Мама-чайлдфри
Я — бывшая чайлдфри, и сейчас в шутку называю себя childfree mom, мама-чайлдфри. Я не ненавижу детей, а отношусь к ним спокойно, безразлично, и иметь собственных я не хотела и не планировала. Тем не менее, в определенном возрасте в мою голову начали закрадываться усердно насаждаемые мысли про одинокую старость, стакан воды и прочее. И тогда я решила заморозить свои яйцеклетки. С этим запросом в возрасте 35 лет я обратилась в клинику репродуктологии.
Выяснив, что у меня есть постоянный партнер, врач посоветовала мне заморозить не яйцеклетки, а эмбрионы, поскольку они лучше хранятся, а из яйцеклеток впоследствии ни одна может оказаться непригодной к оплодотворению. Я решила действовать именно так потому, что мой тогдашний партнер, даже если бы он не стал впоследствии мужем, меня устраивал в качестве отца моего будущего ребенка.
Я прошла щадящую стимуляцию, и в результате последующих процедур у нас было два идеальных эмбриона.
«Раз эмбрионы готовы, давай доведем до конца сейчас. Если ты дозреешь до рождения ребенка к своим 45 годам, то мне будет уже под 60», — решил муж.
Я снова озвучила свою позицию: я сама рожать не хочу и не буду. Я никогда не скрывала своих взглядов, и всем родственникам, которые меня периодически допрашивали «ну когда же, когда», — я давно сказала, что если у меня и будет ребенок, то он будет рожден суррогатной матерью.
Беременность — это жертва
С моей точки зрения, беременность и роды — это жертва женщины, и я не готова жертвовать собой ради того, чтобы иметь детей. Я однозначно бы поплатилась состоянием своего тела, кожи, внешним видом. У меня несколько пищевых аллергий, и я придерживаюсь определенной диеты, которую пришлось бы свернуть с наступлением беременности, и так далее.
Я люблю получать удовольствие от жизни, а беременность и роды с удовольствием несовместимы.
Я понимаю, что есть другая точка зрения, и что большинство женщин мне расскажут, как это здорово, когда у тебя внутри растет твой ребенок. Для меня — это не здóрово, я не испытываю ни умиления, ни любопытства. Я против этого действа в отношении себя.
«Давай я тебе рожу»
Моя близкая подруга Ангелина, живущая в другом городе (назовем его город В.), с которой мы дружим уже 15 лет, была в курсе всей этой истории. Но я совершенно не ожидала, что она просто скажет: «Так в чем проблема? Давай я тебе рожу».
У Ангелины уже был ребенок, которого она родила за несколько лет до этого. Так получилось, что в итоге она растит ребенка одна. Какое-то время ей было очень тяжело, но о самой беременности у нее остались самые лучшие воспоминания. И она была не против пережить это снова.
Нам с мужем понравилась эта идея. То, что суррогатной матерью будет не посторонний человек, очень подкупало.
Подсадка прошла в штатном режиме, и через несколько дней Ангелина уехала домой.
Ложная тревога
Нам очень повезло с врачом, у которого Ангелина вела беременность. Эта женщина выносила и родила двоих детей от донора, и сама сделала все — от стимуляции до прочих назначений, и разве что роды сама у себя не приняла. Мы доверяли врачу, как себе.
В процессе ожидания ребенка я лишь убедилась, что решение о суррогатной матери было верным. Эти девять месяцев для меня были бы равноценны тому, чтобы слетать в открытый космос без скафандра.
Я — жуткий паникер, если бы я сама через это проходила, у меня бы родился невротик. Например, в какой-то момент, когда уровень ХГЧ должен был упасть, а он продолжал зашкаливать, возникло подозрение, что это может быть процесс деления эмбриона на два: то есть, была вероятность рождения однояйцевых близнецов.
И если Ангелина переживала, что придется носить двойню, и боялась осложнений, то я успела напридумывать сиамских близнецов. Если бы я была на месте Ангелины, и это происходило бы с моим ребенком внутри меня, я бы сошла с ума. Но, к счастью, тревоги оказались ложными, и в дальнейшем беременность проходила идеально.
