Умеющая любить и прощать – 2

Ален непрерывно работал уже больше года и еле поспел на свое обручение с Роми 22 марта 1959 года. Магда пригласила фотографов. Сугубо личное дело двух молодых актеров стало событием чуть ли не международного масштаба. Западногерманские журналы того времени пестрят многочисленными фотографиями этого маленького семейного праздника: беззаботно-весёлая, хохочущая Роми, закутанная в дорогие меха Магда, чуть грустный Ален…

Отчим Роми, Ханс Блатцхайм, владел в этих местах виллой. Церковь Vico Morcote была в 1959 г. местом официальной помолвки между Роми и Аленом Делоном.

Дневник Роми:
Ханс-Херберт Блатцхайм устроил нашу помолвку.
Я приехала из Парижа в Лугано и там узнала от Дэдди:
— Завтра — твоя помолвка. Прессу я уже оповестил. Ален будет здесь.
До сих пор не понимаю, как Дэдди удалось уговорить Алена. Почему этот совсем не благопристойный француз согласился на такой явный фарс? Я ведь его знала. Поэтому в тот день, 22 марта, до последней минуты сомневалась, что он появится. Однако он действительно приехал. Мы «праздновали» помолвку. Все позировали для фотографов, и каждый сказал газетчикам пару слов. Например, мама сказала:
— Со свадьбой мы не торопимся. Пусть дети сначала получше узнают друг друга.
Дети уже вполне хорошо знали друг друга. И уж особенно хорошо они знали, какая пропасть их разделяла. Между Аленом и мной лежал целый мир.

Дневник Роми:
В своей книге Ален выразил это так:
«Она происходит из того слоя общества, который я ненавижу больше всего на свете. Конечно, она — дитя своего круга, и пусть сама Роми не виновата в его предрассудках, это дела не меняет. Во мне ведь живут два, три, даже четыре Алена Делона, вот и в ней всегда были две Роми Шнайдер. Она это тоже знала. Одну Роми я любил больше всего на свете, другую так же страшно ненавидел». И я вижу это дело примерно так же. Никому не дано выпрыгнуть из своей шкуры. Ты же не можешь просто отшвырнуть то, что выковывало твою натуру с самого детства. Ален этого не мог, я этого не могла. И поэтому наши отношения с самого начала были обречены. Но только тогда мы этого не знали. Или не хотели знать, уж я-то точно. Мы въехали в дом Алена на авеню Мессин. О свадьбе и речи не было. Нам обоим это вовсе не казалось чем-то важным. Просто формальность, не более. Он — мой муж, я — его жена, и бумаги тут ни при чём. Пока ни при чём. Поначалу всё шло хорошо. Со своей семьёй я как будто примирилась, Париж был мне по нутру, я учила язык, находила друзей. Кроме того, мне было чем заняться: я выполняла договоры, которые подписала раньше, — «Катя», «Прекрасная лгунья» и «Ангел на земле». А дальше не было ничего….

Из Германии я «выписалась», во Франции ещё не «прописалась». И как актриса я просто не существовала. Меня воспринимали как жизнерадостную подружку восходящей мировой звезды Алена Делона. У Алена фильмы шли один за другим. А я сидела дома. Мы с ним теперь поменялись ролями: когда мы познакомились, он был новичком и, как говорится, только подавал надежды. Я уже была успешной актрисой. Нет, лучше так: у меня было больше актёрского опыта, чем у него. Настоящей, серьёзной актрисой я тогда ещё не была — такой, как сегодня рискну себя определить. Вечерами в арт-клубе «Элизе-Матиньон» мы встречали больших режиссёров — они обсуждали с Аленом свои следующие проекты. Для меня же у них находилась лишь пара приветливых слов. Я была подавлена. Раздражалась, услышав очередную новость об успехах Алена, о его новых замечательных контрактах. Я с ним жила. Но ведь я же не была ему мамочкой, — а такой тип женщины, наверно, больше подходил бы ему. И жёнушкой для штопки носков, стряпни и вечного ожидания — такой жёнушкой я тоже не была. Я была актрисой и хотела работать. Впервые в жизни я ревновала к чужому успеху.

Несмотря на молодость Роми понимала , что должна порвать связь с немецким коммерческим кинематографом, беззастенчиво эксплуатирующим ее обоняние и молодость. Ален Делон активно побуждал ее к этому. "Самая большая проблема для актера - вырасти и не почувствовать себя опустошенным. Первым шагом на пути к мастерству для меня отказ выступить в четвертой серии "Сисси". Мне предложили миллион Я сказала "Нет". Вторым шагом стал отъезд из Германии", писала она в дневнике.

Роми едет в Италию с Делоном, на съемки фильма «Рокко и его братья», где тот снимался. А для Роми происходит еще одна знаменательная встреча. Она знакомится с Лукино Висконти. Висконти был очарован молодой актрисой. Для начала он решил придать ей французского лоска.

Актриса с режиссером Лукино Висконти

«Висконти совершил чудо. Он вытащил Роми из ее героини Сисси. Из пухлой бело-розовой гусеницы вылупилась бабочка-чаровница с переливчатыми крыльями». Превращение во французскую звезду далось Шнайдер нелегко. Она училась говорить по-французски, изучала литературу, театр, кино. Но прежде всего она работала над своей внешностью. Висконти отправил Роми к Коко Шанель, которая довела до совершенства ее вкус.

Коко Шанель и Роми Шнайдер, Париж, 1960

Коко с сигаретой)

Я 3-тью часть рожу скоро.

---

Хорошо, ждём!)

Схватки займут день-два.

Рожай быстрее!)

---

Незя сбивать полет гения!!!

Шучу)

При первом знакомстве мадемуазель Коко осталась недовольна протеже Висконти. Во-первых, она нашла её слишком упитанной. Действительно, Роми любила поесть. Во-вторых, она констатировала отсутствие у актрисы собственного стиля в одежде и, в-третьих, осталась недовольна её причёской. Для консультации был вызван знаменитый французский куафёр Александр. В содружестве с двумя выдающимися законодателями международной моды Висконти превратил любимицу западногерманских бюргерш в образец изящества и шика. Роми сильно похудела, и костюмы, смоделированные для неё Коко Шанель, выгодно подчеркивали изящество фигуры. Волосы лежали крупными непокорными прядями.