Дорогие пользователи! С 15 декабря Форум Дети закрыт для общения. Выражаем благодарность всем нашим пользователям, принимавшим участие в дискуссиях и горячих спорах. Редакция сосредоточится на выпуске увлекательных статей и новостей, которые вы сможете обсудить в комментариях. Не пропустите!
Конкурс рассказов. Жизнь - театр
Здравствуйте, мои друзья и единомышленники.
Сегодня День конкурса. Сегодняшняя наша тема «Театр», а усложняющий элемент «Мистическая или мифологическая зверюшка».
Голосовать мы будем за 12 конкурсных рассказов и еще 1 внеконкурсный просто почитаем.
Читаем, голосуем, обсуждаем. У кого будут проблемы с комментариями из-за местных глюков, то воспользуйтесь советом аксакалов – Через Оперу вроде все норм заходит
Сегодня День конкурса. Сегодняшняя наша тема «Театр», а усложняющий элемент «Мистическая или мифологическая зверюшка».
Голосовать мы будем за 12 конкурсных рассказов и еще 1 внеконкурсный просто почитаем.
Читаем, голосуем, обсуждаем. У кого будут проблемы с комментариями из-за местных глюков, то воспользуйтесь советом аксакалов – Через Оперу вроде все норм заходит
Тема закрытаТема скрыта
Всем худеющим к лету посвящается
Не бывает абсолютно бесстрашных людей. Даже самые героические из героев обязательно чего-нибудь боятся. Кто-то боится темноты, кто-то -- пауков. А Алина очень боялась потолстеть.
И не то чтобы Алина весила излишне много. Напротив, она была изящна и ей вслед частенько оборачивались мужчины. Особенно весной, когда дни становятся длиннее, а юбки короче. Все дело в том, что Алина была актрисой, а искусство, как известно, требует жертв и каждый набранный килограмм коварная сцена превращала в десять, как бы намекая на неизбежность перехода от ролей девушек к ролям бабушек. А к этому Алина ну совершенно не была готова и потому свято соблюдала всевозможные диеты и рекомендации по правильному питанию.
Но после каждого заслуженного отпуска её щёчки коварно округлялись, а молния на костюме, вместо того, чтобы легко взлететь под воротник, брала паузу, приличествующую сцене МХАТа. Поэтому опять приходилось заедать куриную грудку сельдереем и с тихой тоской взирать на соратницу по сцене Ольгу.
Девушки не были подругами, но и, хотя претендовали на схожие роли, вопреки стереотипам, не враждовали. Скорее между ними установились спокойные рабочие отношения, подкреплённые молчаливым договором: «Пусть победит сильнейший». К конкуренции Алина относилась философски, но покоя ей не давало вот что: тяжкий путь диеты коллега преодолевала без особенных усилий. Она, кажется, искренне обожала гречневую кашу с помидорками черри и с видимым удовольствием хрустела болгарским перцем на многочисленных юбилеях. А ещё её Инстаграмм так и пестрел фотографиями с пробежек и интерьерами спортклубов.
В общем, Алина находилась в перманентном состоянии борьбы с лишними сантиметрами и килограммами. Очередной звоночек прозвучал, когда во время спектакля «Золушка», играя одну из злых сестёр, она заметила, что принц невольно косится в её декольте. А это означало, что стартовал не только новый театральный сезон, но и очередной этап борьбы за стройность, ведь перед нашей героиней, не лишённой актёрского тщеславия, маячили ослепительные вершины, на которые её вот-вот должен был доставить легкокрылый Пегас.
Пегасом, возносящим талантливую актрису к славе, должна была стать роль Джульетты в бессмертной комедии Шекспира, о постановке которой уже не первый месяц говорил весь театр. «Ромео и Джульетту» собирался ставить молодой режиссёр, уже имевший в своём творческом багаже Тургенева, Шиллера и Джанни Родари. С труппой он был знаком слабо, но Алина свято верила, что эта роль просто предназначена для неё. Приходилось стараться.
Окружающий мир, меж тем полнился соблазнами. Все вокруг постоянно что-то ели, и даже подработки на телевиденье сводились к восхвалению кондитерских изделий. А когда монтировщики у себя в подсобке заваривали лапшу быстрого приготовления, её восхитительный аромат заполнял все пространство за кулисами и грозил прорваться на сцену, окончательно отбивая мысли об искусстве. Последним островком стабильности в этом море порока была Ольга со своими полезными цельнозерновыми хлебцами, потому что остальные коллеги проявляли куда меньше такта. Кто-то очень остроумный и не очень чуткий к чужим страданиям даже посоветовал девушке завести глистов, дескать, с ними едят и худеют. Надо сказать, что непрошенный совет принёс некоторую пользу, потому что Алина погуглила ради интереса и потом сутки не могла смотреть на еду вообще.
Наконец настал час икс. Молодой режиссёр, стильный как реклама автомобилей представительского класса, собрал труппу для распределения ролей. Забрали свой текст Ромео и Меркуцио. Прочие Монтекки и Купулетти тоже уже прикидывали возможность совмещения графика репетиций с графиком халтур, а главная интрига интрига все ещё не разрешилась. Алина с Ольгой смотрели друг на друга с настороженной вежливостью, а остальные -- с плохо скрываемым любопытством. «Я хочу вас кое с кем познакомить», -- неожиданно сказал режиссёр, вставая и подходя к двери. В комнату вошла девушка. Совсем ещё юная, гармонично округлая, но с удивительно изящными запястьями и щиколотками. «Это Соня, она будет нашей Джульеттой».
Расходились молча. В гардеробе, забирая плащ, расстроенная Алина схватила с вешалки чужой пакет, такой же, как у неё самой -- с эмблемой театра, подаренный на какой-то праздник, и машинально открыла его. «Прости, пожалуйста, это моё, мы перепутали», -- раздался голос Ольги, держащей в руках точно такой же. Та тоже была явно расстроена итогами встречи, поэтому, обменявшись смущёнными улыбками и вполне искренне попрощавшись, девушки отправились по домам.
Пока Алина шла пешком, а затем тряслась в маршрутке, её не покидали мысли о кознях судьбы, совсем как у Шекспира. Но на душе, как ни странно, было удивительно спокойно. Причина была в предмете, случайно увиденном в Ольгиной сумке. Там лежала огромная плитка молочного шоколада с орехами. Уже початая.
Конец
Всем худеющим к лету посвящается
Не бывает абсолютно бесстрашных людей. Даже самые героические из героев обязательно чего-нибудь боятся. Кто-то боится темноты, кто-то -- пауков. А Алина очень боялась потолстеть.
И не то чтобы Алина весила излишне много. Напротив, она была изящна и ей вслед частенько оборачивались мужчины. Особенно весной, когда дни становятся длиннее, а юбки короче. Все дело в том, что Алина была актрисой, а искусство, как известно, требует жертв и каждый набранный килограмм коварная сцена превращала в десять, как бы намекая на неизбежность перехода от ролей девушек к ролям бабушек. А к этому Алина ну совершенно не была готова и потому свято соблюдала всевозможные диеты и рекомендации по правильному питанию.
Но после каждого заслуженного отпуска её щёчки коварно округлялись, а молния на костюме, вместо того, чтобы легко взлететь под воротник, брала паузу, приличествующую сцене МХАТа. Поэтому опять приходилось заедать куриную грудку сельдереем и с тихой тоской взирать на соратницу по сцене Ольгу.
Девушки не были подругами, но и, хотя претендовали на схожие роли, вопреки стереотипам, не враждовали. Скорее между ними установились спокойные рабочие отношения, подкреплённые молчаливым договором: «Пусть победит сильнейший». К конкуренции Алина относилась философски, но покоя ей не давало вот что: тяжкий путь диеты коллега преодолевала без особенных усилий. Она, кажется, искренне обожала гречневую кашу с помидорками черри и с видимым удовольствием хрустела болгарским перцем на многочисленных юбилеях. А ещё её Инстаграмм так и пестрел фотографиями с пробежек и интерьерами спортклубов.
В общем, Алина находилась в перманентном состоянии борьбы с лишними сантиметрами и килограммами. Очередной звоночек прозвучал, когда во время спектакля «Золушка», играя одну из злых сестёр, она заметила, что принц невольно косится в её декольте. А это означало, что стартовал не только новый театральный сезон, но и очередной этап борьбы за стройность, ведь перед нашей героиней, не лишённой актёрского тщеславия, маячили ослепительные вершины, на которые её вот-вот должен был доставить легкокрылый Пегас.
