Бабетта всё еще на войне – 2

«Лед стал красным от крови. Я видела это с самолета — на многие мили вокруг он был обагрен кровью. Куда ни глянь — повсюду валялись трупики. Их убивают железными крючьями, этих крошечных двухнедельных детенышей, эти беззащитные комочки меха, такие теплые и очаровательные. С них тут же на месте сдирают шкуру, и можно видеть, как посреди этой кровавой массы все еще бьются их крошечные сердечки». И хотя сама Брижит так и не добралась до места побоища — ей так и не довелось броситься между котиком и охотником, подобно тому, как поступали многие из протестующих, — ей все-таки удалось сфотографироваться с несколькими детенышами. Она ложилась рядом с ними на лед, прижимаясь к ним лицом, и эти снимки впоследствии стали символизировать отказ человечества от истребления котиков. Правительство Трюдо и охотники-эскимосы, однако, оставались при своем мнении, не упуская случая напомнить миру, что, дескать, есть одна немолодая актриса, которая с горя занимается саморекламой. Через пару дней Брижит возвратилась в Париж, готовая выступить с предупреждением для канадцев. «Мне все равно, что про меня говорят. На следующий год я сделаю то же самое». Тогда же в кровавом побоище было уничтожено 170 тысяч детенышей котиков.

Брижит не желала сдаваться и при первой же возможности заводила речь об истреблении этих животных, не давая общественному мнению успокоиться. Она обратилась с петицией к правительству Франции и, можно сказать, постоянно держала Трюдо и его правительство на крючке. В конце года она вновь обратилась с письмом к канадскому премьер-министру, напомнив ему в который раз о том зверстве, которое он, судя по всему, готов поощрять и дальше. В январе 1978 года Брижит перенесла свою битву в Совет Европы и даже лично отправилась в Страсбург выступить в поддержку предложения наложить двухлетний запрет на промысел гренландских котиков — являясь частью Дании, Гренландия попадала под юрисдикцию Общего Рынка, — а также установить квоты, резко сокращавшие число убитых животных. Датские и норвежские парламентарий пробовали защитить свою позицию, начав с того, что Бардо-де явилась на заседание в неприличном виде. На ней был свитер, юбка и сапоги, однако по выступлениям скандинавов можно было предположить — кто их знает, какие там у них традиции и представления о том, в каком виде полагается являться на парламентские заседания, — будто ей следовало явиться сюда не иначе, как в вечернем платье, тиаре и на высоких каблуках.

Далее, они обрушили на Бардо обвинения в том, будто она намеренно превратила сессию парламента в цирк, притащив вслед за собой огромные толпы. Как ни прискорбно, но не нашлось никого, кто напомнил бы скандинавским делегатам, что ни появись она здесь, они бы и дальше прозябали в полной, хотя и довольно комфортабельной, безвестности. Во время пресс-конференции Бардо охарактеризовала предложения в законодательстве как шаг на пути к достижению цели, однако, по ее мнению, настоящая борьба только разворачивалась. Один из журналистов, имеющий о жизни столь же смутное представление, как и скандинавские парламентарии, спросил у Брижит, а правда ли, что ее кампания это не более чем игра на публику, попытка саморекламы. Бардо даже не удостоила его ответом, и другой журналист заметил: «Она отказывается отвечать». Не успела пресс-конференция закончиться, как канадский вице-консул в Страсбурге вручил Брижит послание от Пьера Элиота Трюдо. В ответ на ее письмо от предыдущего месяца Трюдо делал натужные попытки извиниться перед ней за то, что в глазах тысяч людей оставалось вопиющим злом. Он призывал ее проявить понимание. «Котиков убивают более быстрыми и более гуманными методами, чем домашних животных в цивилизованных странах». Не замечая отсутствия смысла в собственных словах, Трюдо продолжал: «Мы настаиваем на использовании определенных способов убийства в целях предотвращения ненужной жестокости. Избиение дубинками на льдинах и специальный топор на бойнях никак не отнесешь к разряду приятных вещей, но для нас важно, что от них животное теряет сознание». Это была жалкая попытка оправдать то, что не поддается оправданию, причем исходила она от вполне разумного человека. Тем, что сегодня во многих странах мира, в том числе в странах Европейского Сообществам принят запрет на торговлю котиковым мехом, мы целиком и полностью обязаны Брижит Бардо.

