По прозвищу Че – 2

Потомки «Чайльд-Гарольда»
По прозвищу Че

Сегодняшняя часть темы о Че охватывает период его жизни до 27 лет:….Эрнесто решил оставить строительство и обратиться к медицине. В первый год обучения он записался только на три дисциплины, и получил далеко не блестящие оценки: «хорошо» по описательной анатомии в апреле, «хорошо» по паразитологии в ноябре и всего лишь «удовлетворительно» по эмбриологии в августе. Он явно был на чем-то сосредоточен, а вот объект его интересов далеко не столь очевиден. Тогда что же он делал в библиотеке? Конечно, читал. Он изучал те медицинские дисциплины, которые интересовали его больше, чем курс, который он проходил в данное время. А может быть, он проводил столько времени вдали от дома из-за того, что в отношениях между его родителями возникла напряженность? В 1948 году Гевара переехали в Буэнос-Айрес. Некоторые авторы утверждают, что ссоры между Селией и Эрнесто старшим к тому времени дошли до апогея и семья была на грани распада. Родители достигли компромисса, решившись на полуразвод: Эрнесто - старший должен был жить в своем офисе, но посещать свою семью, в чем же было дело? Те же самые источники говорят, что причина семейных трений заключалась в пристрастии дона Эрнесто к экономическим авантюрам, которые обычно заканчивались провалом.

На первом курсе медицинского факультета Гевару вновь посещает любовь к шахматам. Он участвовал в матчах между факультетами и даже сыграл в сеансе одновременной игры, состоявшемся в «Провинсиал - отеле» в Мардель - Плате у знаменитого гроссмейстера Мигуэля Найдорфа. Гроссмейстер выиграл. Медленные, задумчивые шахматы находились в странном контрасте с другой любимой игрой — азартным регби, в которую он не прекращал играть. «Для астматика семьдесят минут беготни в погоне за передачами во время матча регби были настоящим подвигом», — заметил друг Эрнесто Роберто Аумада. Че был упорным, мужественным игроком и настолько любил регби, что стал автором и редактором спортивного журнала «Тэкли («Полузащитник»), скрываясь за псевдонимом в китайском стиле Чанг-Чо. Он продолжал играть в регби несмотря на предупреждение докторов о том, что это может привести его к заболеванию сердца. «Да пусть меня хоть разорвет», — говорил он. Кроме того, Эрнесто, со своим обычным стремлением бросить вызов неизведанному, решил соревноваться в прыжках с шестом. Карлос Фигероа вспоминал; «Когда его спросили, где его шест, он ответил, что рассчитывал, что университет обеспечит его. Ему дали шест, и он прыгнул, впрочем, безрезультатно, так как не имел ни малейшего понятия об этом виде спорта».

Мигуэль Найдорфа

Время, пока Эрнесто обучался в университете, было ничем не примечательным. На экзаменах он, как правило, получал «удовлетворительно». Что касается политической жизни, то он держался в стороне от левых групп. Активист Движения коммунистической молодежи, попытавшийся увлечь Эрнесто литературой своей организации, сказал, что «наши отношения были трудными и неприветливыми», и отозвался о нем как о человеке с этическими, но не политическими идеями. Парень часто вступал в жаркие споры с Титой Феррер, членом молодежной коммунистической организации, обвиняя марксистов в том, что те являются костными сектантами. Тита считала, что может объяснить, почему Эрнесто так мало интересовала университетская жизнь: «Мы оба по различным причинам не слишком подходили для обучения медицине. Возможно, он знал, что сможет найти здесь очень немногое из того, к чему стремился».

С однокурсниками

Один улыбашка на фоне серьезных однокурсников)

Я их понимаю, они сфотканы на фоне трупа.

А он тогда чего такой весёлый ? Над однокурсниками веселится ?))

Скорее всего - да.

Классное фото.

Целое круче.

---

Вот интересно, занимался строительством и потом бах и хочу быть врачом). Мне кажется к этому нужно готовиться, как то заниматься)

Вот такой порывистый и уверенный в себе.