Пегасом, возносящим талантливую актрису к славе, должна была стать роль Джульетты в бессмертной комедии Шекспира, о постановке которой уже не первый месяц говорил весь театр. «Ромео и Джульетту» собирался ставить молодой режиссёр, уже имевший в своём творческом багаже Тургенева, Шиллера и Джанни Родари. С труппой он был знаком слабо, но Алина свято верила, что эта роль просто предназначена для неё. Приходилось стараться.
Окружающий мир, меж тем полнился соблазнами. Все вокруг постоянно что-то ели, и даже подработки на телевиденье сводились к восхвалению кондитерских изделий. А когда монтировщики у себя в подсобке заваривали лапшу быстрого приготовления, её восхитительный аромат заполнял все пространство за кулисами и грозил прорваться на сцену, окончательно отбивая мысли об искусстве. Последним островком стабильности в этом море порока была Ольга со своими полезными цельнозерновыми хлебцами, потому что остальные коллеги проявляли куда меньше такта. Кто-то очень остроумный и не очень чуткий к чужим страданиям даже посоветовал девушке завести глистов, дескать, с ними едят и худеют. Надо сказать, что непрошенный совет принёс некоторую пользу, потому что Алина погуглила ради интереса и потом сутки не могла смотреть на еду вообще.
Наконец настал час икс. Молодой режиссёр, стильный как реклама автомобилей представительского класса, собрал труппу для распределения ролей. Забрали свой текст Ромео и Меркуцио. Прочие Монтекки и Купулетти тоже уже прикидывали возможность совмещения графика репетиций с графиком халтур, а главная интрига интрига все ещё не разрешилась. Алина с Ольгой смотрели друг на друга с настороженной вежливостью, а остальные -- с плохо скрываемым любопытством. «Я хочу вас кое с кем познакомить», -- неожиданно сказал режиссёр, вставая и подходя к двери. В комнату вошла девушка. Совсем ещё юная, гармонично округлая, но с удивительно изящными запястьями и щиколотками. «Это Соня, она будет нашей Джульеттой».
Расходились молча. В гардеробе, забирая плащ, расстроенная Алина схватила с вешалки чужой пакет, такой же, как у неё самой -- с эмблемой театра, подаренный на какой-то праздник, и машинально открыла его. «Прости, пожалуйста, это моё, мы перепутали», -- раздался голос Ольги, держащей в руках точно такой же. Та тоже была явно расстроена итогами встречи, поэтому, обменявшись смущёнными улыбками и вполне искренне попрощавшись, девушки отправились по домам.
Пока Алина шла пешком, а затем тряслась в маршрутке, её не покидали мысли о кознях судьбы, совсем как у Шекспира. Но на душе, как ни странно, было удивительно спокойно. Причина была в предмете, случайно увиденном в Ольгиной сумке. Там лежала огромная плитка молочного шоколада с орехами. Уже початая.
Конец
Всем худеющим к лету посвящается
Не бывает абсолютно бесстрашных людей. Даже самые героические из героев обязательно чего-нибудь боятся. Кто-то боится темноты, кто-то -- пауков. А Алина очень боялась потолстеть.
И не то чтобы Алина весила излишне много. Напротив, она была изящна и ей вслед частенько оборачивались мужчины. Особенно весной, когда дни становятся длиннее, а юбки короче. Все дело в том, что Алина была актрисой, а искусство, как известно, требует жертв и каждый набранный килограмм коварная сцена превращала в десять, как бы намекая на неизбежность перехода от ролей девушек к ролям бабушек. А к этому Алина ну совершенно не была готова и потому свято соблюдала всевозможные диеты и рекомендации по правильному питанию.
Но после каждого заслуженного отпуска её щёчки коварно округлялись, а молния на костюме, вместо того, чтобы легко взлететь под воротник, брала паузу, приличествующую сцене МХАТа. Поэтому опять приходилось заедать куриную грудку сельдереем и с тихой тоской взирать на соратницу по сцене Ольгу.
Девушки не были подругами, но и, хотя претендовали на схожие роли, вопреки стереотипам, не враждовали. Скорее между ними установились спокойные рабочие отношения, подкреплённые молчаливым договором: «Пусть победит сильнейший». К конкуренции Алина относилась философски, но покоя ей не давало вот что: тяжкий путь диеты коллега преодолевала без особенных усилий. Она, кажется, искренне обожала гречневую кашу с помидорками черри и с видимым удовольствием хрустела болгарским перцем на многочисленных юбилеях. А ещё её Инстаграмм так и пестрел фотографиями с пробежек и интерьерами спортклубов.
В общем, Алина находилась в перманентном состоянии борьбы с лишними сантиметрами и килограммами. Очередной звоночек прозвучал, когда во время спектакля «Золушка», играя одну из злых сестёр, она заметила, что принц невольно косится в её декольте. А это означало, что стартовал не только новый театральный сезон, но и очередной этап борьбы за стройность, ведь перед нашей героиней, не лишённой актёрского тщеславия, маячили ослепительные вершины, на которые её вот-вот должен был доставить легкокрылый Пегас.
Пегасом, возносящим талантливую актрису к славе, должна была стать роль Джульетты в бессмертной комедии Шекспира, о постановке которой уже не первый месяц говорил весь театр. «Ромео и Джульетту» собирался ставить молодой режиссёр, уже имевший в своём творческом багаже Тургенева, Шиллера и Джанни Родари. С труппой он был знаком слабо, но Алина свято верила, что эта роль просто предназначена для неё. Приходилось стараться.
Окружающий мир, меж тем полнился соблазнами. Все вокруг постоянно что-то ели, и даже подработки на телевиденье сводились к восхвалению кондитерских изделий. А когда монтировщики у себя в подсобке заваривали лапшу быстрого приготовления, её восхитительный аромат заполнял все пространство за кулисами и грозил прорваться на сцену, окончательно отбивая мысли об искусстве. Последним островком стабильности в этом море порока была Ольга со своими полезными цельнозерновыми хлебцами, потому что остальные коллеги проявляли куда меньше такта. Кто-то очень остроумный и не очень чуткий к чужим страданиям даже посоветовал девушке завести глистов, дескать, с ними едят и худеют. Надо сказать, что непрошенный совет принёс некоторую пользу, потому что Алина погуглила ради интереса и потом сутки не могла смотреть на еду вообще.
Наконец настал час икс. Молодой режиссёр, стильный как реклама автомобилей представительского класса, собрал труппу для распределения ролей. Забрали свой текст Ромео и Меркуцио. Прочие Монтекки и Купулетти тоже уже прикидывали возможность совмещения графика репетиций с графиком халтур, а главная интрига интрига все ещё не разрешилась. Алина с Ольгой смотрели друг на друга с настороженной вежливостью, а остальные -- с плохо скрываемым любопытством. «Я хочу вас кое с кем познакомить», -- неожиданно сказал режиссёр, вставая и подходя к двери. В комнату вошла девушка. Совсем ещё юная, гармонично округлая, но с удивительно изящными запястьями и щиколотками. «Это Соня, она будет нашей Джульеттой».
Расходились молча. В гардеробе, забирая плащ, расстроенная Алина схватила с вешалки чужой пакет, такой же, как у неё самой -- с эмблемой театра, подаренный на какой-то праздник, и машинально открыла его. «Прости, пожалуйста, это моё, мы перепутали», -- раздался голос Ольги, держащей в руках точно такой же. Та тоже была явно расстроена итогами встречи, поэтому, обменявшись смущёнными улыбками и вполне искренне попрощавшись, девушки отправились по домам.
Пока Алина шла пешком, а затем тряслась в маршрутке, её не покидали мысли о кознях судьбы, совсем как у Шекспира. Но на душе, как ни странно, было удивительно спокойно. Причина была в предмете, случайно увиденном в Ольгиной сумке. Там лежала огромная плитка молочного шоколада с орехами. Уже початая.
Конец
Всем худеющим к лету посвящается
Не бывает абсолютно бесстрашных людей. Даже самые героические из героев обязательно чего-нибудь боятся. Кто-то боится темноты, кто-то -- пауков. А Алина очень боялась потолстеть.
