Голливудская сказка с ужасным концом

От всего последующего у Романа остались какие-то смутные воспоминания, да и то – больше по рассказам друзей. Он был оглушен, он не ощущал себя и не сознавал происходящего. Все время стонал: «Нет, нет!» Бил кулаками в стену, пока не разбил руки в кровь, потом принялся биться об стену головой. Друзья оттащили его, держали до приезда врача. Он кричал по-польски: «Знала ли она, как я любил ее?! Знала?! Знала?!». В интервью для «Esquire» спустя сорок лет Полански скажет: «После смерти Шэрон у меня и правда было сильное желание сдаться. Но я просто выжил. Просто такой уродился. Смерть Шэрон – единственный важный водораздел в моей жизни. До нее я плыл по бескрайнему спокойному морю надежд и оптимизма. После же, как бы мне ни становилось хорошо, я чувствовал себя виноватым».

Спустя время Полански и сам признавал, что его попытки стать детективом-любителем носили некую форму помешательства. Полиция обнаружила на месте преступления очки в роговой оправе. «Если бы мне удалось выяснить, носит ли кто-то из моих знакомых такие же очки, мы могли бы значительно продвинуться», - вспоминал Полански. Он приобрел специальное устройство для измерения диоптрий и повсюду таскал его с собой, украдкой проверяя очки друзей и знакомых. «Первой жертвой моего непрошеного внимания стал Брюс Ли, с которым мы почти ежедневно тренировались в спортзале, - рассказывает Роман. - Как-то утром он обронил фразу, что потерял очки. Я сказал, что старые его очки мне все равно никогда не нравились, и отвел его в оптику, где выбрал новые очки в подарок. Как я и надеялся, рецепт его очков ничуть не походил на те, что нашли на Сьело-Драйв». Кроме того, убийцы наверняка приехали на машине, в которой, скорее всего, остались следы крови. Даже если машину потом и помыли, то шанс найти хоть какие-нибудь улики все равно оставался. Поэтому Роман, как одержимый, исследовал салоны автомобилей своих друзей. «Это оказалось непросто, - рассказывал режиссер. - Полиция предоставила мне нужные реактивы в двух пузырьках. Ватку нужно было сначала обмакнуть в один раствор, протереть проверяемое место в машине, а потом обмакнуть в другой пузырек. Если на ватке были следы крови, она должна была посинеть».

«Все советовали мне уйти с головой в работу, но я не мог. Я был безутешен и мог разрыдаться в любой момент - по дороге домой в автомобиле, в самолете, глядя на закат. С трудом взялся за «День дельфина», но без души. Я выбирал возможные места для натурной съемки. Но ни о чем, кроме того, что произошло 9 августа, думать не мог», - вспоминает он. Роман все время представлял, что же произошло в доме той страшной ночью, и отчаянно жалел, что не оказался там вместе с женой и гостями. Ему казалось, что он бы смог дать достойный отпор нападавшим - вместе с Войтеком Фриковски, который, судя по ранениям, долго и продолжительно сопротивлялся.Из этого тумана полубезумия Полански вытащила жажда мести. Роман настоял на том, чтобы пообещать 25 тысяч долларов вознаграждения всякому, кто предоставит информацию, способную помочь аресту и вынесению приговора. Следствие шло полгода, не раз заходило в тупик.

Тогда в 1969-м, кстати, в прессе часто раздавались голоса, говорившие о том, что «Поланский и Тэйт сами во всём виноваты, ибо вели беспорядочный образ жизни». В частности, в статье «Джин смерти, выпущенный Голливудом» левый журналист Филипп Боноски сразу по горячим следам писал: «Сам Роман Поланский играл с патологией. И он дожил до того, что увидел в действительности джина, выпущенного им на экран. Как многие американские режиссёры он «забыл», что социальные силы, изображаемые им художественными средствами, существуют в жизни, а не только на сцене или на экране, и что они опасны. Невозможно – как бы талантливо это ни было сделано – поэтизировать преступления и не нести социальной ответственности за то, что такого рода апологетика поощряет преступность».

Жестокость преступления и отсутствие явных мотивов поставили полицию в тупик. Чтобы объяснить случившееся, детективы хватались за любую соломинку. Найденные при обыске виллы у гостей актрисы марихуана и кокаин привели к достаточно нелепой версии о войне наркомафии. Еще более нелепой была версия о тайных оргиях и половых извращениях, основанная на показаниях одной из подруг Сибринга, заявившей о склонности парикмахера к «умеренному садомазохизму» в сексе. Но именно две эти версии моментально разлетелись по Лос-Анджелесу в виде слухов, поскольку они вносили хоть какую-то логику в кровавую нелепость произошедшего.

Убийства ужаснули Голливуд, и психологическая травма усугубилась, когда вечером следующего дня в своем доме в районе Глендейл были зарезаны преуспевающий коммерсант Лино Ла Бьянка и его жена Розмари. Полиция поначалу не связала между собой два преступления, несмотря на схожесть почерка убийц. Однако бессмысленность и изощренная жестокость террора моментально привели город в состояние паники. Богатые дома в горах охватил параноидальный страх. Цена сторожевых собак утроилась за неделю. Многие знаменитости уехали из Голливуда или ушли в подполье. Один известный актер заявил в интервью журналу «Лайф»: «В эти дни канализация Лос-Анджелеса была забита, унитазы били фонтанами, весь город пропах дерьмом и страхом...».