"Мой брат – Че" Гевара Хуан Мартин
В университете Эрнесто не блистал, но имел хорошие оценки. Он отличался способностью поглощать впечатляющее количество курсов. Был ли он увлечен учебой? Конечно же, нет. Однажды Анна-Мария и ее подруга Ольга подхватили какую-то болезнь, похожую на экзему. Их ноги внезапно покрылись красными пятнами. Обеспокоенные, они поинтересовались мнением Эрнесто. Он ответил, смеясь: «Да что я знаю? Пойдите лучше к врачу!». Эрнесто был асом в остроумии, но иногда его шутки оказывались весьма едкими. Он был очень умен и игрив с девушками. Это его забавляло. В его присутствии женщины, казалось, теряли все свои средства защиты. Начав специализироваться на аллергии под руководством профессора Пизани, известного аллерголога, он решил использовать нас в качестве подопытных кроликов. Все отказались. Никогда не было известно, чего от него ожидать! На самом деле, когда один наш друг наконец-то согласился участвовать в экспериментах, Эрнесто сделал ему несколько инъекций, и он от них заболел. Так что наш доктор-подмастерье, к огорчению моего отца, сосредоточился на кролике, жившем на террасе. Эрнесто это не волновало. В то время мнение отца больше не интересовало никого. Он потерял для нас авторитет. А вот кролику удалось бежать, выпрыгнув с террасы на улицу. Весь квартал тогда пришел в смятение: наши соседи были убеждены в том, что Эрнесто привил ему какой-то вирус, от которого могут заразиться все.

Повезло кролику )) Он понимал , что если не сбежит , то его залечат до смерти ))

Подражая отцу, Эрнесто разрывался между несколькими домами: домом моей матери, домом бабушки, домом тети Беатрис и студией на улице Парагвай. Редко кто знал, где он находится, и никто не задавал вопросов. Он появлялся и исчезал. Ему нужна была тишина, чтобы заниматься, а в нашем доме происходила перманентная революция. У нас он любил сидеть на балконе с книгой. Когда он не был на лекциях или в музее естественной истории с Титой Инфанте, он все свое свободное время читал, писал, играл в шахматы и пытался что-то заработать. Он всегда торопился, и, казалось, что ему вечно и безнадежно не хватает времени. Чтобы заработать денег, он ввязывался в разные сомнительные предприятия. А начал Эрнесто с производства инсектицида, который он создал в гараже путем разделения хлорного препарата «Гамексан» и смешения его с тальком. Так появился яд для тараканов, который он назвал «Вендавалем» и даже запатентовал. Порошок помещался в маленькие зеленые круглые коробочки, которые он потом продавал соседям.

Мой отец сразу же предложил ему помощь, представив своих друзей-инвесторов. Эрнесто ответил: «Ты, возможно, думаешь, что я собираюсь позволить твоим друзьям проглотить меня?» Знакомые моего отца были все из верхушки: политическими деятелями, рулевыми промышленности, землевладельцами, и Эрнесто уже начал относиться к таким типам с подозрением. Через несколько месяцев он вынужден был прекратить производство «Вендаваля»: его продукт не только не дал ожидаемого результата, но проникал повсюду, а запах у этого порошка был невыносим.

Жил с шилом в попе

Точно.

Одним из его самых больших успехов того времени стало освобождение от военной службы. «Эти дерьмовые легкие наконец-то послужили мне!» – воскликнул он тогда. Униформа? Только не для него. Он ненавидел протокол, о чем родители, посмеиваясь, говорили, что он даже не знает, что это такое, он издевался над буржуа и продолжал не обращать никакого внимания на свою одежду. Мне было семь лет, когда мать вторично заболела раком – первый раз имел место сразу после моего рождения – и ей ампутировали обе груди. Мой отец отсутствовал в это время. Подозревали, что он завел себе новую любовницу. Эрнесто, напротив, все время находился рядом. Моя мать всегда была для него как скала. Он изучал ее болезнь, потому что отчаянно хотел найти возможность ее вылечить, найти нужные лекарства. Отношения Эрнесто и нашего отца стали очень трудными, конфликтными. Как только представлялась возможность, они цепляли друг друга. Главу семейства начал раздражать такой сын с такими резкими взглядами. Он потерял влияние на него. Эрнесто было невозможно контролировать, и он проявлял желание отдохнуть от своих медицинских занятий, отправляясь в путешествие. Он мечтал о приключениях.