Через пять минут общения с семьей Клочковых открываешь в телефоне карту. Через 10 минут – ищешь стоимость билетов в одну из стран, где они побывали (если там вообще налажено регулярное авиасообщение). Главное, притормозить на стадии выбора яхты в интернет-магазине, потому что их заразительный дух приключений способен снести самую крепкую и рассудительную крышу.
Знакомьтесь: папа Андрей — капитан корабля, мама Марина — старший помощник капитана и дети: 18-летняя Настя — старший матрос (ученица 11 класса по совместительству), 9-летняя Лада — юнга (ученица 4 класса по совместительству). Вот и весь экипаж уникальной семейной кругосветки на парусной яхте «Леди Мэри».
Они уже прошли Южный Тихий океан, мыс Горн и Антарктиду (причем Лада стала единственным ребенком младше 16, совершившим подобное путешествие под парусом). Преодолели сильные шторма в Южной Атлантике, достигли мыса Доброй Надежды, а сейчас из-за карантина находятся на стоянке в Австралии.
За маршрутом экспедиции можно следить в режиме реального времени по трекеру, а вот о своих трудностях и открытиях, самом смешном и самом страшном Марина рассказала в интервью Дети Mail.ru.
Удивили полярников и встретили Федора Конюхова
От Средиземного моря до середины Тихого океана мы шли с января 2014 по сентябрь 2018. Дальше по плану было — пройти от о. Таити через Великие мысы и Антарктиду. Начало 21 ноября 2018, а финиш — к январю 2021 года, на Таити.
Так с детьми в русской истории еще никто не ходил, об иностранных плаваниях по этому маршруту нам тоже ничего не известно.
В определенный момент в планы вмешалась пандемия: сейчас мы застряли в Австралии в ожидании открытия границ.
Сейчас у нас за кормой осталось около 30 стран, а пройденный путь измеряется тысячами морских миль и, конечно, длительными переходами. У нас было три серьезных перехода длиною в 62 дня (с короткой остановкой на 9-ый день для пополнения запаса фруктов), 55 дней и 53 дня. И все — по Южному океану в шторма, холод, снег на парусах и туманы.
Из всех мест, где нам удалось побывать, номер один, конечно, Антарктида. Невероятные айсберги, черная вода и высокие скалы, синий лед и белый снег.
Все животные непуганые: киты, пингвины, морские слоны и разные виды тюленей...
Наш приход на станцию «Беллинсгаузен» удивил полярников и подарил интересные знакомства с кругом, в который ты в обычной жизни вряд ли попадешь. Юнга сразу стала всеобщей любимицей. С некоторыми полярниками мы дружим теперь через интернет.
Сильное впечатление произвела и Огненная Земля, где мы провели зиму, фьорды Патагонии, Магелланов пролив. Там мы подружились с Федором Конюховым и его командой. Мы вместе вышли к мысу Горн встречать весельную лодку «Акрос», на которой Федор Филиппович 155 дней переплывал Южный Тихий океан. Это была самая знаковая и невероятная встреча, конечно.
8 месяцев в Южном океане, на Огненной Земле и в Антарктике вывели нас на другой уровень. Тот, который раньше видели только по телевизору.
Еще запомнились остров Пасхи и мятежный Питкерн, вся Французская Полинезия, Африканская Гамбия, где мы заходили вглубь континента по реке на 340 км. Очень понравилась Колумбия, Мексика, ЮАР и Австралия. В большинство этих мест мы никогда бы, наверно, не попали на самолете, учитывая стоимость билетов. И сам факт, что мы смогли это сделать сами, на парусной яхте, — окрыляет. Чувствуешь, что тебе все по плечу.
Как проходит обычный день в открытом море
В море все довольно однообразно. Наш «обычный день» лучше начинать с вечера, когда в 20:00 до полуночи на вахту заступает Настя. На основную часть ночи ее сменяет капитан, а ранним утром, в 4-6 часов, бодрствую я.
Дальше просыпается юнга. Мы с ней смотрим мультфильм на английском в одних наушниках на двоих и грызем под это дело яблоко и кусок шоколадки.
Настя встает часам к 10 утра, и мы готовим завтрак. На запах к нам присоединяется капитан. Часто за поздним завтраком мы смотрим документальные фильмы или лекции какого-нибудь университета. Ставим на паузу, обсуждаем, даем детям какой-то попутный ликбез и снова смотрим. Такой завтрак может затянуться на несколько часов.
После завтрака все садятся за уроки. Я много пишу, разбираю фото-видео.
Если есть какие-то бытовые форс-мажоры (залилась соленая вода, продукты повылетали на волне из шкафов и т.д.), ликвидируем последствия.
Уборка и стирка мелких вещей тоже где-то тут. Потом у нас обедоужин, он обычно часов в 16-17, а вечером — чай. После него капитан идет спать, а мы остаемся на вечерний девичник. Потом — Настина вахта. И новый «день».
