Моя подруга психолог. Она высовывает язык, выпучивает глаза и зловеще раздувает ноздри. В Zoom мне ее не видно целиком, но можно предположить, что остальные части ее тела согласованно исполняют танец воинов маори. «Какое такое маори? — успокаивает она меня, подливая себе вина, — так обычно мой муж дает мне понять: "Катя, убери детей, у меня совет директоров». А как я их уберу? Их три штуки! Двоих поймаешь, но пока ловишь третьего, двое первых вырываются. Говорю тебе, у меня предынсультное состояние».
Совсем другую Катю-психолога я помню в апреле. Она говорила нам: «Самоизоляция — это прекрасно. Любая проблема — это на самом деле задача. Уделяйте время себе и семье пропорционально. Четко планируйте день — время работы, физических занятий и отдыха.
Однокомнатную квартиру можно зонировать — на балконе работает муж, в правом углу играют дети, в левом работает мама. Находите время на себя, проговаривайте эмоции. Каждый день делайте получасовую медитацию тишины. Для детей есть онлайн-рисование, онлайн-театр, онлайн-лепка и вебинар по городецкой росписи».
«Нас ждет чума, апокалипсис, страшное, страшное грядет», — возражала ей подруга-художница Анна из однокомнатной квартиры, вырывая изо рта своей трехлетней дочери тюбик с масляной краской (цвет: «капут-морттум темный»). Кто бы мог подумать, что жизнь нам подсунет такое испытание — пребывание в замкнутом пространстве с самым дорогим, что у нас есть, со смыслом нашей жизни, с этим... этим... поросенком, пардон, ребенком.
Невозможно сейчас установить точно, что именно сломало сильный Катин дух, воспитанный Московским институтом гештальта и психодрамы. Возможно, это школьные уроки физкультуры онлайн, которые в обязательном порядке три раза в неделю полагались ее 7-летнему сыну.
Чтобы сыну не поставили прогул, ему требуется в 8.30 утра зайти в электронный дневник под своим логином и получить задания: «Метание малого мяча в цель с 3–4 метров, метание набивного мяча на дальность. Развитие скоростно-силовых качеств — эстафеты, подвижная игра "пятнашки". Сочетание различных видов ходьбы. Бег с изменением направления, ритма и темпа. Бег в заданном коридоре».
Хорошо, что заданный коридор в Катиной двухкомнатной квартире длинный — метров пять.
«Мы со всем справимся, — говорила в апреле Катя, — нам дано время на духовный рост и саморазвитие. А дети должны заниматься как следует. Да на этом дистанционном обучении учителя с перепугу задают больше в два раза, чем в школе. Ну и что! У нас же есть время! Мы же дома!» Мяч метали из комнаты в коридор, пока не разбили зеркало. Может быть, сказалось то, что Катя с мужем затеяли ремонт.
«Мы ж думали сначала, что это на неделю. Ну мы решили время с пользой потратить. Начали ремонтировать ванну с туалетом (отбили плитку), с ванны ремонт медленно перетек в соседнюю с ней комнату, так как она пострадала за время ремонта.
Обои ободрали, старый паркет выломали. Так он и лежит сейчас горой. Короче, вещи друг на друге лежат, кругом строительная пыль, убираться заколебалась. Как теперь зонировать пространство, непонятно».
Конечно, есть вероятность, что Кате не очень просто было контролировать тренировки онлайн по плаванию и хореографии своей 11-летней дочери. «Кролем она на ковре гребет на этих занятиях, — рассказывала Катя, — так она все время норовит просто лежать и не грести. А нормативы никто не отменял! И форму нам нельзя терять. Я ей и кричу постоянно: "Греби, греби", чтобы не засыпала».
Может быть, гармоничное течение Катиной энергии ци поколебала подготовка к онлайн-экзамену по городецкой росписи в школе искусств ее 5-летнего сына.
Изображение «горячего, сильного коня» ему никак не давалось. Но может, и не в коне дело, а в уроках флейты. Преподавательница флейты младшего не сумела освоить Zoom, поэтому давала уроки по телефону.
«Включаешь на полную громкость телефон, и они дудят друг другу, — рассказывала Катя, — она в телефоне, он у меня над ухом. А вообще я поняла, что ненавижу краски и коней».
Ну в самом деле, не могло же Катю так расстроить то, что у нее прибавилось домашних дел. Она всегда очень любила готовить. «Они столько жрут! — признавалась Катя.— Дети в смысле. Я готовлю в 6 раз больше, чем раньше. И себе отдельно брокколи. Сейчас самое время похудеть! А еще убирать постоянно приходится. И стирать. Армейский режим какой-то. Круглые сутки чищу картошку и драю полы. К ночи у меня болит и тянет абсолютно все. А еще нужно поделку солью нарисовать для онлайн детского сада и тесто соленое сделать».
