Дорогие пользователи! С 15 декабря Форум Дети закрыт для общения. Выражаем благодарность всем нашим пользователям, принимавшим участие в дискуссиях и горячих спорах. Редакция сосредоточится на выпуске увлекательных статей и новостей, которые вы сможете обсудить в комментариях. Не пропустите!
Необычные памятники Великой Отечественной войны
Сколько по всему миру их- памятников той Великой Войны! Тысячи, десятки тысяч, наверное! Какие-то из них огромные, составляющие целые комплексы, известные всему миру, а какие-то очень скромные и незаметные. Я хочу рассказать как раз о них, необычных памятниках войны.
Тема закрытаТема скрыта
Конёк вороной.
Это рассказ Александра Степановича Голубкова, бывшего кавалериста, участника битвы за Москву, за Сталинград, в 1945 году форсировавшего Одер.
Этот случай произошел в самом начале войны в осенней украинской степи. Эскадрон должен был взять село. Хотели мы сделать это с ходу, лихой кавалерийской атакой, да не вышло. Напоролись на минометы, да на такой плотный огонь, что назад, к роще, вернулась от эскадрона треть. Остальные остались на изрытом воронками поле.
Сидим в кустах, затаились. А немцы время от времени поле простреливают.
И вот замечаем: все кони, чьи всадники погибли, сбились табунком и ускакали к реке, а один всё около воронки кружит. Начнут немцы палить – отбежит. Перестанут – опять возвращается.
– Это, – говорят казаки, – неспроста. Там кто-то живой. Конь мертвецов боится, он бы там стоять не стал. Надо выручать.
Кинули жребий, – выпало мне. Снял я шашку, шинель, – пополз. Долго полз. Наконец свалился в воронку, а там, и правда, казачок лежит без памяти, много крови потерял.
Вытащил я его, и конь тут рядом. Всё хозяина мордой тычет: открой, мол, глаза, хозяин.
Фашисты быстро нас заметили, – начали из пулемета строчить.
– Ну что, – говорю, – конек вороной, выручай, дорогой. Пропадем.
Смотрю, а он рядом с нами ложится... Я сначала-то не сообразил – думал, ранили коня. А потом вижу – нет.
Просит конек, чтобы я хозяина ему на спину положил. Так я и сделал.
Запасную подпругу нашел, раненого привязал, свистнул, гикнул – стоит конь, не уходит. И все на меня смотрит...
Понял я, что не хочет вороной меня оставить. Схватился я за гриву – рванул конь с места! Немецкие винтовки забахали – да где там! Конь летит, как на скачках!
Влетели в лес, только там остановился, дрожит весь... Казаки подбежали – оглаживают. А он только глазом косит. Был у меня сухарь, на черный день берег, – коню отдал.
Отправили казачка раненого в госпиталь, а конь, конечно, в строю остался. Другого всадника ему носить пришлось. Время было трудное, и кони это понимали. Ни тебе баловства, или там непослушания какого... Конек вороной служил безропотно. Честно. Сколько раз нового хозяина своего из огня выносил. Наверное, год прошел. И вдруг на марше стал вороной конек. Стал, насторожился! А потом как поскачет в сторону, ни крик, ни повод его не держат. Глянули, а там его прежний хозяин из госпиталя вернулся. Обхватил коня за шею – целует!
Вот какие кони бывают!
У Прасковьи Еремеевны Володичкиной ушли на фронт одним призывом девять сыновей. Шестеро погибли на войне, трое скончались от ран, едва вернувшись домой. А следом ушла и сама Прасковья Еремеевна – не выдержала горя, доставшегося ей. А с младшим своим сыном, Николаем, она даже не попрощалась. Он заканчивал действительную службу в Забайкалье, его уже ждали домой, но их часть сразу повезли на фронт. Он, когда проезжал Волгу, выкинул из окна теплушки свёрнутую трубочкой записку: «Мама, родная мама. Не тужи, не горюй. Не переживай. Едем на фронт. Разобьём фашистов и все вернёмся к тебе. Жди. Твой Колька».
Не о похожей ли невозможной истории снят фильм «Спасти рядового Райана»? Такие жестокие совпадения, в которые люди стараются не верить («В одну воронку второй раз бомба не падает!») обнажают жестокость времени и судьбы. Это то, что – слишком. Но в России подобных семей было несколько, просто мы не обо всех знаем. Здесь же, в Алексеевке, пригороде Самары, определенным образом сложились обстоятельства. В 1980-е годы школьная учительница Нина Косарева, работающая в той же школе, в которой когда-то учились братья Володичкины, создала в одной из комнат их бывшего дома самодеятельный мемориальный музей. А инициатива строительства памятника принадлежит рабочей группе областной Книги Памяти.