В шторм график вахт может меняться — самая сложная погода мониторится капитаном.
Если днем погода плохая и укачивает, мы в основном читаем. Мы прошли большую часть маршрута по следам героев романа Ж. Верна «Дети капитана Гранта» — вот такое прикладное образование сразу и по истории, и по географии, и по литературе.
Еще изучили дневники и повторили часть маршрутов Чарльза Дарвина на судне «Бигль», Тура Хейердала, Джеймса Кука и Джека Лондона (о. Пасхи, о. Фату-Хива, о. Питкерн, о. Мангарева и архипелаг Гамбье, острова Аустралис, пролив Бигль, Магелланов пролив, пролив Дрейка).
Рассказывает юнга Лада:
«Мне нравится в кругосветном плавании не столько плыть по океанам, а то, что можно увидеть много земель, разных животных, красоту мира и людей из других стран. Я мечтаю оказываться в России, когда захочу, чтобы придумали порталы какие-нибудь. И чтобы все на свете было хорошо. Еще не решила, кем стану в будущем. Ученым или писателем, может быть».
Мы обрели образовательное счастье
Настя училась сначала самостоятельно (основной учитель — я), потом прикрепилась к крупной интернет-школе, но все равно не могла быть онлайн каждый день и даже неделю. Изучала предметы сама по скачанным видео. Наш выход в Тихий океан совпал со сбоем системы в школе. Так Настя ушла в свободное плавание. Сейчас взялась наверстывать пропущенное.
Ладу я учила сама до второго класса, а теперь она прикреплена к Географической школе Святого Апостола Андрея Первозванного. Больше полугода мы занимались в режиме «сделал задания по учебнику — отправил учителю».
Застряв в Австралии, мы обрели образовательное счастье: ребенок занимается по скайпу в маленьком классе. Лада ждет уроков с нетерпением, пишет сказки, делает домашнее задание вместе с подружкой, и это очень здорово.
Дочки привыкли скучать по друзьям
Когда в начале 2014-го мы первый раз летели на яхту, я, конечно, очень тревожилась. Насте было 12 лет, Ладе — 2,9. Последний раз мы были дома больше 3 лет назад. Прилетали в Россию с Кубы на полтора месяца после полутора лет плавания. Настя плакала от того, что улетаем так надолго, что даже не знаем, когда вернемся домой снова. Ладе в этом плане проще всех: родители и сестра рядом, значит, все хорошо.
К тому времени мы были уже опытными, особых страхов не было. Дочки привыкли скучать по друзьям, учиться самостоятельно и быть один на один с нами, дальними странами и океаном.
Рассказывает старший матрос Настя:
«Мне нравится, что я в своем доме перемещаюсь по миру и посещаю самые необычные, красивые и недоступные места планеты. Еще я очень рада, что свое детство и юношество провожу с семьей. Мы еще больше сблизились, еще сильнее друг друга любим, понимаем и поддерживаем.
Конечно, бывают моменты, когда я хочу пожить, как все нормальные люди, но потом понимаю, что мой опыт бесценен.
Поломки и шторма — это часть игры
Сложности в пути можно разделить на психологические и все остальные. С психологическими было, наверно, труднее всего. А остальные — неустроенность быта, поломки, шторма, зимовки — это часть игры. Трудно, а что делать? Постепенно привыкаешь в этом жить, ремонтируешь все что можно сам, пытаешься навести порядок в яхте, постоянно побеждаешь проблему «некуда сложить и нечего надеть» и так далее.
Психологически было крайне сложно перевернуть жизнь с ног на голову. Без школы и медучреждений, без друзей и привычного досуга, театров, кино, походов в гости....
Я не учла, каким сильным будет психологический дискомфорт. Одиночество навалилось. Казалось, мы одни во всем мире, и никто нас нигде не ждет. Такая была неприкаянность.
Пугало ощущение бездны под ногами и пустота на сотню миль вокруг. Я не ожидала, что это будет меня волновать.
Андрей у нас — кремень! Я до сих пор не уверена, было ли ему страшно вот так круто менять жизнь с сухопутной на морскую.
До ухода в море Андрей занимался объектами офисной и складской недвижимости, это сейчас наш основной источник дохода. Я работала в рекламе, а потом ушла в журналистику на фриланс.
Тяжела было оставить все. После окончания второго высшего в СпбГУ (к началу 2014 года) у меня в Питере были две работы по специальности (на Фонтанке.ру и на радио ПитерFM), при желании можно было там вырасти, попасть в штат. И вот эту альтернативную жизнь оставлять было тяжело.
Вторая часть жизни — это мамы в Новосибирске, друзья и любимый дом в Горном Алтае, который мы строили сами. Когда я думаю об этом, ощущаю почти физическую боль. Особенно, если учесть, что мы три года не могли полететь домой, решили сделать это нынешним летом, почти год мечтали, как будет, когда вернемся... и вот теперь пандемия.