А может быть, Катю подкосило то, что она пыталась работать удаленно как раньше. Консультировала клиентов удаленно. Не меньше пяти прямых включений день. Апокалипсис, который предрекала наша подруга художница Анна, случился с Катей вот как. Клиентка рассказывала Кате (и в глазах ее стояли слезы), что она не может из-за самоизоляции встречаться с любовником.
Пыталась получить цифровой пропуск, — жаловалась клиентка, — в графе цель вводишь "посещение любовника". И знаете, что он мне отвечает? Берегите себя, оставайтесь дома, в случае острой необходимости к вам приедет волонтер
И тут в комнату ворвались дети, втроем, верхом на собаке (черный лабрадор). На носу у собаки был белый носок. На голове красная шапка. Дети, собака, носок, ноутбук, Катя и красная шапка смешались в цветовое пятно, такое же буйное и яркое, как городецкая роспись. Надо ли говорить, что клиентку Катя потеряла.
Странно, что предметом гордости Кати не стали инсталляции, которые ее маленький сын стал создавать. Это маленькие кучки из кусков пластилина, фломастеров, карандашей и чего-то липкого в разных частях квартиры. Да, Катя и ее муж наступали на них в коридоре ночью, и карандаши вонзались в пятку. Но известно же, что искусство требует жертв...
И вот спустя всего два месяца Катя исполняет лицом танец маори и объясняет: «Все дело в том, что они орут. Дети играют — орут, дерутся — орут, катаются на машинках — опять орут, залезают на турник — орут. Голова к вечеру просто пухнет.
Их крики, даже если они при этом не ссорятся и нас не трогают, очень сильно мешают работать. И еще муж. Знаешь, он начал уходить в гараж и сидеть там... А я просто попросила его помочь сделать поделку солью. Ладно, я отключаюсь, уже 23.30. А мне еще домашнее задание делать за среднего — "знакомство с художественными произведениями, изображающими природу и человека в контрастных эмоциональных состояниях и оттенках"».
Последняя надежда
Сначала я внимательно прислушивалась к Катиным советам. У меня один 5-летний сын, но ощущается, как трое. «Мне нужно работать, — говорила я, — как мне его занять?» «Купи ему домашнее животное, — посоветовала Катя, — это развивает ответственность и самостоятельность».
«Что бы такое подешевле найти?» — думала я. Нам повезло. Сын по дороге в магазин успел поймать в пруду две пиявки, и мы принесли их домой. Все было хорошо. Сын смотрел на кухне на пиявок, а я брала интервью у главного психиатра Москвы. Мы оба были увлечены любимым делом. И я даже не заметила, как сын вошел в комнату, встал у меня за спиной и сказал громко и серьезно: «Мама! Срочно нужна кровь! Они хотят есть! Где нам взять кровь?»
«В тяжелых случаях, конечно, необходимо обратиться в стационарные учреждения», — посоветовал мне психиатр в трубке.
«Ну заведи других, не кровожадных животных», — сказала Катя. И мы завели испанских тритонов. Двоих. Через неделю один заболел. Потерял аппетит и испанскую страсть к жизни. Полночи мы потратили на поиски в интернете тритоньего доктора. Им оказался есаул Хоперского казачьего полка Василий.
«Герпетолог занят лечением рептилий» было написано под его фотографией в казачьей форме и погонах. «Ему срочно нужна метиленовая синь! Срочно! — ответил он мне, посмотрев на моего вялого тритона через WhatsApp.— И искупайте его в ванночке из отвара ромашки и грудного сбора — 1 к 5». Стоила эта консультация 1200 рублей.
«Не надо тебе сейчас заводить животных, — говорила мне художница Анна.— С ними только мороки себе прибавишь...» «Да нормально все», — отвечала я, запихивая тритона в ванночку с ромашковым отваром. Потом он из нее сбежал, и мы его искали с отчаянием и надеждой несколько часов. «А коней есаул-герпетолог умеет рисовать?» — интересовалась Катя.
«Запиши ребенка на онлайн-курсы какие-нибудь уже», — дала мне Катя еще один совет. И я записала его на уроки музыки для дошкольников.
На первом уроке изучали барабан. Нужно было приготовить кастрюлю и ложку. Весь урок он стучал ложкой по кастрюле. И продолжал делать это после урока три дня подряд, и пытается совершенствовать свое умение и сейчас. Все кастрюли и ложки пришлось спрятать.