Через четыре месяца после ее возвращения с Ньюфаундленда Кристиан Бренкур получил известие с борта французского рыболовецкого судна, ведущего промысел у берегов Канады, что им известно о проводимой Брижит Бардо кампании. Рыбаки как раз обнаружили на льдине оставшегося без матери детеныша котика и хотели бы привезти его Брижит в качестве подарка. Когда Бренкур по телефону рассказал Брижит эту историю, она ответила, не раздумывая: «Да, да, я хочу себе этого малыша». И Бренкур обговорил с капитаном необходимые детали. Через несколько недель их рыболовецкое судно вошло в порт Фекам, в Нормандии, неподалеку от Гавра. Причал был полон женщин и детей, которые уже долгие месяцы не видели своих мужей и отцов. Но как только команда приготовилась сойти на берег, ко всеобщему удивлению на причале появилась — кто бы вы думали? — ну конечно же, Брижит Бардо! К величайшей досаде поджидавших их жен, рыбаки полностью переключили внимание на нее. Понадобилось какое-то время, прежде чем все успокоились.

Как только жены разобрали своих мужей, команда преподнесла Брижит малыша-котика, которого она тут же назвала Шу-Шу. Актриса была готова прыгать от радости. Она посадила малыша-белька в специально приготовленный для него ящик и на машине отправилась с ним в Базош. Там он какое-то время жил у нее в бассейне и не ел ничего, кроме рыбы, это стало ясно Брижит после нескольких, довольно напряженных дней методом проб и ошибок. Правда, к этому времени малыш заметно приуныл. Брижит вызвала ветеринара и двух специалистов по котикам, и те решили сделать ему пару уколов. Однако, опасаясь, что это скорее нанесет котику вред, нежели пойдет на пользу, Брижит не позволила им этого. Через три месяца она была вынуждена признать, что ее котик нуждается в более просторном жилище. Как ни грустно ей было расставаться со своим любимцем, тем не менее, Брижит подарила его «Маринленду» в Антибе. В последующие годы Брижит Бардо можно было нередко увидеть в «Маринленде». Стоя у края бассейна, она звала своего бывшего питомца: «Шу-Шу!»

В 1987 году она основала «Фонд Брижит Бардо» по охране животных. Продав на аукционе свои драгоценности и личные вещи, она собрала сумму в три миллиона франков, необходимую для открытия организации, а также отдала фонду свой дом «Мадраг» (с тех пор она проживает то в доме в городе Базош, то в парижской квартире). В 1992 году Государственный совет признал фонд «предприятием общественной полезности». Главной целью фонда является борьба с выловом диких животных (для цирков и зоопарков), употреблением в пищу конского мяса, торговлей мехом, использованием животных в медицинских и промышленных экспериментах, браконьерством, охотой на тюленей и китов, а также защита вымирающих видов животных. Фонд способствовал созданию приютов для слонов и приматов в Африке, коал в Австралии и медведей в Болгарии. Участники фонда пытаются выявлять и пресекать любые случаи жестокого обращения с животными, нередко через суд. В 1997 году фонд насчитывал 27 тысяч членов в 42 странах мира, включая Соединённые Штаты, Великобританию и Германию, а через два десятка лет — 75 тысяч членов.

Ворота дома Бардо «Мадраг» в Сен-Тропе, ныне принадлежащего фонду актрисы

С 1989 по 1992 год на французском телевидении был показан цикл из 13 передач «SOS Animaux», подготовленных Бардо от имени фонда и спродюсированных Роланом Кута и Жаном-Луи Ремийоrufr. Её целью было заставить соотечественников осознать, какие страдания испытывают животные. В первой программе цикла, под названием «Спасём слонов!», Брижит рассказывала о неприятных фактах, связанных с добычей слоновой кости. В других программах цикла под общим заголовком «Спасём!» говорилось об опытах над животными и охоте, бойнях, незаконной торговле животными, о печальной судьбе морских млекопитающих, о корриде, лошадях и человекообразных обезьянах. Программы содержали множество шокирующего видеоматериала.

