневно устраивал стычки с Боцманом, и их драки были таким яростными, что владельцы стали бояться за жизнь Гилпина. Ради его безопасности леди Байрон отослала собаку одному из арендаторов Ньюстеда. Вскоре после этого Байрон уехал в Кембридж, а ньюфаундленд остался на попечении слуг.

Однажды утром прислуга порядком переполошилась, обнаружив, что Боцман бесследно исчез. Но тем же вечером Боцман вернулся вместе со своим старым, но уже бывшим врагом Гилпином. С тех пор, несмотря на вздорный характер фокстерьера, они подружились. 30 октября 1808 года Байрон написал стихотворение «Надпись на памятнике ньюфаундлендской собаке». А через две недели после этого, по жестокой иронии судьбы, пса укусила бешенная лиса. Байрон ухаживал за ним, хотя и безуспешно, без всякой мысли или страха быть укушенным и зараженным. После смерти Боцмана Байрон заявил, что он сам, его любимый дворецкий и ньюфаундленд будут погребены в общей могиле под единой плитой. Но этот план не устраивал дворецкого, и он скоропалительно уволился, сказав напоследок: «Вашу светлость похоронят в Вестминстерском аббатстве. Значит, я буду лежать рядом с Боцманом. Что обо мне подумают на небесах в Судный день, когда я встану из одной могилы с собакой? Нет уж, спасибо, я ухожу». Очевидно, дворецкий не понял, что ему хотели оказать честь. Хотя в то время Байрон был по уши в долгах, он заказал впечатляющий мраморный погребальный памятник боцману в Ньюстедском аббатстве.

Первоначально он хотел выбить на памятнике простую фразу: «Сей камень воздвигнут, дабы отметить останки моего друга. У меня не было других – и вот он здесь лежит». Однако, затем он сделал выбор в пользу более пространного текста, составленного поэтом Джоном Хобхаусом и впоследствии включенного в качестве вступления во все издания «Эпитафии собаке»:

Здесь погребены останки того,
кто обладал
Красотой без Тщеславия,
Силой без Дерзости,
Храбростью без Свирепости,
и всеми достоинствами человека
без его недостатков.

Похвала, которая была бы бессмысленной лестью,
написанной над человеческим прахом,
является всего лишь справедливой данью памяти
Ботсвана, Собаки,
родившейся в Ньюфаундленде,
в мае 1803,
и умершей в Ньюстедском аббатстве,
18 ноября 1808.

В своем завещании Байрон указал, что хочет быть погребен рядом с собакой, но воля его не была исполнена.

Памятник Боцману

Занимательна история и о черепе, на который наткнулся садовник в аббатстве. Пораженный его огромными размерами, Байрон предположил, что он мог принадлежать одному из монахов, жившему в аббатстве. Поэту пришла идея сделать из черепа кубок, а затем написать стихотворение «Надпись на чаше из черепа».

Сад аббатства

Итак, Кэтрин Гордон сдала поместье в аренду некому лорду Грею де Рутину, своему поклоннику. Лесли А. Маршан, один из биографов Байрона, полагает, что "ухаживания" лорда послужили причиной сексуальных связей Байрона с молодыми людьми в Харроу и Кембридже. Байрон в свою очередь не сказал матери о поведении Грея по отношению к нему; он просто отказался говорить с ним снова и проигнорировал приказ матери помириться.

Ньюстедский замок

Ньюстедское аббатство

Госпожа Байрон избрала местом жительства соседний с Ньюстедом город Ноттингем, устроившись там, она энергично принялась за лечение больной ноги своего сына. Для этого был приглашен сначала некий Лавендер, выдававший себя за очень опытного хирурга, но оказавшийся просто шарлатаном. Средства, которые "хирург" употреблял для выпрямления ноги своего пациента, причиняли ему невыносимые страдания, а между тем уродливость не только не уменьшалась, но с каждым днем все более увеличивалась. К тому же он иногда использовал мальчика в качестве слуги.

Здесь и далее Ноттингем

По слухам жителей Ноттингема Мэй Грей часто избивала юного барона. Эти избиения происходили, когда няня пыталась обучить Байрона религии, после чего она бросала мальчика в темноте. Эта темнота особенно пугала Байрона, так как Грей заставила его поверить, что в доме водятся привидения. Мать Байрона узнала об этих инцидентах только после того, как Грей была уволена в 1799 году.