И не то чтобы Алина весила излишне много. Напротив, она была изящна и ей вслед частенько оборачивались мужчины. Особенно весной, когда дни становятся длиннее, а юбки короче. Все дело в том, что Алина была актрисой, а искусство, как известно, требует жертв и каждый набранный килограмм коварная сцена превращала в десять, как бы намекая на неизбежность перехода от ролей девушек к ролям бабушек. А к этому Алина ну совершенно не была готова и потому свято соблюдала всевозможные диеты и рекомендации по правильному питанию.
Но после каждого заслуженного отпуска её щёчки коварно округлялись, а молния на костюме, вместо того, чтобы легко взлететь под воротник, брала паузу, приличествующую сцене МХАТа. Поэтому опять приходилось заедать куриную грудку сельдереем и с тихой тоской взирать на соратницу по сцене Ольгу.
Девушки не были подругами, но и, хотя претендовали на схожие роли, вопреки стереотипам, не враждовали. Скорее между ними установились спокойные рабочие отношения, подкреплённые молчаливым договором: «Пусть победит сильнейший». К конкуренции Алина относилась философски, но покоя ей не давало вот что: тяжкий путь диеты коллега преодолевала без особенных усилий. Она, кажется, искренне обожала гречневую кашу с помидорками черри и с видимым удовольствием хрустела болгарским перцем на многочисленных юбилеях. А ещё её Инстаграмм так и пестрел фотографиями с пробежек и интерьерами спортклубов.
В общем, Алина находилась в перманентном состоянии борьбы с лишними сантиметрами и килограммами. Очередной звоночек прозвучал, когда во время спектакля «Золушка», играя одну из злых сестёр, она заметила, что принц невольно косится в её декольте. А это означало, что стартовал не только новый театральный сезон, но и очередной этап борьбы за стройность, ведь перед нашей героиней, не лишённой актёрского тщеславия, маячили ослепительные вершины, на которые её вот-вот должен был доставить легкокрылый Пегас.
Пегасом, возносящим талантливую актрису к славе, должна была стать роль Джульетты в бессмертной комедии Шекспира, о постановке которой уже не первый месяц говорил весь театр. «Ромео и Джульетту» собирался ставить молодой режиссёр, уже имевший в своём творческом багаже Тургенева, Шиллера и Джанни Родари. С труппой он был знаком слабо, но Алина свято верила, что эта роль просто предназначена для неё. Приходилось стараться.
Окружающий мир, меж тем полнился соблазнами. Все вокруг постоянно что-то ели, и даже подработки на телевиденье сводились к восхвалению кондитерских изделий. А когда монтировщики у себя в подсобке заваривали лапшу быстрого приготовления, её восхитительный аромат заполнял все пространство за кулисами и грозил прорваться на сцену, окончательно отбивая мысли об искусстве. Последним островком стабильности в этом море порока была Ольга со своими полезными цельнозерновыми хлебцами, потому что остальные коллеги проявляли куда меньше такта. Кто-то очень остроумный и не очень чуткий к чужим страданиям даже посоветовал девушке завести глистов, дескать, с ними едят и худеют. Надо сказать, что непрошенный совет принёс некоторую пользу, потому что Алина погуглила ради интереса и потом сутки не могла смотреть на еду вообще.
Наконец настал час икс. Молодой режиссёр, стильный как реклама автомобилей представительского класса, собрал труппу для распределения ролей. Забрали свой текст Ромео и Меркуцио. Прочие Монтекки и Купулетти тоже уже прикидывали возможность совмещения графика репетиций с графиком халтур, а главная интрига интрига все ещё не разрешилась. Алина с Ольгой смотрели друг на друга с настороженной вежливостью, а остальные -- с плохо скрываемым любопытством. «Я хочу вас кое с кем познакомить», -- неожиданно сказал режиссёр, вставая и подходя к двери. В комнату вошла девушка. Совсем ещё юная, гармонично округлая, но с удивительно изящными запястьями и щиколотками. «Это Соня, она будет нашей Джульеттой».
Расходились молча. В гардеробе, забирая плащ, расстроенная Алина схватила с вешалки чужой пакет, такой же, как у неё самой -- с эмблемой театра, подаренный на какой-то праздник, и машинально открыла его. «Прости, пожалуйста, это моё, мы перепутали», -- раздался голос Ольги, держащей в руках точно такой же. Та тоже была явно расстроена итогами встречи, поэтому, обменявшись смущёнными улыбками и вполне искренне попрощавшись, девушки отправились по домам.
Пока Алина шла пешком, а затем тряслась в маршрутке, её не покидали мысли о кознях судьбы, совсем как у Шекспира. Но на душе, как ни странно, было удивительно спокойно. Причина была в предмете, случайно увиденном в Ольгиной сумке. Там лежала огромная плитка молочного шоколада с орехами. Уже початая.
Конец
Автор, мне не хватило эмоций Ольги и Алины. Общая неудача должна была их как-то объединить. Алина, возможно, могла немного позлорадствовать или скептически улыбаться про Ольгину шоколадку.
Автор, мне не хватило эмоций Ольги и Алины. Общая неудача должна была их как-то объединить. Алина, возможно, могла немного позлорадствовать или скептически улыбаться про Ольгину шоколадку.
Но я за него голосую.
Видимо, я могу только вам комменты отправлять))))
реально, только тебе могу отвечать... это судьба)))
Всем худеющим к лету посвящается
Не бывает абсолютно бесстрашных людей. Даже самые героические из героев обязательно чего-нибудь боятся. Кто-то боится темноты, кто-то -- пауков. А Алина очень боялась потолстеть.
И не то чтобы Алина весила излишне много. Напротив, она была изящна и ей вслед частенько оборачивались мужчины. Особенно весной, когда дни становятся длиннее, а юбки короче. Все дело в том, что Алина была актрисой, а искусство, как известно, требует жертв и каждый набранный килограмм коварная сцена превращала в десять, как бы намекая на неизбежность перехода от ролей девушек к ролям бабушек. А к этому Алина ну совершенно не была готова и потому свято соблюдала всевозможные диеты и рекомендации по правильному питанию.
Но после каждого заслуженного отпуска её щёчки коварно округлялись, а молния на костюме, вместо того, чтобы легко взлететь под воротник, брала паузу, приличествующую сцене МХАТа. Поэтому опять приходилось заедать куриную грудку сельдереем и с тихой тоской взирать на соратницу по сцене Ольгу.
Девушки не были подругами, но и, хотя претендовали на схожие роли, вопреки стереотипам, не враждовали. Скорее между ними установились спокойные рабочие отношения, подкреплённые молчаливым договором: «Пусть победит сильнейший». К конкуренции Алина относилась философски, но покоя ей не давало вот что: тяжкий путь диеты коллега преодолевала без особенных усилий. Она, кажется, искренне обожала гречневую кашу с помидорками черри и с видимым удовольствием хрустела болгарским перцем на многочисленных юбилеях. А ещё её Инстаграмм так и пестрел фотографиями с пробежек и интерьерами спортклубов.
В общем, Алина находилась в перманентном состоянии борьбы с лишними сантиметрами и килограммами. Очередной звоночек прозвучал, когда во время спектакля «Золушка», играя одну из злых сестёр, она заметила, что принц невольно косится в её декольте. А это означало, что стартовал не только новый театральный сезон, но и очередной этап борьбы за стройность, ведь перед нашей героиней, не лишённой актёрского тщеславия, маячили ослепительные вершины, на которые её вот-вот должен был доставить легкокрылый Пегас.
Пегасом, возносящим талантливую актрису к славе, должна была стать роль Джульетты в бессмертной комедии Шекспира, о постановке которой уже не первый месяц говорил весь театр. «Ромео и Джульетту» собирался ставить молодой режиссёр, уже имевший в своём творческом багаже Тургенева, Шиллера и Джанни Родари. С труппой он был знаком слабо, но Алина свято верила, что эта роль просто предназначена для неё. Приходилось стараться.