Материнский инстинкт
Ангелина подробно рассказывала мне о своих ощущениях, но это же моя подруга — она и о собственной беременности рассказывала мне во всех деталях. Мы с супругом видели результаты всех УЗИ, в том числе двух в формате 3D. Я перебралась в город В., когда подруга была на девятом месяце беременности. 9 сентября я приехала, а 25-го родился наш Данил.
Он должен был родиться 30-го, но мы решили немного его поторопить. Убедившись с помощью УЗИ, что он доношенный и дозревший, врачи назначили кесарево сечение на несколько дней раньше, чтобы избежать нежелательных ситуаций вроде начавшихся родов (плановое КС на схватках в том роддоме не практикуют). Ангелина не горела желанием рожать естественным путем, да и я была бы против: я считаю, что это небезопасно для ребенка.
Я не присутствовала при рождении сына, поскольку в том роддоме партнерские роды при кесаревом сечении не практикуются.
Сын родился в 14:40, а около 17 часов его принесли нам с Ангелиной (у нас была одна палата на двоих).
Первая же ночь была проверкой боем. Подруга спала после операции, а Данил проверял мощность своих легких. Всю ночь я ходила с ним из угла в угол и рассказывала все, что знаю: про красное смещение, химический состав вселенной и «Евгения Онегина» наизусть. Проснувшись утром, Ангелина обнаружила меня в таком состоянии, что всерьез забеспокоилась, не предложу ли я ей присмотреть за новорожденным пару ближайших лет за отдельный гонорар (Смеется). К вечеру второго дня мы с сыном окончательно подружились.
Изначально мы пытались приложить Данила к груди Ангелины, но молока не хватало, и его все равно докармливали смесью, а потом сцеженное грудное молоко ему не понравилось. Поэтому, посоветовавшись с врачом, решили сразу перейти на искусственное вскармливание и не трепать никому нервы: все равно дольше, чем 1,5 месяца кормить не получилось бы — нас ждали запланированные поездки и другие дела.
У меня часто спрашивают о материнском инстинкте, мол, проснулся ли он. А я не понимаю, что это такое.
Любовь? Безусловно, я его люблю. Забота? Я забочусь о сыне. Ответственность? Конечно, я несу полную ответственность за своего ребенка. Возможно, даже, что я делаю это с более трезвой головой, чем женщины после беременности и родов, — без гормональной бури в моем теле.
Я готова пройти это снова
Наши отношения с Ангелиной после рождения ребенка не изменились. Она была рада помочь нам с мужем, желала нам всем только добра, но, по ее словам, никакой связи с ребенком она не чувствовала. Никаких сомнений, равно как и бури чувств и эмоций, она не испытывала ни до его рождения, ни после. Кстати, о материнском инстинкте: она и к своему ребенку начала испытывать привязанность лишь с появлением ответной реакции от него.
Больше месяца мы прожили с сыном в городе В., где он родился, и Ангелина приходила к нам с той же периодичностью, как если бы я была там одна. Когда я сходила с ума от усталости с непривычки, она несколько раз забирала ребенка погулять, чтобы дать мне отдохнуть.
Сейчас ее поведение ничем не отличается от поведения других моих подруг — иногда она может попросить прислать фото Данила, а когда ему исполнилось 8 месяцев, забыла поздравить нас с днем рождения (смеется. — Прим. авт.).
Я не собираюсь в будущем скрывать от сына историю его появления на свет — зачем? Он — наш с мужем биологический ребенок, похожий на детей мужа от предыдущего брака и на мою маму в детстве. А все остальное не имеет никакого значения.
Если я приду к желанию иметь еще одного ребенка осознанно, то у Данила ровно тем же путем появится младший брат. Что касается беременности и родов, мое мнение не изменилось. И если сейчас, уже имея ребенка, я вдруг забеременею естественным путем, то сделаю аборт.
Материал впервые опубликован 15 июля 2020 года
Читайте также:
