Попробую добавить и развить прошлую тему. И добавить немного цвета в серые будни)
Александр Химушин — российский путешественник, этно-фотограф. Последние 9 лет провел в длительных путешествиях, посетив 85 стран. Родился и вырос в Якутии, с детства увлекался фотографией. 16 лет назад переехал в Австралию, с отличием закончил магистратуру в области делового администрирования (MBA) Университета им. Джеймса Кука. Бросив бизнес и собрав рюкзак, решает стать путешественником-фотографом. Несколько лет назад из множества фотографий, появившихся за годы странствий, родился его проект “Мир в Лицах” (“The World in Faces”) — фотопортреты людей разных национальностей. Особый интерес для него представляют коренные и малочисленные народы мира, находящиеся на грани исчезновения, и народы, населяющие труднодоступные уголки планеты, где сохранилась аутентичная культура. Его уникальные фотографии были опубликованы в более, чем 60 странах в таких престижных изданиях, как CNN, National Geographic, GEO, Telegraph, HuffPost, Mirror UK, Daily Mail, Xinhua, PetaPixel, Fstoppers, RT, Arab News и др.
В ноябре 2017 г. одна из фотографий Александра была продана в благотворительных целях на ведущем мировом арт-аукционе Philips в Нью-Йорке, где он принимал участие во встрече духовных лидеров коренных народов мира при ООН. Фотопортрет женщины ульчи, сделанный Александром в Сибири, был включен в список 40 лучших фотографий мира 2017 года.
Улус Хара-Шибирь, Бурятия
Агрессии нет, я всегда подхожу к людям и объясняю свои цели. Но иногда бывают проблемы, когда языка не знаешь и нет переводчика. В ряде регионов мира фотография вообще считается табу. В некоторых мусульманских странах или у майя. Они считают, что фотография причинит им вред, потому что как бы забирает часть их энергии.
Агрессии нет, я всегда подхожу к людям и объясняю свои цели. Но иногда бывают проблемы, когда языка не знаешь и нет переводчика. В ряде регионов мира фотография вообще считается табу. В некоторых мусульманских странах или у майя. Они считают, что фотография причинит им вред, потому что как бы забирает часть их энергии.
Девочка ишиль, одна из многочисленных народностей майя
Девочка ишиль, одна из многочисленных народностей майя
Афганский мальчик
Афганский мальчик
Афганский мальчик
Агрессии нет, я всегда подхожу к людям и объясняю свои цели. Но иногда бывают проблемы, когда языка не знаешь и нет переводчика. В ряде регионов мира фотография вообще считается табу. В некоторых мусульманских странах или у майя. Они считают, что фотография причинит им вред, потому что как бы забирает часть их энергии.
Но я с местными разговаривал, когда приехал туда, в тот самый поселок. Выяснилось, что они вполне адекватные люди. Я их фотографировал без проблем. А когда спросил, что же произошло тогда, они ответили, что мужчина был какой-то невменяемый, в тот момент в их поселке как раз были проповедники, пугающие всех сатанинской силой. И этот турист просто оказался в неудачное время в неудачном месте.
Но я с местными разговаривал, когда приехал туда, в тот самый поселок. Выяснилось, что они вполне адекватные люди. Я их фотографировал без проблем. А когда спросил, что же произошло тогда, они ответили, что мужчина был какой-то невменяемый, в тот момент в их поселке как раз были проповедники, пугающие всех сатанинской силой. И этот турист просто оказался в неудачное время в неудачном месте.
Мужчина народности мам, из той самой деревни, Гватемала, где был убит японский турист с гидом
Вообще, процент этих случаев на общем фоне может быть даже меньше одного процента. Я всегда говорю о том, что ко всему надо относиться с позитивом, не надо зацикливаться на чем-то плохом. Если начать вспоминать, то, конечно, бывали такие моменты. Один раз меня на Филиппинах отравили, чтобы обокрасть. Я познакомился с местными жителями и они пригласили меня к себе домой. Мы сидели за столом, они пели под караоке, момент, когда мне принесли стакан с напитком, был последним, что я запомнил. Потом я проснулся на следующий день в гостинице, которая находилась в противоположной стороне города, из рюкзака же все исчезло: ноутбук, фотоаппарат, деньги.
В одной из африканских стран, Джибути, три года назад я, ни за что ни про что, попал в местную тюрьму, в которой провел пять суток, после чего меня выслали из страны — думали, я либо шпион либо журналист. Фото удалили, но я потом смог восстановить некоторые.