Окружающий мир, меж тем полнился соблазнами. Все вокруг постоянно что-то ели, и даже подработки на телевиденье сводились к восхвалению кондитерских изделий. А когда монтировщики у себя в подсобке заваривали лапшу быстрого приготовления, её восхитительный аромат заполнял все пространство за кулисами и грозил прорваться на сцену, окончательно отбивая мысли об искусстве. Последним островком стабильности в этом море порока была Ольга со своими полезными цельнозерновыми хлебцами, потому что остальные коллеги проявляли куда меньше такта. Кто-то очень остроумный и не очень чуткий к чужим страданиям даже посоветовал девушке завести глистов, дескать, с ними едят и худеют. Надо сказать, что непрошенный совет принёс некоторую пользу, потому что Алина погуглила ради интереса и потом сутки не могла смотреть на еду вообще.
Наконец настал час икс. Молодой режиссёр, стильный как реклама автомобилей представительского класса, собрал труппу для распределения ролей. Забрали свой текст Ромео и Меркуцио. Прочие Монтекки и Купулетти тоже уже прикидывали возможность совмещения графика репетиций с графиком халтур, а главная интрига интрига все ещё не разрешилась. Алина с Ольгой смотрели друг на друга с настороженной вежливостью, а остальные -- с плохо скрываемым любопытством. «Я хочу вас кое с кем познакомить», -- неожиданно сказал режиссёр, вставая и подходя к двери. В комнату вошла девушка. Совсем ещё юная, гармонично округлая, но с удивительно изящными запястьями и щиколотками. «Это Соня, она будет нашей Джульеттой».
Расходились молча. В гардеробе, забирая плащ, расстроенная Алина схватила с вешалки чужой пакет, такой же, как у неё самой -- с эмблемой театра, подаренный на какой-то праздник, и машинально открыла его. «Прости, пожалуйста, это моё, мы перепутали», -- раздался голос Ольги, держащей в руках точно такой же. Та тоже была явно расстроена итогами встречи, поэтому, обменявшись смущёнными улыбками и вполне искренне попрощавшись, девушки отправились по домам.
Пока Алина шла пешком, а затем тряслась в маршрутке, её не покидали мысли о кознях судьбы, совсем как у Шекспира. Но на душе, как ни странно, было удивительно спокойно. Причина была в предмете, случайно увиденном в Ольгиной сумке. Там лежала огромная плитка молочного шоколада с орехами. Уже початая.
Конец
Любите ли вы театр… Нет! Игорь Иванович совершенно не любил театр! С детства! С тех самых пор, как мама – страстная театралка – пыталась приобщить маленького Игорька к искусству, путем максимального заполнения каникулярных дней походами в театр. Игорь не разделял маминых пылких чувств, даже наоборот, испытывал щемящее чувство неловкости от ощущения, что подглядывает за чужой жизнью, хоть и на законных основаниях. Поэтому, с тех пор, как Игорю Ивановичу удалось вырваться из-под маминого контроля, ноги его в театре не было.
А вот жена Игоря Ивановича театр любила, но к мужниным чувствам относилась с пониманием, и за собой не таскала. А Игорь Иванович любил жену. И понимал, что, наверное, ей хочется как-нибудь пойти в театр под ручку с законным супругом, гордо посматривая по сторонам. И вот, когда однажды жена сообщила, что спектакль, который она давно хотела посмотреть, идет аккурат в день её рождения, Игорь Иванович понял, что это шанс. Шанс решить трепещущий вопрос «Что же подарить на день рождения?» и шанс совершить героический поступок, показать себя рыцарем, готовым ради любимой пойти хоть на край света, хоть в театр. А героические поступки, они ведь очень полезны для семейной жизни. И Игорь Иванович гордо сказал «заказывай билеты, пойдем вдвоём!» И с умилением и нежностью смотрел на счастливую жену, бросившуюся к компьютеру.
И вот день Х настал. Вечером, встретившись с женой перед театром, Игорь Иванович пошёл сдаваться. По случаю дня рождения в буфете выпили по бокалу шампанского и отправились в зал. Вот тут-то Игоря Ивановича ждал сюрприз! Зала в привычном понимании не было. То есть не было рядов с креслами и сцены перед ними. А были расставленные в центре зала столики, удивительно напоминающие ресторанные, и с двух сторон от столиков находились, очевидно, места для зрителей. И вот тут был второй сюрприз: распорядитель, проверив их билеты, отправил их не в зрительный зал, а провёл к одному из столиков. Игорь Иванович сел и с опаской огляделся. Зал заполнялся, за какими-то столиками так же рассаживались люди, а какие-то оставались пустыми. Впервые со дня его широкого жеста Игорю Ивановичу пришла мысль, что всё-таки стоило поинтересоваться, что за спектакль выбрала жена.
Третий звонок. В зале гаснет свет, освещенными остаются только столики. «А не слишком ли щедрый подарок – проносится в голове Игоря Ивановича – не юбилей всё же». Тут за одним из пустых столиков появляются люди, и начинается спектакль. По мере того, как действо набирает обороты, Игорь Иванович расслабляется, начинает следить за происходящим. За одним столиком сидят «мать» и «дочь» и ведут разговор о жизненных трудностях, о сложностях с женихами, за другим – «деловые партнёры» отмечают удачную сделку.
Постепенно захваченный действом Игорь Иванович забывает, что он находится на сцене, и не сразу замечает нового персонажа – женщину средних лет. А между тем она, оглядев «зал ресторана», направляется к столику Игоря Ивановича и его жены.
- Игорь? – неуверенно спрашивает женщина.
- Да – с опаской отвечает Игорь Иванович.
- Как же мы давно не виделись! – восклицает незнакомка, – я тебя с трудом узнала! А ты постарел!
- Простите? – всё ещё не понимая, что происходит, спросил Игорь Иванович
- Ты, что совсем не помнишь меня? Я же Наташа!
- Наташа?
- Ну да! У нас же на первом курсе роман был! Неужели ничего не помнишь?
- Но я никогда не учился в театральном институте! – Игорь Иванович абсолютно уверен, что никогда раньше не видел эту женщину.
- А причем тут театральный? Это в авиационном было! После рождения ребенка, мне пришлось взять академ, а потом я уже поступила в театральный.
Игорь Иванович неожиданно вспотел, он действительно окончил авиационный институт, и на первом курсе у него действительно был легкий романчик с однокурсницей по имени Наташа, о котором он уже давным-давно забыл. А женщина, между тем, присела на свободный стул и продолжила свои шокирующие признания:
- Твоего ребенка, между прочим!
- Моего? – промямлил Игорь Петрович, стараясь не смотреть на жену
- Конечно твоего, я же не с кем до тебя не встречалась.
- Но я ничего не знал. – Игорь Иванович поймал себя на том, что пытается оправдаться.
- Или не хотел знать! – отрезала Наташа – я пыталась тебе сказать, а ты и слушать не стал! Приревновал он меня, видите ли! Даже разговаривать не хотел, избегал меня, как я могла сказать?
- Но я… - начал Игорь Иванович, и только тут он вспомнил, что он находится на «сцене» и помимо любимой жены за всем этим наблюдает сотня совершенно посторонних людей.
- Что ты? – Наташа не на шутку разошлась. – Ты даже не вспоминал меня! Тебе не интересно было, почему я не появляюсь в институте, и что со мной происходит!
Надо сказать, что в той давней истории Игорь Иванович действительно повел себя не лучшим образом. Поссорившись с девушкой, он сначала был зол на неё и избегал общения, а потом понял, что не настолько сильно он влюблен. И, честно говоря, вздохнул с облегчением, когда после летних каникул Наташа не появилась на курсе. А вот теперь это к нему вернулось таким удивительным образом.
Зал с интересом наблюдал за происходящим, а главное, за всем этим наблюдала жена Игоря Ивановича, которая была не в курсе бурной юности супруга. Познакомились они уже после окончания института, и Игорь Иванович не счел нужным рассказать о ничего незначащем, как ему казалось, эпизоде, давно ушедших дней. Ничего себе сделал подарок, любимой жене! Игорь Иванович рискнул посмотреть на жену, она сидела очень прямая и совершенно бледная. А вот Наташа наоборот раскраснелась, по её щекам текли слёзы:
- Ты представить себе не можешь, как мне было трудно! Одной, в восемнадцать лет, с младенцем! Спасибо родителям, помогли! А когда Вика, кстати, твою дочь зовут Виктория, так вот, когда Вика подросла и пошла в детский сад, я поступила в театральный институт. Как видишь, стала весьма успешной актрисой. И тут такая встреча! – слёзы Наташи удивительным образом высохли, и она неожиданно предложила – Хочешь познакомиться с дочерью? После спектакля могу устроить. Она уже взрослая! Между прочим, у нас с тобой внук есть! Валера! – неожиданно громко крикнула Наташа.
