Благородные девицы

Потому что антоновка. Остальные хранятся и перевозятся плохо.

Вот интересно, если я попробую сейчас питаться так же, через сколько дней меня ловить в голодном обмороке будут? И судя по отсутствию овощей и фруктов, попрощаюсь с почками...

А меня на таком рационе разнесет через неделю

Вряд ли - я прикинула, вышло порядка 700-800 ккал в простые дни и 500 в пост. С такого разнесет только при конкретном гормональном сбое

Я не знаю что у меня, сбой или старостьнерадость, но меня даже от куска хлеба несет как на дрожжах. А на мясе и майонезе я худею

Ну так мясо вполне себе диетическая еда - белок, быстро происходит насыщение, лишнего не съедите.

Это да... А булок можно кило стрескать и не заметить)

Так тут этих булок кило никто и не дает, максимум грамм 200 в день мне кажется, и нормальной еды мало, потому и не толстеют. Вы меньше 1200 ккал попробуйте питаться, пусть даже одними булками и хлебом - не поправитесь. Правда для здоровья явно неполезно будет

Пробовала уже. Правда не булки, а кашу по утрам и остаток дня на овощах. Нифига)

Может, того, толерантность к инсулину? У меня тоже начинается (((

Это еще смотря какая булка. Я так поняла, ужина у них вообще не было?

Кошмар

Вот оно - ПП!

---

ЗОЖ, одним словом

---

Пп это овощи, фрукты , молочное, и мясо. А не два куска хлеба и бурды 200 гр.

Да эт шучу)))
Я в курсе про ПП

Это не пп.
На пп овощи и фрукты есть в рационе, а хлебобулочные отсутствуют.

Кроме раннего вставания и холода, воспитанниц удручал и голод, от которого они вечно страдали. Трудно представить, до чего малопитательна была наша пища. В завтрак нам давали маленький, тоненький ломтик черного хлеба, чуть-чуть смазанный маслом и посыпанный зеленым сыром,-- этот крошечный бутерброд составлял первое кушанье. Иногда вместо зеленого сыра на хлебе лежал тонкий, как почтовый листик, кусок мяса, а на второе мы получали крошечную порцию молочной каши или макарон. Вот и весь завтрак. В обед -- суп без говядины, на второе -- небольшой кусочек поджаренной из супа говядины, на третье -- драчена или пирожок с скромным вареньем из брусники, черники или клюквы. Эта пища, хотя и довольно редко дурного качества, была чрезвычайно малопитательна, потому что порции были до невероятности миниатюрны. Утром и вечером полагалась одна кружка чаю и половина французской булки. И в других институтах того времени, сколько мне приходилось слышать, тоже плохо кормили, но, по крайней мере, давали вволю черного хлеба, а у нас и этого не было: понятно, что воспитанницы жестоко страдали от голода.

Посты же окончательно изводили нас: миниатюрные порции, получаемые нами тогда, были еще менее питательны. Завтрак в посту обыкновенно состоял из шести маленьких картофелин (или из трех средней величины) с постным маслом, а на второе давали размазню с тем же маслом или габер-суп {овсяный суп (от нем. Haber).}. В обед -- суп с крупой, второе -- отварная рыба, называемая у нас "мертвечиной", или три-четыре поджаренных корюшки, а на третье -- крошечный постный пирожок с брусничным вареньем.

Институт стремился сделать из своих питомиц великих постниц. Мы постились не только в рождественский и великий посты, но каждую пятницу и среду. В это время воспитанницы чувствовали такой адский голод, что ложились спать со слезами, долго стонали и плакали в постелях, не будучи в состоянии уснуть от холода и мучительного голода. Этот голод в великом посту однажды довел до того, что более половины институток было отправлено в лазарет. Наш доктор заявил наконец, что у него нет мест для больных, и прямо говорил, что все это от недостаточности питания. Зашумели об этом и в городе. Наряжена была наконец комиссия из докторов, которые признали, что болезнь воспитанниц вызывается недостаточностью пищи и изнурительностью постов. И последние были сокращены: в великом посту стали поститься лишь в продолжение трех недель, а в рождественском -- не более двух, но по средам и пятницам постничали по-прежнему.