Вообще, процент этих случаев на общем фоне может быть даже меньше одного процента. Я всегда говорю о том, что ко всему надо относиться с позитивом, не надо зацикливаться на чем-то плохом. Если начать вспоминать, то, конечно, бывали такие моменты. Один раз меня на Филиппинах отравили, чтобы обокрасть. Я познакомился с местными жителями и они пригласили меня к себе домой. Мы сидели за столом, они пели под караоке, момент, когда мне принесли стакан с напитком, был последним, что я запомнил. Потом я проснулся на следующий день в гостинице, которая находилась в противоположной стороне города, из рюкзака же все исчезло: ноутбук, фотоаппарат, деньги.
В одной из африканских стран, Джибути, три года назад я, ни за что ни про что, попал в местную тюрьму, в которой провел пять суток, после чего меня выслали из страны — думали, я либо шпион либо журналист. Фото удалили, но я потом смог восстановить некоторые.
Девушка из Джибути
Вообще, процент этих случаев на общем фоне может быть даже меньше одного процента. Я всегда говорю о том, что ко всему надо относиться с позитивом, не надо зацикливаться на чем-то плохом. Если начать вспоминать, то, конечно, бывали такие моменты. Один раз меня на Филиппинах отравили, чтобы обокрасть. Я познакомился с местными жителями и они пригласили меня к себе домой. Мы сидели за столом, они пели под караоке, момент, когда мне принесли стакан с напитком, был последним, что я запомнил. Потом я проснулся на следующий день в гостинице, которая находилась в противоположной стороне города, из рюкзака же все исчезло: ноутбук, фотоаппарат, деньги.
В одной из африканских стран, Джибути, три года назад я, ни за что ни про что, попал в местную тюрьму, в которой провел пять суток, после чего меня выслали из страны — думали, я либо шпион либо журналист. Фото удалили, но я потом смог восстановить некоторые.
Афганистан. Местные жители нашли для фотографа безопасное место.
Афганистан. Местные жители нашли для фотографа безопасное место.
"Стреляй фашист, но я всё равно буду ездить по миру и делать прекрасные фото..!!!
(Шутка юмора!))))
"Стреляй фашист, но я всё равно буду ездить по миру и делать прекрасные фото..!!!
(Шутка юмора!))))
Однажды ехал в открытой грузовой вагонетке, которая уголь возит. Это было в Африке, в Мавритании, я ехал в Сахару. Со мной путешествовали два бербера, в арабских халатах и в чалмах. И два африканца. Я сначала так обрадовался, потому что ситуация казалась совершенной: ветерок дул и можно было встать по пояс в этой вагонетке и фотографировать. Вокруг песчаные дюны, верблюды — красивые места. Но как только мы набрали скорость, я понял, что все не так радужно. Ветер поднял угольную пыль, я был вынужден спрятать фотоаппарат, все забилось сажей, сам я был весь черный. А потом, когда настала ночь, стало настолько холодно, что мы не могли спать. У одного из африканцев было одеяло, которое он постелил на железный пол этой ржавой, с дырами, из которых дуло, вагонетки. Мы укрылись, лежим, я посредине, с одной стороны африканец, с другой — бербер. Так и ехали.
Однажды ехал в открытой грузовой вагонетке, которая уголь возит. Это было в Африке, в Мавритании, я ехал в Сахару. Со мной путешествовали два бербера, в арабских халатах и в чалмах. И два африканца. Я сначала так обрадовался, потому что ситуация казалась совершенной: ветерок дул и можно было встать по пояс в этой вагонетке и фотографировать. Вокруг песчаные дюны, верблюды — красивые места. Но как только мы набрали скорость, я понял, что все не так радужно. Ветер поднял угольную пыль, я был вынужден спрятать фотоаппарат, все забилось сажей, сам я был весь черный. А потом, когда настала ночь, стало настолько холодно, что мы не могли спать. У одного из африканцев было одеяло, которое он постелил на железный пол этой ржавой, с дырами, из которых дуло, вагонетки. Мы укрылись, лежим, я посредине, с одной стороны африканец, с другой — бербер. Так и ехали.
Мавритания, в грузовой вагонетке поезда, идущего по пустыне Сахара
Мавритания, в грузовой вагонетке поезда, идущего по пустыне Сахара
После заката температура с 30-ти градусной жары падает почти почти до 0