Тут откуда-то выбежал мальчик лет трёх, одетый в костюм зеленого дракончика. Малыш был совершенно очарователен. Он подбежал к Наташе и уткнулся ей в колени. В зале раздались бурные аплодисменты.
Это для Игоря Ивановича было уже слишком. Он не знал, что ответить и куда смотреть: в зал – страшно, на жену – стыдно, на Наташу – не хочется. Пока он лихорадочно соображал, что делать, и не лучше ли просто сбежать, он… проснулся!
Игорь Иванович лежал в своей кровати и тяжело дышал, рядом спала жена. Сердце бешено колотилось, ладони были предательски липкими. Надо же такому присниться! Это просто сон, а в театр еще не скоро, с облегчением понял Игорь Иванович. Он сел, отдышался, взял телефон и подошел к тумбочке. Открыл, включил фонарик, нашел распечатанные билеты, достал их дрожащими руками и прочитал – театр Сатиры, «Горгоны».
Игорь Иванович улегся в кровать, уютно устроился под одеялом. Сердце вернулось к нормальному ритму, дыхание восстановилось. И, уже засыпая, Игорь Иванович решил: «Ну его к чёрту этот театр! Пусть с подругой идёт, а я их после спектакля встречу и в ресторан отведу! В конце концов, семейная жизнь это не война, требующая подвигов, а тихая гавань, где спокойно всем».
КОНЕЦ
А если б они в цирк собрались?!
Любите ли вы театр… Нет! Игорь Иванович совершенно не любил театр! С детства! С тех самых пор, как мама – страстная театралка – пыталась приобщить маленького Игорька к искусству, путем максимального заполнения каникулярных дней походами в театр. Игорь не разделял маминых пылких чувств, даже наоборот, испытывал щемящее чувство неловкости от ощущения, что подглядывает за чужой жизнью, хоть и на законных основаниях. Поэтому, с тех пор, как Игорю Ивановичу удалось вырваться из-под маминого контроля, ноги его в театре не было.
А вот жена Игоря Ивановича театр любила, но к мужниным чувствам относилась с пониманием, и за собой не таскала. А Игорь Иванович любил жену. И понимал, что, наверное, ей хочется как-нибудь пойти в театр под ручку с законным супругом, гордо посматривая по сторонам. И вот, когда однажды жена сообщила, что спектакль, который она давно хотела посмотреть, идет аккурат в день её рождения, Игорь Иванович понял, что это шанс. Шанс решить трепещущий вопрос «Что же подарить на день рождения?» и шанс совершить героический поступок, показать себя рыцарем, готовым ради любимой пойти хоть на край света, хоть в театр. А героические поступки, они ведь очень полезны для семейной жизни. И Игорь Иванович гордо сказал «заказывай билеты, пойдем вдвоём!» И с умилением и нежностью смотрел на счастливую жену, бросившуюся к компьютеру.
И вот день Х настал. Вечером, встретившись с женой перед театром, Игорь Иванович пошёл сдаваться. По случаю дня рождения в буфете выпили по бокалу шампанского и отправились в зал. Вот тут-то Игоря Ивановича ждал сюрприз! Зала в привычном понимании не было. То есть не было рядов с креслами и сцены перед ними. А были расставленные в центре зала столики, удивительно напоминающие ресторанные, и с двух сторон от столиков находились, очевидно, места для зрителей. И вот тут был второй сюрприз: распорядитель, проверив их билеты, отправил их не в зрительный зал, а провёл к одному из столиков. Игорь Иванович сел и с опаской огляделся. Зал заполнялся, за какими-то столиками так же рассаживались люди, а какие-то оставались пустыми. Впервые со дня его широкого жеста Игорю Ивановичу пришла мысль, что всё-таки стоило поинтересоваться, что за спектакль выбрала жена.
Третий звонок. В зале гаснет свет, освещенными остаются только столики. «А не слишком ли щедрый подарок – проносится в голове Игоря Ивановича – не юбилей всё же». Тут за одним из пустых столиков появляются люди, и начинается спектакль. По мере того, как действо набирает обороты, Игорь Иванович расслабляется, начинает следить за происходящим. За одним столиком сидят «мать» и «дочь» и ведут разговор о жизненных трудностях, о сложностях с женихами, за другим – «деловые партнёры» отмечают удачную сделку.
Постепенно захваченный действом Игорь Иванович забывает, что он находится на сцене, и не сразу замечает нового персонажа – женщину средних лет. А между тем она, оглядев «зал ресторана», направляется к столику Игоря Ивановича и его жены.
- Игорь? – неуверенно спрашивает женщина.
- Да – с опаской отвечает Игорь Иванович.
- Как же мы давно не виделись! – восклицает незнакомка, – я тебя с трудом узнала! А ты постарел!
- Простите? – всё ещё не понимая, что происходит, спросил Игорь Иванович
- Ты, что совсем не помнишь меня? Я же Наташа!
- Наташа?
- Ну да! У нас же на первом курсе роман был! Неужели ничего не помнишь?
- Но я никогда не учился в театральном институте! – Игорь Иванович абсолютно уверен, что никогда раньше не видел эту женщину.
- А причем тут театральный? Это в авиационном было! После рождения ребенка, мне пришлось взять академ, а потом я уже поступила в театральный.
Игорь Иванович неожиданно вспотел, он действительно окончил авиационный институт, и на первом курсе у него действительно был легкий романчик с однокурсницей по имени Наташа, о котором он уже давным-давно забыл. А женщина, между тем, присела на свободный стул и продолжила свои шокирующие признания:
- Твоего ребенка, между прочим!
- Моего? – промямлил Игорь Петрович, стараясь не смотреть на жену
- Конечно твоего, я же не с кем до тебя не встречалась.
- Но я ничего не знал. – Игорь Иванович поймал себя на том, что пытается оправдаться.
- Или не хотел знать! – отрезала Наташа – я пыталась тебе сказать, а ты и слушать не стал! Приревновал он меня, видите ли! Даже разговаривать не хотел, избегал меня, как я могла сказать?
- Но я… - начал Игорь Иванович, и только тут он вспомнил, что он находится на «сцене» и помимо любимой жены за всем этим наблюдает сотня совершенно посторонних людей.
- Что ты? – Наташа не на шутку разошлась. – Ты даже не вспоминал меня! Тебе не интересно было, почему я не появляюсь в институте, и что со мной происходит!
Надо сказать, что в той давней истории Игорь Иванович действительно повел себя не лучшим образом. Поссорившись с девушкой, он сначала был зол на неё и избегал общения, а потом понял, что не настолько сильно он влюблен. И, честно говоря, вздохнул с облегчением, когда после летних каникул Наташа не появилась на курсе. А вот теперь это к нему вернулось таким удивительным образом.
Зал с интересом наблюдал за происходящим, а главное, за всем этим наблюдала жена Игоря Ивановича, которая была не в курсе бурной юности супруга. Познакомились они уже после окончания института, и Игорь Иванович не счел нужным рассказать о ничего незначащем, как ему казалось, эпизоде, давно ушедших дней. Ничего себе сделал подарок, любимой жене! Игорь Иванович рискнул посмотреть на жену, она сидела очень прямая и совершенно бледная. А вот Наташа наоборот раскраснелась, по её щекам текли слёзы:
- Ты представить себе не можешь, как мне было трудно! Одной, в восемнадцать лет, с младенцем! Спасибо родителям, помогли! А когда Вика, кстати, твою дочь зовут Виктория, так вот, когда Вика подросла и пошла в детский сад, я поступила в театральный институт. Как видишь, стала весьма успешной актрисой. И тут такая встреча! – слёзы Наташи удивительным образом высохли, и она неожиданно предложила – Хочешь познакомиться с дочерью? После спектакля могу устроить. Она уже взрослая! Между прочим, у нас с тобой внук есть! Валера! – неожиданно громко крикнула Наташа.