Конечно, воспитанницам, имевшим родственников в Петербурге, приходилось меньше страдать от голода. Они просили приносить им не конфеты, а хлеб и съестное, и получали деньги, которые потихоньку (это было строго запрещено) хранили у себя. Воспитанницы возвращаются в свой класс после обеда. "Богачихи", подкрепив себя пищею, полученною из дому, и заткнув уши пальцами, неистово долбят уроки. Голодные же бродят, как мухи в осенний день, решительно ничего не делают и слоняются из угла в угол или сидят кучками и разговаривают о том, как бы промыслить себе "кусок", у кого бы для этого призанять деньжонок. "Полякова будет сейчас брать десятый урок музыки, следовательно, мать принесла ей денег для расплаты,-- вот мы к ней и подъедем", -- сообщает одна воспитанница другой, и обе стремглав бросаются к подруге. На просьбы дать взаймы Полякова отвечает отказом. Деньги, которые лежат в записной тетради, должны быть сегодня же вручены учительнице. Но ей доказывают, что ничего дурного не выйдет из того, если она извинится перед нею и скажет, что ее мать доставит деньги через несколько дней. Но Полякова наотрез отказывается исполнить просьбу подруг, указывая на то, что ее учительница музыки -- особа крайне неделикатная и может пожаловаться дортуарной даме, которая будет считать своею обязанностью попросить ее мать быть впредь более аккуратною при расплате за уроки.
-- Жадная, вот и все! Боишься, что деньги пропадут! Скупердяйка! Помни, что с этих пор никто иначе и называть тебя не будет!.. -- И просительницы убегают.
Полякова, встревоженная угрозой, летит за ними и дает им деньги. -- Голубчик Иван, сделай, что мы тебя попросим! -- пристают воспитанницы к сторожу. Они разговаривают с ним стоя у двери, напряженно прислушиваясь к малейшему шороху.
-- С просьбами-то вы умеете обращаться, а до сих пор еще не заплатили за хлеб!
-- Мы с тобой, Иванушка, сегодня же рассчитаемся... Купи нам по этой записке... -
- Нечего тут расписывать, не впервой с вами возиться... Опять та же колбаса, сушеные маковники, хлеб, булки... Прямо говорите, на сколько купить и сколько положите мне за беспокойство, а то вы скоро цену каждой покупке будете назначать. А ведь в здешних лавках за все берут втридорога: знают, что по секрету, ну и дерут. Девочки передают деньги солдату и умоляют его положить покупку в нетопленную печку на том или другом коридоре.
-- Пойду еще печки щупать,-- грубо ворчит сторож,-- суну под лавку в нижнем коридоре -- вот и вся недолга. Жр

10. Когда более половины девочек оказались в лазарете с диагнозом «истощение», посты сократили до полутора месяцев в год. Среды и пятницы никто не отменил.

Если девушка имела карманные деньги, то можно было, внеся специальную плату, пить утром чай с более питательной пищей в комнате воспитательниц, отдельно от других институток, или договориться с прислугой и втридорога купить чего-либо из еды. Впрочем, последнее сурово карались классными дамами.

Прямо Ловудская школа из "Джейн Эйр", если судить по рациону питания.

Да, тоже вспомнила. Потому они почти все и умерли там от тифа, что организм истощения был.

Привет! А Лидии Чарскую читала? Там у нее все подробно написано про такие образовательные учреждения?

У меня однажды интернета не было, а Чарская была скачана. Я и раньше читала, а тут перечитала. Мда, лет в 20 мои впечатления были совсем другими. Сейчас так слащаво показалось.

Точно ведь, Ловудская. А меня переклинило на Лутонскую. С аэропортом в Лондоне перепутала))))

Тюрьма ппц

11. Медицинская помощь:
При институте был лазарет, где было и теплее, нежели в огромных дортуарах и кормили усиленно. Поэтому многие воспитанницы устраивали себе «каникулы», симулируя соответствующие болезни. Впрочем, многим притворяться не приходилось.
Существовало два помещения: запасной лазарет, который использовали во время эпидемий или для тяжелобольных, и обычный, куда помещались все остальные пациентки.