Поиски по ДНК. Как похищенный ребенок докопался до правды

Годы спустя Пол начал расследовать, что же тогда произошло, и оказался в шоке от того, что ему довелось узнать.

Находка в подполе

Как-то, когда Полу Фронзаку было 10 лет, он начал рыться по всему дому в поисках припрятанных рождественских подарков и залез в подпол, отодвинув в сторону кушетку. Там он обнаружил три коробки с какими-то странными письмами, газетными вырезками и открытками с соболезнованиями.

Один газетный заголовок гласил: «Двести операций в поисках украденного ребенка». Другой был такой: «Мать просит похитителя вернуть ей ребенка».

Он узнал на фото своих родителей: они выглядели моложе, и вид у них был огорченный. Затем он прочел, что их только что родившийся мальчик, Пол Джозеф, был похищен.

«Вот это да! Ведь это же я!» — подумал он.

История и вправду удивительная.

26 апреля 1964 года Дора Фронзак родила мальчика в больнице им. Майкла Риза в Чикаго и провела с ним целый день — в те часы, когда он не спал с другими малышами в палате для новорожденных.

Но на следующее утро в палату Доры пришла женщина в форме медсестры и забрала ребенка, чтобы отнести на осмотр педиатру. Эту женщину больше никто не видел.

Когда персонал больницы понял, что тут что-то не так, начались отчаянные поиски младенца. Однако администрация больницы в течение нескольких часов ничего не сообщила ни правоохранительным органам, ни родителям ребенка.

В три часа дня они наконец позвонили мужу Доры Честеру Фронзаку на фабрику, где он работал слесарем-механиком.

«Мой отец должен был уйти с работы, поехать в больницу и сказать своей жене, что их ребенок пропал, — рассказывает Пол. — Ты думаешь, что ты в безопасности: ты же в больнице. Но именно там твой ребенок оказывается похищен».

Началась одна из самых крупных поисковых операций в истории Чикаго, в которой участвовали 175 тысяч почтовых работников, 200 полицейских и ФБР. К полуночи они обыскали 600 домов — безрезультатно.

Находка в подполе, конечно же, потрясла Пола, и он побежал наверх с газетными вырезками в руках, чтобы спросить мать, действительно ли все это написано о нем.

Дора отреагировала с негодованием, сказав ему, чтобы он перестал совать нос не в свои дела. Потом она призналась: «Да, тебя похитили, мы тебя нашли, мы тебя любим, и это самое главное».

Пол понял, что больше говорить об этом не стоит, и замолчал на следующие 40 лет. Однако эта история по-прежнему вызывала у него живой интерес, и частенько, когда он оставался один, Пол спускался в подпол и читал газетные вырезки о себе.

Похищенный найденыш?

И именно из газет он узнал следующую главу в этой истории — как именно он оказался в семье Фронзак.

После похищения младенца Дора и Честер оставались неделю в больнице в ожидании новостей. Когда же они вернулись домой, за ними стали охотиться журналисты.

Несмотря на столь широкое освещение событий в прессе, никаких версий у полиции не было. Ребенок исчез бесследно, и постепенно следствие свернули.

Затем, в марте 1966 года, спустя почти два года после похищения, Дора и Честер получили письмо из ФБР о том, что в Ньюарке, штате Нью-Джерси, найден малыш, схожий по описанию с их сыном.

Этот мальчик был оставлен в прогулочной коляске в многолюдном торговом центре в июле предыдущего года, и его отдали на воспитание в приемную семью, к Эккертсам. Они его крестили, нарекли Скоттом Маккинли, и так к нему привязались, что подумывали о том, чтобы его усыновить.

Но пока они еще этого не сделали, полицейский следователь из Нью-Джерси решил проверить, не является ли этот ребенок тем самым пропавшим младенцем из Чикаго.

ФБР стало проверять эту версию. Никаких особых данных у них не было: в чикагской больнице не было ни записи о группе крови младенца Пола, ни отпечатков пальцев ручек или ножек.

Все, что у них было, это единственное фото, сделанное в день, когда он родился, и форма уха на той фотографии была похожа на ухо мальчика, воспитывавшегося в семье Эккертс.

«Они в результате проверили более 10 тысяч мальчиков, пытаясь найти похищенного младенца, и я был единственным, которого нельзя было полностью исключить», — говорит Пол.

Супруги Фронзак были в экстазе от этой новости. «В те годы ФБР было элитным ведомством, и если они что-то сообщали, им верили», — объясняет Пол.

Спустя три месяца после получения письма из ФБР они сели в машину и поехали в Чикаго, чтобы в детской социальной службе Нью-Джерси увидеть мальчика, который, возможно, был их сыном.

Со всеми троими перед встречей провели ряд психологических тестов. Также Дора и Честер должны были получить официальное разрешение на усыновление ребенка, который теперь носил имя Скотт.

