По прозвищу Че – 6

Ну, это понятно, что «план чертили на бумаге, да забыли про овраги - а по ним ходить».
Но направление «Юг/Север/Запад/Восток» компас же показывает. Почему они пошли не в том направлении?

Устали,оголодали.

Компас тоже устал и оголодал?))

Да!

---

Блин, ну вот и к чему это все?!?
Одно дело, когда ты защищаешь свою Родину, свою семью, своих детей! И совсем другое, когда погибаешь  за не пойми кого!
Я, наверное, никогда этого не пойму..

Человек, в котором горел огонь. Не мог он пребывать в покое. Ему было не важно - его страна или нет. Жил своими идеями и лелеял мечту о революции на своей родине - Аргентине.

Ну тогда не заводи семью, если борешься за права всего мира!

Так воспитали - надо жениться. Увы, такой огонь сжигает самого человека и тех кто близко, зато греет всех остальных.

Я, наверное, махровая эгоистка в отношении других стран, да и своей тоже. Для меня нет ничего дороже моих родных людей. Плевать мне на свободу и независимость других стран! Но я женщина. Будь я мужчиной, возможно думала бы по другому.

Вполне может быть.

2 сентября 1967 года Че узнал из радиопередачи о том, что его арьергард попал в засаду из-за доноса, сотрудничавшего ранее с ними крестьянина. Когда Гевара наконец смирился со случившимся, он понял, что должен с остатком своей партизанской группы покинуть район. В воскресенье, 3 сентября, авангард натолкнулся на дом землевладельца, где размещалось сорок человек солдат. “Возникло беспорядочное столкновение, в ходе которого наши люди убили по крайней мере одного солдата, того, что был с собакой. Солдаты спохватились, окружили их партизан, но после перебранки отступили. Мы не смогли захватить даже рисового зернышка”. Партизаны продолжили движение, пытаясь выбраться из зоны. Повсюду, где они проходили, им попадались следы или случайные сообщения крестьян о прохождении армейских подразделений. 4 сентября Че записал как напоминание самому себе: “Помни, что главное не потери противника, а осторожность”. Затем партизаны с большими трудностями кое-как преодолели Рио-Гранде. Че во время переправы потерял ботинки.

Они лишились вьючных мулов и оружия; доктор Октавио де ла Педраха чувствовал себя очень плохо, а Че продолжал мучиться от астмы. Порой он целыми ночами не мог уснуть. “Я забыл сделать запись о событии: сегодня, впервые за приблизительно шесть месяцев, я принял ванну. Шесть месяцев — это рекорд, который некоторые смогли теперь повторить”. Партизаны ссорились по пустякам: из-за еды, из-за того, что кто-то из них пытался взять меньший груз. Они двигались вперед, изможденные, и при этом карабкались на все более и более неприступные склоны и переправлялись через реки. В это время боливийская армия предложила награду в более чем 4000 долларов США за информацию, которая позволит захватить Че живым или мертвым.

Ущелье Юро

19 сентября Че записал в дневнике: “Знамение времени: мои чернила закончились”. Спустя еще два дня, забравшись в результате перехода, занявшего всю ночь, на вершину горы, Че увидел, что указатель его высотомера ушел за пределы шкалы в 6730 футов. “Люди очень испуганы и пытаются скрыться из глаз при нашем появлении. Мы потеряли много времени из-за ограниченной подвижности”. На следующий день они достигли города Альто-Секо, приблизительно в двадцати милях к югу от Валье-Гранде. Их там приветствовали неистово лающие собаки, которые, впрочем, быстро успокоились, поняв, что партизаны не обращали на них никакого внимания. Альто-Секо это “город с одной лошадью и 50 домами, расположенный на высоте приблизительно 1900 метров. Горожане приветствовали нас, проявив примерно в равных частях опасение и любопытство”. 26 отряд добрался до города Абра-де-Пичако, в котором проходила ярмарка. Крестьяне позднее вспоминали: “Дон Че ехал на муле, а за ним следовали другие животные, навьюченные продовольствием. Он провел с нами три часа, пил чичу, но танцевать не захотел, сказав, что очень устал. Когда он уезжал, мы не велели ему ехать в Ла-Игуэру, а направиться через горы, но он, казалось, не поверил нам и отправился вниз по ущелью Юро”.