В кругосветке из нашей жизни ушло все, что связано с роскошью, культурной программой (театры, кино и концерты), большие мероприятия, рабочие конференции, дресс-код и капучино в любимой кофейне... Отчасти из-за финансов, отчасти из-за отсутствия такой среды. Она осталась в другой плоскости.
Не хватает задушевных разговоров со старыми друзьями. И всего, что с этим связано.
Все болячки лечим сами
Из медпомощи в путешествии нам нужен был только стоматолог. С простудами справляемся сами. Несмотря на аптечку, забитую всевозможными лекарствами, от антибиотиков до адреналина, мы стараемся не пользоваться медикаментами.
Все болячки лечим сами. Обильным питьем, витаминными напитками, может, пару раз за семь лет сбивали температуру.
У нас есть в России друзья-врачи, если местная скорая помощь недоступна, можно позвонить им. Еще на борту есть пара справочников по оказанию помощи в местах, удаленных от медпунктов. Андрей проходил курсы первой помощи и изучал целительство в Таиланде.
Что касается тропических болезней — малярии, лихорадок Денге и Зика, укусов мухи цеце, от сигуатеры, которой переболели мы с капитаном, то у нас есть медикаменты, и мы знаем, какие симптомы могут быть опасными. Это все.
У Ладуни за плавание было несколько травм, справлялись сами: антисептик, соединить края раны и заклеить пластырем. Один раз пришлось дать болеутоляющее, когда она дверью прихлопнула палец.
Страшнее этой минуты в моей жизни не было
По-настоящему страшно мне стало лишь однажды. Мы шли по Тихому океану, до Маркизских островов оставалось миль 500, погода была довольно бурная, но не шторм. Капитан нес ночную вахту.
Я проснулась и пошла проверить, как он там. Андрея в рубке нет. Выглядываю на палубу — никого.
«Андрей!» — кричу. Пробежала по лодке, заглянула даже в туалет, — нигде его нет. Метнулась включить палубный свет, выскакиваю на палубу — никого.
Тут я уже спустилась внутрь и громко закричала: «Андрей!!!» — Тишина.
В несколько секунд я представила, как сейчас буду поднимать Настю, как мы вместе развернем лодку и пойдем обратно по треку, светя фонарем в бурное море. Страшнее этой минуты в моей жизни не было. И тут из темноты выходит Андрей... Я обняла его и заплакала.
У нас в яхте два туалета. И за все годы в море я ни разу не видела, чтобы капитан пользовался маленьким на носу судна. Наш капитан был как раз там.
Мы никогда не хотели нигде осесть
Хотя у нас кругосветка под парусом, на самом деле на суше мы проводим больше времени, чем в море. Даже с нашими грандиозными переходами почти по два месяца все равно на долю земли выпадает минимум три месяца (столько, сколько позволяет виза).
Австралия — первое место, где мы стоим так долго без перемещений по морю. Седьмой месяц пошел.
Первоначально думали постоять на западном побережье три недели, потом идти через Южный океан на Тасманию или в Сидней, там оставить яхту и слетать летом домой, на Алтай. Но в планы вмешалась пандемия...
На суше, если можем взять в аренду машину, едем вглубь, исследовать страну. Так было в Мексике, Колумбии, на острове Тобаго и в ЮАР. На маленьких островах ходим в походы, иногда ночуем в джунглях.
Мы никогда не хотели нигде осесть, но сейчас все совпало: тоска по дому на земле и невозможность ее удовлетворить, абсолютную благополучность Австралии и дружелюбие местной среды: тут уже и друзья нашлись, и круг по интересам. Я немного боюсь своих мыслей об этой стране. Но, если реально смотреть на вещи, мы тут не осядем: уйдем исполнять задачу.
Нам нужно завершить «Самое южное семейное кругосветное плавание в истории России». Оно войдет в Книгу рекордов России. Финиш на Таити.
Потом будем двигаться в обратном направлении, заканчивая первую, прерванную, кругосветку. Или пойдем вокруг Тихого океана на Аляску, или по местам открытий русских мореплавателей в Тихом океане. В полном объеме их еще никто не проходил, обычно захватывали только часть. Есть мечта вернуться в Антарктиду и исследовать северный морской путь.
Когда у тебя есть большая цель, ты не можешь нигде осесть, пока ее не достигнешь.
Как бы ни было тут хорошо, как только появится какая-то ясность с границами в этом регионе, мы двинемся в путь. Правда, дальше наши путешествия будут проходить уже не в сугубо семейном формате. Старшей Насте предлагают работать на экспедиционной яхте, которая возит туристов из Ушуаи (Огненная Земля) через пролив Дрейка на Антарктический полуостров и обратно. Втроем без нее будет скучно, особенно Ладе.
Фото из архива семьи Клочковых
Читайте также:
Смотрите интересный ролик