Бардо на митинге в защиту животных в Брюсселе, середина 1995 года

В 1993 году фонд «Ковчег» учредил ежегодную международную награду имени Брижит Бардо за лучший фильм о животных. Ею отмечают съёмочные группы, которые посредством киноискусства внесли значительный вклад в дело охраны животных. Бардо лично участвует в выборе победителя каждый год, но всегда отказывается посетить церемонию вручения награды в Голливуде. Своё решение она объяснила так: «Может, я и рискнула бы, если, конечно, можно было появиться там в обычном наряде (в джинсах и свитере), вручить награду или произнести небольшую речь — это ещё куда ни шло, но ничего больше. Только не сидеть за столом с другими людьми, не делать ради этого причёску и не заводить знакомств».

В 1999 году Бардо написала открытое письмо лидеру КНР, Цзян Цзэминю, опубликовав его в французском журнале VSDrufr, в котором обвинила китайцев в убийстве тигров и носорогов для изготовления афродизиаков и «издевательстве над бурыми медведями», чей жёлчный пузырь используют в традиционной медицине. Бардо пожертвовала более 140 тысяч долларов на программу массовой стерилизации и строительства приютов для бродячих собак Бухареста, которых насчитывалось более 300 тысяч. Фондом Бардо была создана передвижная ветеринарная клиника, которая занимается стерилизацией и вакцинацией бездомных животных в странах Восточной Европы.

В 2002 году, во время Чемпионата мира по футболу в Южной Корее и Японии, бывшая актриса призвала бойкотировать продукцию корейского производства в знак протеста против употребления в Корее в пищу мясо собак и кошек. После этого она получила несколько тысяч писем с угрозами смерти. «Я получила семь тысяч угроз. Все они писали, что собакоедство является частью их культуры», — заявила Бардо. В марте 2006 года, несмотря на остеоартроз левого бедра, она прилетела в Канаду, чтобы присоединиться к акции протеста против возобновления охоты на морских котиков. Канадский премьер-министр Стивен Харпер отклонил просьбу актрисы о визите. Бардо поддержали Пол Маккартни, Хизер Миллс и Памела Андерсон, которые также приняли участие в кампании.

В феврале 2008 года Памела Андерсон посетила штаб-квартиру «Фонда Брижит Бардо» в Париже. По просьбе Брижит (из-за болезни не смогла появиться на мероприятии), она провела пресс-конференцию и выступила с публичным осуждением охоты на морских котиков и торговли мехом. В начале октября того же года Бардо опубликовала открытое письмо Саре Пэйлин, губернатору штата Аляска и кандидату от Республиканской партии на пост вице-президента США. В нём она со свойственной ей прямолинейностью обвинила Пэйлин в безответственном отношении к окружающей среде Аляски и в непонимании глобальных проблем, выразила возмущение по поводу того, что Пэйлин выступает за бурение нефтяных скважин в Арктике, является сторонницей охоты и не делает ничего для охраны белых медведей. Она также заявила: «Отрицая ответственность людей за глобальное потепление, выступая за ношение оружия и делая заявления, шокирующие своей глупостью, вы позорите женщин, потому что вы сами являетесь страшной опасностью, настоящей экологической катастрофой». 28 сентября 2009 года, в свой 75-й день рождения, Бардо обратилась с просьбой к актрисе Софи Лорен отказаться от ношения меха. По её словам, это было бы лучшим подарком, который итальянская актриса могла бы ей сделать.

В августе 2010 года Бардо направила письмо королеве Дании, Маргрете II, с призывом прекратить убийство дельфинов Фарерских островов, описав данные действия как «чудовищное зрелище», подчеркнув: «Это позор для Дании и Фарерских островов. Это не охота, а бойня… устаревшая традиция, которая не имеет никакого здравого оправдания в наше время». 22 апреля 2011 года министр культуры Франции Фредерик Миттеран включил бой быков в культурное наследие страны, на что Бардо соответственно отреагировала, направив министру критическое письмо с протестом. В июле 2015 года Бардо осудила план Грега Ханта по истреблению двух миллионов кошек для сохранения таких вымирающих видов, как черноногий скальный валлаби и ночной попугай.