Тут откуда-то выбежал мальчик лет трёх, одетый в костюм зеленого дракончика. Малыш был совершенно очарователен. Он подбежал к Наташе и уткнулся ей в колени. В зале раздались бурные аплодисменты.
Это для Игоря Ивановича было уже слишком. Он не знал, что ответить и куда смотреть: в зал – страшно, на жену – стыдно, на Наташу – не хочется. Пока он лихорадочно соображал, что делать, и не лучше ли просто сбежать, он… проснулся!
Игорь Иванович лежал в своей кровати и тяжело дышал, рядом спала жена. Сердце бешено колотилось, ладони были предательски липкими. Надо же такому присниться! Это просто сон, а в театр еще не скоро, с облегчением понял Игорь Иванович. Он сел, отдышался, взял телефон и подошел к тумбочке. Открыл, включил фонарик, нашел распечатанные билеты, достал их дрожащими руками и прочитал – театр Сатиры, «Горгоны».
Игорь Иванович улегся в кровать, уютно устроился под одеялом. Сердце вернулось к нормальному ритму, дыхание восстановилось. И, уже засыпая, Игорь Иванович решил: «Ну его к чёрту этот театр! Пусть с подругой идёт, а я их после спектакля встречу и в ресторан отведу! В конце концов, семейная жизнь это не война, требующая подвигов, а тихая гавань, где спокойно всем».
КОНЕЦ
Любите ли вы театр… Нет! Игорь Иванович совершенно не любил театр! С детства! С тех самых пор, как мама – страстная театралка – пыталась приобщить маленького Игорька к искусству, путем максимального заполнения каникулярных дней походами в театр. Игорь не разделял маминых пылких чувств, даже наоборот, испытывал щемящее чувство неловкости от ощущения, что подглядывает за чужой жизнью, хоть и на законных основаниях. Поэтому, с тех пор, как Игорю Ивановичу удалось вырваться из-под маминого контроля, ноги его в театре не было.
А вот жена Игоря Ивановича театр любила, но к мужниным чувствам относилась с пониманием, и за собой не таскала. А Игорь Иванович любил жену. И понимал, что, наверное, ей хочется как-нибудь пойти в театр под ручку с законным супругом, гордо посматривая по сторонам. И вот, когда однажды жена сообщила, что спектакль, который она давно хотела посмотреть, идет аккурат в день её рождения, Игорь Иванович понял, что это шанс. Шанс решить трепещущий вопрос «Что же подарить на день рождения?» и шанс совершить героический поступок, показать себя рыцарем, готовым ради любимой пойти хоть на край света, хоть в театр. А героические поступки, они ведь очень полезны для семейной жизни. И Игорь Иванович гордо сказал «заказывай билеты, пойдем вдвоём!» И с умилением и нежностью смотрел на счастливую жену, бросившуюся к компьютеру.
И вот день Х настал. Вечером, встретившись с женой перед театром, Игорь Иванович пошёл сдаваться. По случаю дня рождения в буфете выпили по бокалу шампанского и отправились в зал. Вот тут-то Игоря Ивановича ждал сюрприз! Зала в привычном понимании не было. То есть не было рядов с креслами и сцены перед ними. А были расставленные в центре зала столики, удивительно напоминающие ресторанные, и с двух сторон от столиков находились, очевидно, места для зрителей. И вот тут был второй сюрприз: распорядитель, проверив их билеты, отправил их не в зрительный зал, а провёл к одному из столиков. Игорь Иванович сел и с опаской огляделся. Зал заполнялся, за какими-то столиками так же рассаживались люди, а какие-то оставались пустыми. Впервые со дня его широкого жеста Игорю Ивановичу пришла мысль, что всё-таки стоило поинтересоваться, что за спектакль выбрала жена.
Третий звонок. В зале гаснет свет, освещенными остаются только столики. «А не слишком ли щедрый подарок – проносится в голове Игоря Ивановича – не юбилей всё же». Тут за одним из пустых столиков появляются люди, и начинается спектакль. По мере того, как действо набирает обороты, Игорь Иванович расслабляется, начинает следить за происходящим. За одним столиком сидят «мать» и «дочь» и ведут разговор о жизненных трудностях, о сложностях с женихами, за другим – «деловые партнёры» отмечают удачную сделку.
Постепенно захваченный действом Игорь Иванович забывает, что он находится на сцене, и не сразу замечает нового персонажа – женщину средних лет. А между тем она, оглядев «зал ресторана», направляется к столику Игоря Ивановича и его жены.
- Игорь? – неуверенно спрашивает женщина.
- Да – с опаской отвечает Игорь Иванович.
- Как же мы давно не виделись! – восклицает незнакомка, – я тебя с трудом узнала! А ты постарел!
- Простите? – всё ещё не понимая, что происходит, спросил Игорь Иванович
- Ты, что совсем не помнишь меня? Я же Наташа!
- Наташа?
- Ну да! У нас же на первом курсе роман был! Неужели ничего не помнишь?
- Но я никогда не учился в театральном институте! – Игорь Иванович абсолютно уверен, что никогда раньше не видел эту женщину.
- А причем тут театральный? Это в авиационном было! После рождения ребенка, мне пришлось взять академ, а потом я уже поступила в театральный.
Игорь Иванович неожиданно вспотел, он действительно окончил авиационный институт, и на первом курсе у него действительно был легкий романчик с однокурсницей по имени Наташа, о котором он уже давным-давно забыл. А женщина, между тем, присела на свободный стул и продолжила свои шокирующие признания:
- Твоего ребенка, между прочим!
- Моего? – промямлил Игорь Петрович, стараясь не смотреть на жену
- Конечно твоего, я же не с кем до тебя не встречалась.
- Но я ничего не знал. – Игорь Иванович поймал себя на том, что пытается оправдаться.
- Или не хотел знать! – отрезала Наташа – я пыталась тебе сказать, а ты и слушать не стал! Приревновал он меня, видите ли! Даже разговаривать не хотел, избегал меня, как я могла сказать?
- Но я… - начал Игорь Иванович, и только тут он вспомнил, что он находится на «сцене» и помимо любимой жены за всем этим наблюдает сотня совершенно посторонних людей.
- Что ты? – Наташа не на шутку разошлась. – Ты даже не вспоминал меня! Тебе не интересно было, почему я не появляюсь в институте, и что со мной происходит!
Надо сказать, что в той давней истории Игорь Иванович действительно повел себя не лучшим образом. Поссорившись с девушкой, он сначала был зол на неё и избегал общения, а потом понял, что не настолько сильно он влюблен. И, честно говоря, вздохнул с облегчением, когда после летних каникул Наташа не появилась на курсе. А вот теперь это к нему вернулось таким удивительным образом.
Зал с интересом наблюдал за происходящим, а главное, за всем этим наблюдала жена Игоря Ивановича, которая была не в курсе бурной юности супруга. Познакомились они уже после окончания института, и Игорь Иванович не счел нужным рассказать о ничего незначащем, как ему казалось, эпизоде, давно ушедших дней. Ничего себе сделал подарок, любимой жене! Игорь Иванович рискнул посмотреть на жену, она сидела очень прямая и совершенно бледная. А вот Наташа наоборот раскраснелась, по её щекам текли слёзы:
- Ты представить себе не можешь, как мне было трудно! Одной, в восемнадцать лет, с младенцем! Спасибо родителям, помогли! А когда Вика, кстати, твою дочь зовут Виктория, так вот, когда Вика подросла и пошла в детский сад, я поступила в театральный институт. Как видишь, стала весьма успешной актрисой. И тут такая встреча! – слёзы Наташи удивительным образом высохли, и она неожиданно предложила – Хочешь познакомиться с дочерью? После спектакля могу устроить. Она уже взрослая! Между прочим, у нас с тобой внук есть! Валера! – неожиданно громко крикнула Наташа.
Тут откуда-то выбежал мальчик лет трёх, одетый в костюм зеленого дракончика. Малыш был совершенно очарователен. Он подбежал к Наташе и уткнулся ей в колени. В зале раздались бурные аплодисменты.
Это для Игоря Ивановича было уже слишком. Он не знал, что ответить и куда смотреть: в зал – страшно, на жену – стыдно, на Наташу – не хочется. Пока он лихорадочно соображал, что делать, и не лучше ли просто сбежать, он… проснулся!