И вот на улице бывшей Красноармейской, а сейчас Братьев Володичкиных появился памятник – Прасковье Еремеевне, Александру, Андрею, Пётру, Ивану, Василию, Михаилу, Константину, Фёдору и Николаю.
У Прасковьи Еремеевны Володичкиной ушли на фронт одним призывом девять сыновей. Шестеро погибли на войне, трое скончались от ран, едва вернувшись домой. А следом ушла и сама Прасковья Еремеевна – не выдержала горя, доставшегося ей. А с младшим своим сыном, Николаем, она даже не попрощалась. Он заканчивал действительную службу в Забайкалье, его уже ждали домой, но их часть сразу повезли на фронт. Он, когда проезжал Волгу, выкинул из окна теплушки свёрнутую трубочкой записку: «Мама, родная мама. Не тужи, не горюй. Не переживай. Едем на фронт. Разобьём фашистов и все вернёмся к тебе. Жди. Твой Колька».
Не о похожей ли невозможной истории снят фильм «Спасти рядового Райана»? Такие жестокие совпадения, в которые люди стараются не верить («В одну воронку второй раз бомба не падает!») обнажают жестокость времени и судьбы. Это то, что – слишком. Но в России подобных семей было несколько, просто мы не обо всех знаем. Здесь же, в Алексеевке, пригороде Самары, определенным образом сложились обстоятельства. В 1980-е годы школьная учительница Нина Косарева, работающая в той же школе, в которой когда-то учились братья Володичкины, создала в одной из комнат их бывшего дома самодеятельный мемориальный музей. А инициатива строительства памятника принадлежит рабочей группе областной Книги Памяти.
И вот на улице бывшей Красноармейской, а сейчас Братьев Володичкиных появился памятник – Прасковье Еремеевне, Александру, Андрею, Пётру, Ивану, Василию, Михаилу, Константину, Фёдору и Николаю.
У Прасковьи Еремеевны Володичкиной ушли на фронт одним призывом девять сыновей. Шестеро погибли на войне, трое скончались от ран, едва вернувшись домой. А следом ушла и сама Прасковья Еремеевна – не выдержала горя, доставшегося ей. А с младшим своим сыном, Николаем, она даже не попрощалась. Он заканчивал действительную службу в Забайкалье, его уже ждали домой, но их часть сразу повезли на фронт. Он, когда проезжал Волгу, выкинул из окна теплушки свёрнутую трубочкой записку: «Мама, родная мама. Не тужи, не горюй. Не переживай. Едем на фронт. Разобьём фашистов и все вернёмся к тебе. Жди. Твой Колька».
Не о похожей ли невозможной истории снят фильм «Спасти рядового Райана»? Такие жестокие совпадения, в которые люди стараются не верить («В одну воронку второй раз бомба не падает!») обнажают жестокость времени и судьбы. Это то, что – слишком. Но в России подобных семей было несколько, просто мы не обо всех знаем. Здесь же, в Алексеевке, пригороде Самары, определенным образом сложились обстоятельства. В 1980-е годы школьная учительница Нина Косарева, работающая в той же школе, в которой когда-то учились братья Володичкины, создала в одной из комнат их бывшего дома самодеятельный мемориальный музей. А инициатива строительства памятника принадлежит рабочей группе областной Книги Памяти.
И вот на улице бывшей Красноармейской, а сейчас Братьев Володичкиных появился памятник – Прасковье Еремеевне, Александру, Андрею, Пётру, Ивану, Василию, Михаилу, Константину, Фёдору и Николаю.
Журавли
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Гданьск. Памятник у вокзала.
В 1939 из города Гданьска с железнодорожного вокзала выехало 4 состава в которых было 130 еврейских детей. Их увозили в Англию от ужасов Второй Мировой войны и верной гибели.
Элемент «Долины героев», который был составлен в честь югославских партизан, ценой собственной жизни стоявших против немецких войск и одержавших победу.
Aegidienkirche. Ганновер. Церковь оставлена в руинах после бомбежек во время Второй Мировой войны, как напоминание об ее ужасах. Каждый год 6 августа жители и гости Ганновера могут слышать траурный колокольный звон в память о невинных жертвах войн и насилия. Это звонит установленный в церкви святого Эгидия Колокол мира - каждый час в течение всего дня, начиная с восьми утра и до шести вечера. Почему он звонит именно в этот, а не в какой-либо другой день? 6 августа 1945 года страшная трагедия постигла японский город Хиросима. Жители Хиросимы решили сделать Ганноверу, ставшему в 1983 году побратимом их города, символический и одновременно преисполненный глубокого смысла подарок – Колокол мира.