Была у нас одна общая надежда на лето. Мы ждали, надеялись, верили. Вот лето придет и всех выпустят, детские лагеря откроются, к бабушкам пустят... Но «детскую оздоровительную кампанию» перенесли на июль. Что теперь делать?
Лагеря Колымы
«Все пропало! — кричала мне Катя.— Но почему, почему мы не сняли дачу?! Еще в марте хотели ведь! Но они начали дорожать. Халупа с удобствами во дворе 30 тысяч стоила. Мы-то думали, все быстро закончится и дачи опять по нормальной цене будут. А они все дорожали и дорожали.
Теперь дешевле 100 тысяч нормальную дачу не найдешь, избушки с удобствами на улице и хозяевами тут же в огороде по 60 сдают. И это уже и не в Московской области. Тут все разобрали. Это под Тулой! Муж даже в Калмыкии дачи смотрел. Там еще за 40 можно снять. Может, в Калмыкию и поедем. Но нам нужна дача с хорошим интернетом. Не знаешь, какой интернет в Калмыкии?»
«В Магадан езжай, — рекомендовала ей художница Аня, — там онлайн-лагеря для детей бесплатные».
«Дети будут организованы, а не предоставлены сами себе, они будут получать необходимые витамины, — зачитывала Аня обращения министра образования Магаданской области. — С понедельника по пятницу для ребят организуют интересные и познавательные занятия, включающие линейку, зарядку, мастер-классы и отрядное дело. Учреждения культуры прорабатывают план виртуальных экскурсий, спектаклей, концертов и встреч с интересными людьми Магаданской области.
Сотрудники полиции, Росгвардии и МЧС проведут занятия по безопасности, департамент спорта готовит план тренировок под руководством известных спортсменов Колымы. Раз в неделю каждый ребенок, зачисленный на площадку, вне зависимости от категории семьи, будет получать витаминный ланч-бокс, в который войдут свежие овощи и фрукты, сыр, орехи, мюсли, соки, молоко и сладости на общую сумму 1750 рублей».
Но Катя не хотела онлайн-лагерей Колымы. Онлайн-лагеря и в Москве есть, и в Подмосковье. Да по всей стране один сплошной онлайн. Не соблазняют ее «программы воспитания и социализации, дополнительные общеразвивающие программы с использованием дистанционных образовательных технологий», которые ей обещают.
И детям уже это не надо. Не хотят они в монитор смотреть, даже если там сотрудники Росгвардии и МЧС выступают. «Тошнит их от онлайна», — констатирует Катя.
«Я знаю, что делать, — сказала она мне в начале мая, блестя глазами, — мы продадим квартиру и купим дом. Вот поселки коттеджные — от 7 млн, между прочим».
Но эта Катина затея быстро провалилась. В городе квартиру сейчас никто покупать не хочет, а загородные коттеджи страшно дорожают. То, что стоило 7 млн в феврале, сейчас продается по 15. Катин муж начал задумываться о нелегальном переходе границы с Белоруссией лесом, чтобы пристроить детей там на отдых. «Дед партизаном был в белорусских лесах, — говорит он, — у меня гены».
Выход где-то рядом
«Придется, девочки, пойти на криминал, — сказала нам художница Аня. В Zoom она теперь всегда появлялась с совершенно голым ребенком, перепачканным краской.— Тут в Тарусе одна дама садик организовала у себя на даче. Берет детей от 5 до 14 лет. Трехразовое питание, свежий воздух, яблони в цвету. Незаконно, конечно, но выход.
Еще можно в загородный пансионат уехать. Они, конечно, закрыты, но на самом деле работают. Домики сдают по 6 тысяч в сутки. Завтрак на веранду приносят.
А еще один товарищ у моего мужа на работе детей готов в поход взять. В Мещерские леса. Только все строго секретно».
Ане легко говорить. Ее с семьей друзья-художники из Никола-Ленивца бесплатно в дом поселили. Он, правда, в форме шара и удобства на улице. Зато на волю можно выходить без пропуска.
А мы про криминал с Катей думаем, дотянем, может, до июля, а там была не была... переправим детей нелегально в Тарусу. Пока мы освоили теленяню. Услуга няня на час — очень популярно.
Няни, которые лишились работы в реале, играют с детьми удаленно. Устанавливаешь ее в телефоне на селфи-палку и можно 2 часа работать спокойно.
И вообще рассказывают, что одна мама пяти детей...
Стоп. Не могу больше писать. Мой сын ворвался с тритоном в руках весь в метиленовой сини... Держитесь, друзья. Доживем до июля!
Наталия Нехлебова
Читайте также: Как работать дома на карантине, если дети сидят у вас на голове
Смотрите наши видео