дорога к ущелью Юро

28 сентября Че записал в дневнике: “День бедствий, который, как однажды показалось, должен был стать последним”. Всякий раз, пытаясь найти выход из каньона, они натыкались на солдат. В десять утра группа из сорока шести человек, казалось, “целые века проходила мимо. Следующая группа появилась в полдень, на сей раз из 77 человек. И, в довершение всех бед, в это время раздался выстрел, и солдаты заняли позиции. Офицер приказал им спуститься в ущелье, где, как они полагали, мы находились. Так или иначе, в конце концов они передали по радио, что он, кажется, был удовлетворен, и возобновили движение. Наше нынешнее укрытие не предоставляет никакой защиты от нападения сверху, и если бы они нас нашли, вероятность спасения была бы весьма спорной”. На третий день перед ними прошло еще больше патрулей, но наконец в десять часов вечера 30 сентября им удалось выбраться из этой мышеловки. Следующие двое суток они двигались по ночам, чтобы избежать окружения. У них почти не было воды, и они страдали от невероятного переутомления.

Дорога в ущелье Юро

Они карабкались вверх и вниз по горам, не имея даже питьевой воды. Че все еще находил в себе силы смеяться над военными в своем дневнике: "По радио передают... что, если меня захватят силы 4-й дивизии, то меня будут допрашивать в Камири, а если 8-й, то - в Санта-Крусе". 6 октября партизанский отряд, состоявший из семнадцати человек, во главе с Че, нашел воду. Было решено устроить временный лагерь. Пачо записал в дневнике: "Я начинаю сбиваться со счета дней. Мы идем в любое время дня и ночи, главным образом по ночам, а днем наши люди стоят на постах и устраивают засады. Я не могу сказать, где кончается один день и начинается другой". 7 октября Че записал: "Мы отметили 11-месячный юбилей нашего партизанского предприятия очень скоромно; никаких осложнений не было до 12.30, когда какая-то старуха пригнала своих коз, чтобы пасти их в ущелье, где мы устроили лагерь, и мы были вынуждены задержать ее. Женщина не сообщила нам никаких достойных доверия сведений насчет солдат, отвечая на все вопросы, что она ничего не знает и что уже давно не бывала здесь". Её проводили домой. Женщина сначала прикидывалась глухой, затем сказала, что совсем не говорит по-испански, а потом - что не желает, чтобы партизаны входили внутрь.

И эту женщину можно понять.

Конечно.

Когда спустились сумерки, группа двинулась дальше при свете луны. "Переход был очень утомительным, и мы оставили за собой многочисленные следы в каньоне, по которому проходили. Поблизости не было никаких домов, но имелись крохотные клочки посадок картофеля, орошавшиеся с помощью канав, отходивших от одного из ручьев". В темноте партизаны видели свет, но не могли понять, каков же был его источник. Уже спустя годы выяснилось, что это были костры крестьян, собиравших картофель, которые видели проходивших партизан. Внезапно партизаны увидели скалу, перегородившую им путь, и разом остановились. В гребне скалы имелась пятифутовая расщелина, через которую им было необходимо перебраться, а под ней - яма, полная ледяной воды. Аларкон вспоминал: "И Че смотрел на нас. Никто не желал первым совершить попытку взобраться на эту скалу. Человек - это человек, а не кошка. Тогда он сказал, что сам поднимется на скалу, и полез, цепляясь за мельчайшие выступы". "В 2 часа мы остановились, чтобы передохнуть; было бесполезно продолжать попытки".

"Путь Че" - путь партизанской группы во главе с Геварой к месту, где он был расстрелян. Сегодня это схема памяти и туризма.

Инти Передо вспоминал: "Мы не могли повернуть обратно; дорога, по которой мы прошли, была очень открытой, и мы оказались бы легкой добычей. Но мы не могли и двигаться вперед, так как это значило бы прийти прямо на позиции солдат. Че принял единственное решение, которое соответствовало сложившимся обстоятельствам: он дал приказ укрыться в маленьком ущелье, скорее даже ложбинке, расположенной поблизости, и занять позицию. Это произошло примерно в 8.30 утра: семнадцать из нас расселись посредине и по бокам ложбины в ожидании дальнейших событий. Важнейшим вопросом и для Че, и для нас всех было: определила ли армия наше местоположение?". Рейнджеры прочесали широкую полосу, но так и не нашли партизан. Они считали, что те находятся где-то внутри оцепления, выставленного после перестрелки 1 октября.

Карта Боливии. На вставке указывается район действий партизан Че Гевары в 1966-1967 годах.