После первого же случая буллинга школу могут закрыть
Рассказывая кому-то о впечатлениях, я неизменно терялся: с чего начать? Наверное, с того, что после посещения этих школ мне впервые начала нравиться фраза «по закону». Едва ли не все, что удивляет в местном образовании, школы обязаны делать законодательно. Например, защищать детей от буллинга.
В каждой школе есть своя политика против травли, и директор обязан проследить за тем, чтобы ей неукоснительно следовали.
Два года назад в стране был принят новый закон: согласно ему пострадавший от травли ученик может подать на школу жалобу. И тогда, даже после одного случая, школу могут закрыть.
«Мы работаем над самооценкой школьников и над тем, как дети относятся друг к другу, — говорит мне директор одной из средних школ Эсбьерга Стеффан Лэвец. — Наша программа направлена на то, что ученики в каждом классе должны научиться воспринимать различия друг друга, и на то, как реагировать, если кто-то ведет себя иначе».
Для маленьких детей такая профилактика буллинга происходит через игры, в которых в доступной форме рассказывают о том, как принимать то, что все мы разные.
Для детей постарше — через фильмы и, конечно, через общение с учителями. Одним из фильмов, о котором узнал я, была короткометражка о вполне счастливой с виду семье, где отец на самом деле является тираном, но никто об этом не знает. «Мама, а у нас, оказывается, очень хорошая семья», — сказала вернувшаяся домой после просмотра этого фильма школьница.
На первом месте — самооценка ребенка
Слово «самооценка» я буду слышать постоянно в самых разных школах.
«Когда ты сдал работу учителю, что ты затем получишь назад? Сорок лет назад ты получил бы листок, исчерканный красным, где была бы отмечена каждая твоя ошибка, — рассказывает Стеффан. — Учителя в школе должны работать иначе. Да, ты можешь проговорить ошибки отдельно, но фокусируйся на том, что у ребенка получается хорошо. Преподаватели говорят: «Если ты сможешь здесь приложить чуть больше усилий — получится еще лучше». Вот что выстраивает их самооценку: когда школьник осознает, где у него прогресс: вчера он был тут, а сегодня уже здесь».
Да, о любых ошибках датские учителя и директора рассказывают родителям не при всех, а наедине. А встречи частые.
Официальная позиция датских школ: образование — это ответственность, разделенная между родителями и школой.
Классы формируются по интересам
«Интерес» — еще одно слово, которое поразительным образом будет повторяться из школы в школу. Начиная с первого класса ученики датских школ дважды в год заполняют опросники, в которых отвечают на множество вопросов по учебе.
«Среди прочего там есть вопрос: «Насколько тебе скучно учиться?» — говорит мне Стеффан. — Так мы выяснили, что в первом классе — низкий уровень «скуки». Но чем старше, тем детям неинтереснее учиться. А есть очень сильная связь между тем, что ученик считает учебу скучной, и тем, что он мало будет знать. Вот почему еще мы не фокусируемся на ошибках: им не будет интересно, если мы будем тыкать в каждый недочет».
Датские политики обязали каждую школу придумать свою программу, чтобы сделать обучение интересным для школьников.
Стеффан не без гордости показывает мне свою программу, предлагающую ученикам разделение на потоки после шестого класса.
«Ученики могут выбрать либо обычные программы, либо из пяти разных направлений, — говорит он. — У нас есть направления: культура, история и философия, создание фильмов, городской спорт, журналистика и медиа. Классы разделяются не по принципу «лучшие с лучшими, худшие с худшими», учеба выстраивается вокруг интереса, и это общее увлечение поддерживает всех».
Все оказывается еще глубже. Вместе с Сереном мы заходим в класс, где дети весело общаются друг с другом.
«Две трети подростков, которых вы здесь видите, пришли из других школ. Все они подвергались там травле, — говорит Серен, обводя рукой всех собравшихся учеников. — Например, ты единственный ребенок в школе, играющий на скрипке, и чувствуешь себя в изоляции. А тут есть возможность быть среди таких же людей, с такими же интересами».
Ведь действительно простая идея — стоит объединить классы по такому принципу, и им будет интересно учиться. Серен говорит, что формирование заняло некоторое время, но зато программа оказалась настолько успешной, что 60% учеников выбирают «нестандартные направления».
А ради того, чтобы быть в компании единомышленников, дети приезжают за 50 км от школы — беспрецедентный случай для Дании, где дети обычно посещают ближайшую к дому школу.
Никаких коррекционных классов
Раньше в местных школах существовали «коррекционные классы», где, например, учились дети с гиперактивностью. Затем в школах решили, что никто не должен становиться изгоем, и особенные дети стали учиться в обычных классах, но расписание было сконфигурировано под каждого.
Например, пока все шли на урок физкультуры, эти дети занимались датским. Так все равно оставалось ощущение, что они «лишние», и теперь 96% процентов детей в стране учатся в обычных классах по обычному расписанию вместе со всеми остальными. Просто для них подбирают специальные технологии обучения.
