Друг за другом: писательский эксперимент

Я, кажется, схожу с ума....

да ладно! Самое страшное позади! Писать уже ничего не надо Не мучайся, не ищи логики там, где ее нет

Я, кажется, схожу с ума - это цитата из части)))
Я её привела в ответ на твой вопрос Ящеру "Где я тут? В каких словах?"

О боже. Я сейчас точно с ума сойду. Я официально заявляю, что не это не я писала!

4.
- Ах, ты ж, гад, еще и по-нашенски говорить научился?! Руки в гору!
В грудь Артема уперлось дуло неизвестно откуда появившейся трехлинейки. Он хотел закричать, но от ужаса изо рта вырывалось только какое-то тихое шипение, лишь изредка принимавшее форму слов, почему-то на абсолютно незнакомом ему ранее немецком языке:
- Was…was ist los mit dir?
На него насмешливо и холодно смотрели такие знакомые и в тоже времясовершенно чужие глаза его друга – Сереги, или кем он там сейчас считает, кажется, какого-то Сашки Андреева.
- Что ты там шепчешь? Жить, небось, хочешь? А бабам да ребятишкам из Ореховки, которую вы спалили, жить не хотелось, думаешь? А сколько людей вы загубили в Крыму, Сальске, Туле? Сейчас ты, сволочь, за все ответишь!
- Hilf mir! – заголосил уже во всю мочь Артем, с ужасом озираясь кругом. Но заснеженная поляна, как и прежде, была совершенно безлюдна, и только унылая луна стала невольной свидетельницей происходящего кошмара.
- И Наденька моя… Чем ты ее заманил? Она же такая родная была, своя, наша. – Не сдержавшись, Сашка наотмашь ударил стоявшего перед ним фрица прикладом винтовки.
Ломая ветки кустарника, сиротливо торчащие из подтаявшего сугроба, Артем тяжело плюхнулся в мокрый снег. С его головы слетела и откатилась под ноги партизана фуражка. Генеральская фуражка. И только тут Артем осознал, что вместо любимой косухи и драных джинсов на нем серая эсесовская шинель с отворотом и черными зиговскими нашивками.
«Я, кажется, схожу с ума. Война и немцы. С партизанами. И главный партизан – мой друг Серега. А я – эсэсовский генерал, твою мать. И Наденька ещё какая-то. Кто там ее играет? Лисичкина? Ну, переспал я с ней пару лет назад, так, ничего особенного. Правда она на меня почему-то потом обозлилась. Стерва, она стерва и есть. И как это относится к сегодняшнему бреду?» - со скоростью молнии пронеслось в воспаленном мозгу бывшего неудачливого киноактера, а ныне взятого в плен немецкого офицера.
И, будто ответом на его мысли, над ночной поляной рассыпался заливистый женский смех. Среди сугробов, озаряемая полной луной, стояла Наденька, в подогнанной по фигуре серой шинельке, с расплывшимся кровавым пятном на груди, и от всей души хохотала.

Жить хорошо. Потому что шпрехают.

Что-то Жить хорошо молчит, может тут неправильно шпрехают))

Жить хорошо вообще поняла так,что намёк должон был связан только с ником, а не с историей творчества или местожительством.

---

посему я не шпрехала.
А еще поною, что пятый раз пытаюсь дочитать и всем сразу становлюсь нужна дозарезу

---

Жить хорошо вообще поняла так,что намёк должон был связан только с ником, а не с историей творчества или местожительством.

---

посему я не шпрехала.
А еще поною, что пятый раз пытаюсь дочитать и всем сразу становлюсь нужна дозарезу

---

Черешню. Все, Бобик сдох, совсем уже мимо клавиш промахиваюсь

Что-то Жить хорошо молчит, может тут неправильно шпрехают))

Кстати я кое где шпреханье поправила. Авторы могут меня побить потом

Жить хорошо. Потому что шпрехают.

А не Автор ли это с ником немецкими буквами?

4.
- Ах, ты ж, гад, еще и по-нашенски говорить научился?! Руки в гору!
В грудь Артема уперлось дуло неизвестно откуда появившейся трехлинейки. Он хотел закричать, но от ужаса изо рта вырывалось только какое-то тихое шипение, лишь изредка принимавшее форму слов, почему-то на абсолютно незнакомом ему ранее немецком языке:
- Was…was ist los mit dir?
На него насмешливо и холодно смотрели такие знакомые и в тоже времясовершенно чужие глаза его друга – Сереги, или кем он там сейчас считает, кажется, какого-то Сашки Андреева.
- Что ты там шепчешь? Жить, небось, хочешь? А бабам да ребятишкам из Ореховки, которую вы спалили, жить не хотелось, думаешь? А сколько людей вы загубили в Крыму, Сальске, Туле? Сейчас ты, сволочь, за все ответишь!
- Hilf mir! – заголосил уже во всю мочь Артем, с ужасом озираясь кругом. Но заснеженная поляна, как и прежде, была совершенно безлюдна, и только унылая луна стала невольной свидетельницей происходящего кошмара.
- И Наденька моя… Чем ты ее заманил? Она же такая родная была, своя, наша. – Не сдержавшись, Сашка наотмашь ударил стоявшего перед ним фрица прикладом винтовки.
Ломая ветки кустарника, сиротливо торчащие из подтаявшего сугроба, Артем тяжело плюхнулся в мокрый снег. С его головы слетела и откатилась под ноги партизана фуражка. Генеральская фуражка. И только тут Артем осознал, что вместо любимой косухи и драных джинсов на нем серая эсесовская шинель с отворотом и черными зиговскими нашивками.
«Я, кажется, схожу с ума. Война и немцы. С партизанами. И главный партизан – мой друг Серега. А я – эсэсовский генерал, твою мать. И Наденька ещё какая-то. Кто там ее играет? Лисичкина? Ну, переспал я с ней пару лет назад, так, ничего особенного. Правда она на меня почему-то потом обозлилась. Стерва, она стерва и есть. И как это относится к сегодняшнему бреду?» - со скоростью молнии пронеслось в воспаленном мозгу бывшего неудачливого киноактера, а ныне взятого в плен немецкого офицера.
И, будто ответом на его мысли, над ночной поляной рассыпался заливистый женский смех. Среди сугробов, озаряемая полной луной, стояла Наденька, в подогнанной по фигуре серой шинельке, с расплывшимся кровавым пятном на груди, и от всей души хохотала.

Жить хорошо, потому что "Жить, небось, хочешь" и прочее дальше с антонимами хорошей жизни.

---

у меня и у Людей ники ,на тему которых в каждой почти части можно угадывать .И жить герои хотят, и умом блещут.

Точно!!!! Меня уже где только не приложили!

---

а мне в старттопике понравилось-дурры

---

---

а мне в старттопике понравилось-дурры

---

Я тоже смеялась Ну, что есть, то есть, умными не назовешь, второй день терзаемся в догадках

Я тоже смеялась Ну, что есть, то есть, умными не назовешь, второй день терзаемся в догадках

4.
- Ах, ты ж, гад, еще и по-нашенски говорить научился?! Руки в гору!
В грудь Артема уперлось дуло неизвестно откуда появившейся трехлинейки. Он хотел закричать, но от ужаса изо рта вырывалось только какое-то тихое шипение, лишь изредка принимавшее форму слов, почему-то на абсолютно незнакомом ему ранее немецком языке:
- Was…was ist los mit dir?
На него насмешливо и холодно смотрели такие знакомые и в тоже времясовершенно чужие глаза его друга – Сереги, или кем он там сейчас считает, кажется, какого-то Сашки Андреева.
- Что ты там шепчешь? Жить, небось, хочешь? А бабам да ребятишкам из Ореховки, которую вы спалили, жить не хотелось, думаешь? А сколько людей вы загубили в Крыму, Сальске, Туле? Сейчас ты, сволочь, за все ответишь!
- Hilf mir! – заголосил уже во всю мочь Артем, с ужасом озираясь кругом. Но заснеженная поляна, как и прежде, была совершенно безлюдна, и только унылая луна стала невольной свидетельницей происходящего кошмара.
- И Наденька моя… Чем ты ее заманил? Она же такая родная была, своя, наша. – Не сдержавшись, Сашка наотмашь ударил стоявшего перед ним фрица прикладом винтовки.
Ломая ветки кустарника, сиротливо торчащие из подтаявшего сугроба, Артем тяжело плюхнулся в мокрый снег. С его головы слетела и откатилась под ноги партизана фуражка. Генеральская фуражка. И только тут Артем осознал, что вместо любимой косухи и драных джинсов на нем серая эсесовская шинель с отворотом и черными зиговскими нашивками.
«Я, кажется, схожу с ума. Война и немцы. С партизанами. И главный партизан – мой друг Серега. А я – эсэсовский генерал, твою мать. И Наденька ещё какая-то. Кто там ее играет? Лисичкина? Ну, переспал я с ней пару лет назад, так, ничего особенного. Правда она на меня почему-то потом обозлилась. Стерва, она стерва и есть. И как это относится к сегодняшнему бреду?» - со скоростью молнии пронеслось в воспаленном мозгу бывшего неудачливого киноактера, а ныне взятого в плен немецкого офицера.
И, будто ответом на его мысли, над ночной поляной рассыпался заливистый женский смех. Среди сугробов, озаряемая полной луной, стояла Наденька, в подогнанной по фигуре серой шинельке, с расплывшимся кровавым пятном на груди, и от всей души хохотала.

По моему здесь авторство очевидно:

в КРЫму, САльске, ТУЛЕ

Либо у меня больное воображение

---

Вы мегамозг!!!! Очень круто!