13 августа 1969 года Шэрон Тейт была похоронена в закрытом гробу на кладбище Святого Креста, Калвер Сити, Калифорния, со своим ребенком в руках. Ребенок был посмертно назван Пол Ричард Полански. Роман был полностью сломлен, он плакал на похоронах, цепляясь за руку своей тещи, Дорис Тейт. Он не мог думать ни о чем, кроме одного: вон в том закрытом гробу – тело Шэрон. Роман все время вспоминал о шраме на ее левой коленке. «Это был маленький белый шрам, оставшийся после операции на хрящике, после того, как Шэрон упала, катаясь на лыжах. Все время службы я только и делал, что представлял себе этот шрам, которого больше никогда уже не увижу».

«Тейт была одной из самых многообещающих молодых звёзд Голливуда, несмотря на то, что по ТВ и в кино она не исполняла главные роли», — писали в The New York Times уже после трагедии.

Журнал Life написал длинную статью об убийствах и показал фотографии с места преступления. Полански дал интервью для этой статьи и позволил себя сфотографировать у входа в дом, рядом с входной дверью со словом «Pig».

Роман Полански, впавший в глубокую депрессию, отказался от съемок фильма, над которым работал. Этого почти никто не заметил («День дельфина» экранизировал в 1973 году уже в Голливуде Майк Николс). «Очень скоро, может быть, через месяц после смерти Шэрон, я снова начал заниматься сексом, - вспоминает он. - Я не искал женщин, похожих на нее. Половой акт приносил мне облегчение, доказывал, что я еще существую. Я понял, что стал теперь «печально известным Романом Полански». Преодолев психологический кризис, вернулся в кино и снял в 1971 году кроваво-натуралистическую версию «Макбета». В 1979 году он был вынужден навсегда покинуть Америку, оказавшись замешанным в скандале с совращением несовершеннолетних. С тех пор с переменным успехом работает в Европе. Недавно женился на бывшей французской манекенщице Эмманюэль Сенье, из которой безуспешно пытается сделать кинозвезду. Эмманюэль Сенье, годится ему в дочери и обожает его так же трепетно, как когда-то Шэрон. Роман любит Эмманюэль, но при этом он признается, что не может перестать любить Шэрон. Она в его сердце навсегда: «Всякие мелочи, как, например, укладка чемодана, стрижка волос, набор калифорнийского или римского кода по телефону, неизбежно вызывают у меня воспоминания о Шэрон. Хотя прошло уже столько лет, я по-прежнему не могу смотреть на красивый закат, или побывать в милом старинном доме, или испытать зрительное наслаждение, не сказав себе при этом, как ей бы это понравилось. В этом отношении я останусь верен ей до самой смерти».

Роман Полански и Эммануэль Сенье

В особняке по адресу 10050 Сьело-Драйв остались стоять почти пустой флакон «Jicky» Guerlain и почти полный флакон «Chanel No 5» Eau de Cologne. Роман отдал их родным Шэрон – вместе со всеми ее вещами: от драгоценных мехов и свадебного платья до последней невскрытой упаковки ее любимого средства для ванны. Последней книгой, которую Шэрон читала, стала «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» Томаса Харди. Шэрон говорила, что мечтала бы сыграть роль Тэсс. Роман решил экранизировать эту книгу в память о жене, но никак не мог найти актрису, достойную сыграть ту роль, которую хотела для себя Шэрон. Поэтому он взялся за другую экранизацию: за «Макбета», самую кровавую драму Уильяма Шекспира, и снял фильм, поражающий жестокостью и оригинальностью видения. «Тэсс» он в конце концов снял. Спустя десять лет, в 1979 году. Главную роль сыграла его очередная возлюбленная – Настасья Кински. Но посвящен фильм был памяти Шэрон.

Наконец полиции удалось выйти на след. И раскрыто преступление было случайно, когда одна из убийц, Сьюзан Аткинс была арестована за проституцию и воровство. Оказавшись в одной камере с наркоманкой Шелли Нэделл, Сьюзан прониклась к ней симпатией и рассказала ей о секте, к которой принадлежит - так называемой «Семье» Чарльза Мэнсона. Арестовать семейку Мэнсона, пребывающую после тяжелой работы в наркотической релаксации, оказалось несложно. Следствие и суд над бандой стали последним актом голливудской трагедии. Дети-цветы искренне считали себя подвижниками новой веры, а своего сатанинского гуру — новым Иисусом Христом. Юная Сьюзен Эткинс заявила на суде: «Ваше сердце должно быть наполнено истинной любовью, чтобы вы смогли сделать это во имя людей». Семья поведала на суде и о своих дальнейших (слава Богу, неосуществленных!) планах. Следующей мишенью, по замыслу папы Чарли, становился Фрэнк Синатра (предусмотрительно скрывшийся через день после гибели Тейт). Затем на очереди стояли Ричард Бартон и Элизабет Тейлор.

Судебный процесс над семьей

Как говорят мои знакомые опера, очень часто преступления так и раскрываются. Кто-то где то сболтнул, кто-то неожиданно проходил мимо и т.д.
Чудовищное преступление. Просто потому-что были на пути, так сказать ...