Например, в школе может быть компьютер со специальными текстами для дислексиков, программы, помогающие правильно им писать, и специальные курсы для того, как ими специально пользоваться. Все это абсолютно бесплатно.
«Как мы объединяем прямо всех детей в классе? Это очень хороший вопрос, — смеется Стеффан. — Спросите учителей, и они скажут, что это — самое сложное в их работе. Мы пытаемся выстроить такую атмосферу, где все дети будут принимать друг друга и понимать, что мы все разные — и в плане способностей к обучению, и в плане социальных навыков. Некоторые учителя скажут вам: раньше все было проще, сейчас ученики стали сложнее. Их иначе воспитывают, чем 20-30 лет назад, когда они были послушными и делали то, что говорил им преподаватель. Сегодня они спрашивают: «Зачем?» Или скажут: «Нет, я не хочу этого делать».
Нестандартный подход к изучению «скучных» предметов
В Дании современное поколение называют «керлинг-детьми», потому что родители старательно расчищают детям все препятствия, а ребенок легко катится по гладкой дороге».
Для того чтобы была возможность услышать каждого, в Дании («по закону») классы не должны быть больше 28 человек. Чаще я встречал около двадцати.
Каждый учитель в Дании обязан преподавать от трех до четырех предметов на свой выбор, причем часто они могут быть совершенно полярными. Серен преподает культуру, математику и физкультуру.
Открывая дверь в спортивный зал, он говорит: «Вот здесь мы проходим математику». Видя мой вопросительный взгляд, Стеффан объясняет: он старается нестандартно подходить к таким скучным предметам, как геометрия. Может дать физические упражнения во время занятий или провести параллели с математикой на предмете «культура». Устроить урок в спортзале, где дистанция бросков становится предметом математического обсуждения.
Или, следуя обязательной для всех учебных заведений в Дании концепции «открытая школа» (когда ученики должны чаще взаимодействовать с городом вокруг них), выезжать куда-нибудь за пределы школы, чтобы наглядно демонстрировать где-нибудь в парке, для чего нам нужна геометрия.
Кстати, по закону, детей нельзя держать в школе в течение целого учебного дня — они обязаны выходить заниматься физическими упражнениями на улицу.
Уроки сексуального воспитания с первого класса
Отдельная и краеугольная тема для нашей страны — уроки сексуального воспитания. В Дании они проходят с первого класса. Раз в год, в шестую неделю (потому что шесть по-датски будет seks), школа наполняется неловким смехом: начинаются уроки сексуального просвещения.
Мне нравился энтузиазм, с которым реагировали все встреченные мной люди на вопросы об этих уроках. И, как и в случае со школой гендерного равенства Egalia, я пытался понять, что думаю об этом сам. А потом я узнал от учителей, директоров и самих школьников, какие вопросы обсуждаются на этих уроках.
С первых классов обозначаются вопросы о нашем теле. Начиная с шестого класса поднимаются более практичные вопросы.
Хрестоматийные — как пользоваться презервативом, что делать при менструации и как предотвратить нежелательную беременность. И совсем другие, не связанные напрямую с нашим телом.
«Дети видят в сети все уже в раннем возрасте, — говорит Стеффан. — Мы считаем, что взрослым нужно объяснить, что об этом думать. Что значит влюбиться в первый раз? Что такое норма? Ты можешь увидеть какие-то вещи в порно и подумать, что ты ненормален, раз не делаешь этого. И когда у тебя появится девушка, именно так себя с ней и надо будет вести».
«Мы рассказываем им, что делать, если какой-то человек в социальных сетях просит выслать вашу фотографию в обнаженном виде. К кому можно обратиться в этом случае. Что говорить. Как себя вести, — рассказывает Серен. — Они, конечно, стесняются и смеются. Поэтому на уроках я предлагаю им анонимно написать вопросы на бумажке. Потом по очереди на них отвечаю, так они уже смелее задают вопросы сами».
После окончания шестой недели сексуальное воспитание равномерно распределяется по остальным урокам.
Это могут быть и тот же интернет-этикет, и урок литературы, на котором ученики проходят произведение датского писателя со сценой орального секса между подростками. Более того, учителя делятся полезными ссылками и литературой — зная, что любопытство к теме пересилит и школьники будут активно изучать информацию.
Ложка дегтя: можно так и не научиться читать
Конечно, во всем этом великолепии есть ложка дегтя. О ней мне рассказала та самая учительница Стина.
«В датской системе образования много несовершенств, — сказала она. — Оно дорого обходится жителям страны. И мы, учителя, могли бы делать все еще лучше. Например, мы плохо учимся друг у друга. И только последние пять-десять лет мы начали открыто сравнивать школы и обсуждать, все ли делаем верно. А еще двадцать процентов молодежи в стране выбирают закончить образование на девятом классе. Многие из них даже не умеют читать».
Как возможно проучиться девять лет и не научиться читать, не смогла объяснить даже Стина. Возможно, эти школьники так и не смогли научиться наслаждаться учебой, ведь, как говорили во всех увиденных мной школах и Стина, «если ты не получаешь удовольствия от школы, ты ничего не выучишь».