Игорь Иванович лежал в своей кровати и тяжело дышал, рядом спала жена. Сердце бешено колотилось, ладони были предательски липкими. Надо же такому присниться! Это просто сон, а в театр еще не скоро, с облегчением понял Игорь Иванович. Он сел, отдышался, взял телефон и подошел к тумбочке. Открыл, включил фонарик, нашел распечатанные билеты, достал их дрожащими руками и прочитал – театр Сатиры, «Горгоны».
Игорь Иванович улегся в кровать, уютно устроился под одеялом. Сердце вернулось к нормальному ритму, дыхание восстановилось. И, уже засыпая, Игорь Иванович решил: «Ну его к чёрту этот театр! Пусть с подругой идёт, а я их после спектакля встречу и в ресторан отведу! В конце концов, семейная жизнь это не война, требующая подвигов, а тихая гавань, где спокойно всем».
КОНЕЦ
Любите ли вы театр… Нет! Игорь Иванович совершенно не любил театр! С детства! С тех самых пор, как мама – страстная театралка – пыталась приобщить маленького Игорька к искусству, путем максимального заполнения каникулярных дней походами в театр. Игорь не разделял маминых пылких чувств, даже наоборот, испытывал щемящее чувство неловкости от ощущения, что подглядывает за чужой жизнью, хоть и на законных основаниях. Поэтому, с тех пор, как Игорю Ивановичу удалось вырваться из-под маминого контроля, ноги его в театре не было.
А вот жена Игоря Ивановича театр любила, но к мужниным чувствам относилась с пониманием, и за собой не таскала. А Игорь Иванович любил жену. И понимал, что, наверное, ей хочется как-нибудь пойти в театр под ручку с законным супругом, гордо посматривая по сторонам. И вот, когда однажды жена сообщила, что спектакль, который она давно хотела посмотреть, идет аккурат в день её рождения, Игорь Иванович понял, что это шанс. Шанс решить трепещущий вопрос «Что же подарить на день рождения?» и шанс совершить героический поступок, показать себя рыцарем, готовым ради любимой пойти хоть на край света, хоть в театр. А героические поступки, они ведь очень полезны для семейной жизни. И Игорь Иванович гордо сказал «заказывай билеты, пойдем вдвоём!» И с умилением и нежностью смотрел на счастливую жену, бросившуюся к компьютеру.
И вот день Х настал. Вечером, встретившись с женой перед театром, Игорь Иванович пошёл сдаваться. По случаю дня рождения в буфете выпили по бокалу шампанского и отправились в зал. Вот тут-то Игоря Ивановича ждал сюрприз! Зала в привычном понимании не было. То есть не было рядов с креслами и сцены перед ними. А были расставленные в центре зала столики, удивительно напоминающие ресторанные, и с двух сторон от столиков находились, очевидно, места для зрителей. И вот тут был второй сюрприз: распорядитель, проверив их билеты, отправил их не в зрительный зал, а провёл к одному из столиков. Игорь Иванович сел и с опаской огляделся. Зал заполнялся, за какими-то столиками так же рассаживались люди, а какие-то оставались пустыми. Впервые со дня его широкого жеста Игорю Ивановичу пришла мысль, что всё-таки стоило поинтересоваться, что за спектакль выбрала жена.
Третий звонок. В зале гаснет свет, освещенными остаются только столики. «А не слишком ли щедрый подарок – проносится в голове Игоря Ивановича – не юбилей всё же». Тут за одним из пустых столиков появляются люди, и начинается спектакль. По мере того, как действо набирает обороты, Игорь Иванович расслабляется, начинает следить за происходящим. За одним столиком сидят «мать» и «дочь» и ведут разговор о жизненных трудностях, о сложностях с женихами, за другим – «деловые партнёры» отмечают удачную сделку.
Постепенно захваченный действом Игорь Иванович забывает, что он находится на сцене, и не сразу замечает нового персонажа – женщину средних лет. А между тем она, оглядев «зал ресторана», направляется к столику Игоря Ивановича и его жены.
- Игорь? – неуверенно спрашивает женщина.
- Да – с опаской отвечает Игорь Иванович.
- Как же мы давно не виделись! – восклицает незнакомка, – я тебя с трудом узнала! А ты постарел!
- Простите? – всё ещё не понимая, что происходит, спросил Игорь Иванович
- Ты, что совсем не помнишь меня? Я же Наташа!
- Наташа?
- Ну да! У нас же на первом курсе роман был! Неужели ничего не помнишь?
- Но я никогда не учился в театральном институте! – Игорь Иванович абсолютно уверен, что никогда раньше не видел эту женщину.
- А причем тут театральный? Это в авиационном было! После рождения ребенка, мне пришлось взять академ, а потом я уже поступила в театральный.
Игорь Иванович неожиданно вспотел, он действительно окончил авиационный институт, и на первом курсе у него действительно был легкий романчик с однокурсницей по имени Наташа, о котором он уже давным-давно забыл. А женщина, между тем, присела на свободный стул и продолжила свои шокирующие признания:
- Твоего ребенка, между прочим!
- Моего? – промямлил Игорь Петрович, стараясь не смотреть на жену
- Конечно твоего, я же не с кем до тебя не встречалась.
- Но я ничего не знал. – Игорь Иванович поймал себя на том, что пытается оправдаться.
- Или не хотел знать! – отрезала Наташа – я пыталась тебе сказать, а ты и слушать не стал! Приревновал он меня, видите ли! Даже разговаривать не хотел, избегал меня, как я могла сказать?
- Но я… - начал Игорь Иванович, и только тут он вспомнил, что он находится на «сцене» и помимо любимой жены за всем этим наблюдает сотня совершенно посторонних людей.
- Что ты? – Наташа не на шутку разошлась. – Ты даже не вспоминал меня! Тебе не интересно было, почему я не появляюсь в институте, и что со мной происходит!
Надо сказать, что в той давней истории Игорь Иванович действительно повел себя не лучшим образом. Поссорившись с девушкой, он сначала был зол на неё и избегал общения, а потом понял, что не настолько сильно он влюблен. И, честно говоря, вздохнул с облегчением, когда после летних каникул Наташа не появилась на курсе. А вот теперь это к нему вернулось таким удивительным образом.
Зал с интересом наблюдал за происходящим, а главное, за всем этим наблюдала жена Игоря Ивановича, которая была не в курсе бурной юности супруга. Познакомились они уже после окончания института, и Игорь Иванович не счел нужным рассказать о ничего незначащем, как ему казалось, эпизоде, давно ушедших дней. Ничего себе сделал подарок, любимой жене! Игорь Иванович рискнул посмотреть на жену, она сидела очень прямая и совершенно бледная. А вот Наташа наоборот раскраснелась, по её щекам текли слёзы:
- Ты представить себе не можешь, как мне было трудно! Одной, в восемнадцать лет, с младенцем! Спасибо родителям, помогли! А когда Вика, кстати, твою дочь зовут Виктория, так вот, когда Вика подросла и пошла в детский сад, я поступила в театральный институт. Как видишь, стала весьма успешной актрисой. И тут такая встреча! – слёзы Наташи удивительным образом высохли, и она неожиданно предложила – Хочешь познакомиться с дочерью? После спектакля могу устроить. Она уже взрослая! Между прочим, у нас с тобой внук есть! Валера! – неожиданно громко крикнула Наташа.
Тут откуда-то выбежал мальчик лет трёх, одетый в костюм зеленого дракончика. Малыш был совершенно очарователен. Он подбежал к Наташе и уткнулся ей в колени. В зале раздались бурные аплодисменты.
Это для Игоря Ивановича было уже слишком. Он не знал, что ответить и куда смотреть: в зал – страшно, на жену – стыдно, на Наташу – не хочется. Пока он лихорадочно соображал, что делать, и не лучше ли просто сбежать, он… проснулся!
Игорь Иванович лежал в своей кровати и тяжело дышал, рядом спала жена. Сердце бешено колотилось, ладони были предательски липкими. Надо же такому присниться! Это просто сон, а в театр еще не скоро, с облегчением понял Игорь Иванович. Он сел, отдышался, взял телефон и подошел к тумбочке. Открыл, включил фонарик, нашел распечатанные билеты, достал их дрожащими руками и прочитал – театр Сатиры, «Горгоны».
Игорь Иванович улегся в кровать, уютно устроился под одеялом. Сердце вернулось к нормальному ритму, дыхание восстановилось. И, уже засыпая, Игорь Иванович решил: «Ну его к чёрту этот театр! Пусть с подругой идёт, а я их после спектакля встречу и в ресторан отведу! В конце концов, семейная жизнь это не война, требующая подвигов, а тихая гавань, где спокойно всем».
КОНЕЦ
И жаль, что он такая сволочь, что с женой даже в театр сходить не может.
Любите ли вы театр… Нет! Игорь Иванович совершенно не любил театр! С детства! С тех самых пор, как мама – страстная театралка – пыталась приобщить маленького Игорька к искусству, путем максимального заполнения каникулярных дней походами в театр. Игорь не разделял маминых пылких чувств, даже наоборот, испытывал щемящее чувство неловкости от ощущения, что подглядывает за чужой жизнью, хоть и на законных основаниях. Поэтому, с тех пор, как Игорю Ивановичу удалось вырваться из-под маминого контроля, ноги его в театре не было.
А вот жена Игоря Ивановича театр любила, но к мужниным чувствам относилась с пониманием, и за собой не таскала. А Игорь Иванович любил жену. И понимал, что, наверное, ей хочется как-нибудь пойти в театр под ручку с законным супругом, гордо посматривая по сторонам. И вот, когда однажды жена сообщила, что спектакль, который она давно хотела посмотреть, идет аккурат в день её рождения, Игорь Иванович понял, что это шанс. Шанс решить трепещущий вопрос «Что же подарить на день рождения?» и шанс совершить героический поступок, показать себя рыцарем, готовым ради любимой пойти хоть на край света, хоть в театр. А героические поступки, они ведь очень полезны для семейной жизни. И Игорь Иванович гордо сказал «заказывай билеты, пойдем вдвоём!» И с умилением и нежностью смотрел на счастливую жену, бросившуюся к компьютеру.
И вот день Х настал. Вечером, встретившись с женой перед театром, Игорь Иванович пошёл сдаваться. По случаю дня рождения в буфете выпили по бокалу шампанского и отправились в зал. Вот тут-то Игоря Ивановича ждал сюрприз! Зала в привычном понимании не было. То есть не было рядов с креслами и сцены перед ними. А были расставленные в центре зала столики, удивительно напоминающие ресторанные, и с двух сторон от столиков находились, очевидно, места для зрителей. И вот тут был второй сюрприз: распорядитель, проверив их билеты, отправил их не в зрительный зал, а провёл к одному из столиков. Игорь Иванович сел и с опаской огляделся. Зал заполнялся, за какими-то столиками так же рассаживались люди, а какие-то оставались пустыми. Впервые со дня его широкого жеста Игорю Ивановичу пришла мысль, что всё-таки стоило поинтересоваться, что за спектакль выбрала жена.
Третий звонок. В зале гаснет свет, освещенными остаются только столики. «А не слишком ли щедрый подарок – проносится в голове Игоря Ивановича – не юбилей всё же». Тут за одним из пустых столиков появляются люди, и начинается спектакль. По мере того, как действо набирает обороты, Игорь Иванович расслабляется, начинает следить за происходящим. За одним столиком сидят «мать» и «дочь» и ведут разговор о жизненных трудностях, о сложностях с женихами, за другим – «деловые партнёры» отмечают удачную сделку.
Постепенно захваченный действом Игорь Иванович забывает, что он находится на сцене, и не сразу замечает нового персонажа – женщину средних лет. А между тем она, оглядев «зал ресторана», направляется к столику Игоря Ивановича и его жены.
- Игорь? – неуверенно спрашивает женщина.
- Да – с опаской отвечает Игорь Иванович.
- Как же мы давно не виделись! – восклицает незнакомка, – я тебя с трудом узнала! А ты постарел!
- Простите? – всё ещё не понимая, что происходит, спросил Игорь Иванович
- Ты, что совсем не помнишь меня? Я же Наташа!
- Наташа?
- Ну да! У нас же на первом курсе роман был! Неужели ничего не помнишь?
- Но я никогда не учился в театральном институте! – Игорь Иванович абсолютно уверен, что никогда раньше не видел эту женщину.
- А причем тут театральный? Это в авиационном было! После рождения ребенка, мне пришлось взять академ, а потом я уже поступила в театральный.
Игорь Иванович неожиданно вспотел, он действительно окончил авиационный институт, и на первом курсе у него действительно был легкий романчик с однокурсницей по имени Наташа, о котором он уже давным-давно забыл. А женщина, между тем, присела на свободный стул и продолжила свои шокирующие признания:
- Твоего ребенка, между прочим!
- Моего? – промямлил Игорь Петрович, стараясь не смотреть на жену
- Конечно твоего, я же не с кем до тебя не встречалась.
- Но я ничего не знал. – Игорь Иванович поймал себя на том, что пытается оправдаться.
- Или не хотел знать! – отрезала Наташа – я пыталась тебе сказать, а ты и слушать не стал! Приревновал он меня, видите ли! Даже разговаривать не хотел, избегал меня, как я могла сказать?
- Но я… - начал Игорь Иванович, и только тут он вспомнил, что он находится на «сцене» и помимо любимой жены за всем этим наблюдает сотня совершенно посторонних людей.
- Что ты? – Наташа не на шутку разошлась. – Ты даже не вспоминал меня! Тебе не интересно было, почему я не появляюсь в институте, и что со мной происходит!
Надо сказать, что в той давней истории Игорь Иванович действительно повел себя не лучшим образом. Поссорившись с девушкой, он сначала был зол на неё и избегал общения, а потом понял, что не настолько сильно он влюблен. И, честно говоря, вздохнул с облегчением, когда после летних каникул Наташа не появилась на курсе. А вот теперь это к нему вернулось таким удивительным образом.
Зал с интересом наблюдал за происходящим, а главное, за всем этим наблюдала жена Игоря Ивановича, которая была не в курсе бурной юности супруга. Познакомились они уже после окончания института, и Игорь Иванович не счел нужным рассказать о ничего незначащем, как ему казалось, эпизоде, давно ушедших дней. Ничего себе сделал подарок, любимой жене! Игорь Иванович рискнул посмотреть на жену, она сидела очень прямая и совершенно бледная. А вот Наташа наоборот раскраснелась, по её щекам текли слёзы:
- Ты представить себе не можешь, как мне было трудно! Одной, в восемнадцать лет, с младенцем! Спасибо родителям, помогли! А когда Вика, кстати, твою дочь зовут Виктория, так вот, когда Вика подросла и пошла в детский сад, я поступила в театральный институт. Как видишь, стала весьма успешной актрисой. И тут такая встреча! – слёзы Наташи удивительным образом высохли, и она неожиданно предложила – Хочешь познакомиться с дочерью? После спектакля могу устроить. Она уже взрослая! Между прочим, у нас с тобой внук есть! Валера! – неожиданно громко крикнула Наташа.
Тут откуда-то выбежал мальчик лет трёх, одетый в костюм зеленого дракончика. Малыш был совершенно очарователен. Он подбежал к Наташе и уткнулся ей в колени. В зале раздались бурные аплодисменты.
Это для Игоря Ивановича было уже слишком. Он не знал, что ответить и куда смотреть: в зал – страшно, на жену – стыдно, на Наташу – не хочется. Пока он лихорадочно соображал, что делать, и не лучше ли просто сбежать, он… проснулся!
Игорь Иванович лежал в своей кровати и тяжело дышал, рядом спала жена. Сердце бешено колотилось, ладони были предательски липкими. Надо же такому присниться! Это просто сон, а в театр еще не скоро, с облегчением понял Игорь Иванович. Он сел, отдышался, взял телефон и подошел к тумбочке. Открыл, включил фонарик, нашел распечатанные билеты, достал их дрожащими руками и прочитал – театр Сатиры, «Горгоны».
Игорь Иванович улегся в кровать, уютно устроился под одеялом. Сердце вернулось к нормальному ритму, дыхание восстановилось. И, уже засыпая, Игорь Иванович решил: «Ну его к чёрту этот театр! Пусть с подругой идёт, а я их после спектакля встречу и в ресторан отведу! В конце концов, семейная жизнь это не война, требующая подвигов, а тихая гавань, где спокойно всем».
КОНЕЦ