«Сотрудник ФБР ввел меня в комнату, и они дали нам время, чтобы мы могли привыкнуть друг к другу, — говорит Пол. — Ведь моя мама провела со своим сыном меньше дня, пока его не украли. И вдруг несколько лет спустя она видит своего малыша!»

Дора позднее призналась Полу, что у нее было такое ощущение, будто за ней следит весь мир.

«Она могла сказать: “Я не уверена”, и тогда ребенка снова поместили бы в систему опекунства, или она могла сказать: “Да, это мой сын”. И даже если это было не так, она спасла бы ребенка от ужасной судьбы», — объясняет Пол.

Дора сказала, что это ее сын.

«Она сделала то, что считала правильным, и я рад, что она так поступила», — добавляет он.

Супруги Фронзак поехали с ним в Чикаго и официально усыновили его.

Хорошее детство

Они были любящими родителями, может быть, даже слишком заботливыми, что объяснимо. Иногда это приводило к стычкам.

Пола отдали в католическую школу, где были жесткие правила, а он любил рок-музыку и отращивал волосы.

Однажды, когда они ругались по поводу длины его волос, Дора сказала: «Как бы я хотела, чтобы они тебя так и не нашли!»

Пол не смог этого забыть. «Даже сегодня, когда я думаю об этом, мне становится очень грустно», — признается он.

Окончив школу, Пол уехал от родителей в Аризону и стал басистом в местной рок-группе. Через пять лет, когда группа распалась, он вернулся в Чикаго, послонялся там без дела и через год ушел в армию.

Демобилизовавшись, он поездил по стране, поработал продавцом, манекенщиком и даже актером и в конце концов поселился в Лас-Вегасе.

«Я переезжал с места на место по меньшей мере раз пятьдесят, переработал в сотне мест. И куда бы я ни поехал, где бы я ни был, со мной всегда были те газетные вырезки», — признается Пол.

В 2008 году Пол второй раз женился и вскоре они с женой Мишель, которая работала учительницей, стали ждать рождения дочери. Пол был на седьмом небе.

Однако когда акушер стал расспрашивать о семейном анамнезе, Пол вдруг понял, что не знает, что говорить, потому что с того самого момента, когда он узнал о похищении, он задавался вопросом, на самом ли деле его родители — это его настоящие родители.

«Я на самом деле думал так: "Какова вероятность, что я действительно тот самый младенец, украденный в Чикаго?" Меня нашли так далеко от того места, что это казалось маловероятно», — говорит он.

Пол всегда ощущал себя немножко чужаком. Казалось, что его родители были ближе к его младшему брату Дейву. Они трое были тихие, спокойные, а Полу нравилось слушать громкую музыку и гонять на мотоцикле. И внешне они были не похожи.

«Дейв выглядел как точная копия моего отца: одни и те же жесты, выражение лица, телосложение — буквально все. А я не был похож ни на одного из родителей», — признается Пол.

«Действительно ли я — это я?»

Теперь его неотвязно преследовал вопрос: действительно ли он тот самый украденный ребенок?

«Я много лет хотел сделать анализ ДНК и сравнить его с моими родителями, — признается Пол. — Не потому что я был несчастлив, мне просто хотелось знать правду. Но я всегда находил какую-нибудь отговорку. Мне не хотелось их обижать. Но потом наступил момент, когда мне просто необходимо было это выяснить».

Его также отпугивала стоимость этой процедуры, но однажды — в 2012 году — Пол увидел продающийся в магазине набор для домашнего анализа ДНК, и купил несколько. А когда к нему как-то приехали в гости из Чикаго его родители, Пол набрался храбрости и заговорил об этом перед самым их отъездом.

«Вы задавались когда-нибудь вопросом, действительно ли я ваш сын?» — спросил он их. Захваченные врасплох родители признались, что да, задумывались. «Хотите узнать правду?» — спросил их Пол.

Спустя несколько минут каждый из них взял мазок у себя изо рта, и они запечатали образцы в пробирки. Затем Пол отвез родителей в аэропорт.

Однако спустя несколько часов, когда их самолет уже приземлился в Чикаго, Дора и Честер передумали. Они позвонили Полу и попросили его не отсылать пробирки — он их сын, и дело с концом.

«Я продержал эти пробирки в ящике стола недели две. Каждый день я боролся с собой, потому что я люблю своих родителей, я хотел уважить их просьбу. Но порой надо делать то, что считаешь нужным. Разве есть что-то противоестественное в попытке узнать правду?» — говорит Пол.

В итоге он отправил пробирки в лабораторию.

Пол был на работе, когда ему позвонили, чтобы сообщить результаты проверки. Он ответил на ряд контрольных вопросов, и тогда ему было сказано, что нет никакой, даже самой отдаленной, вероятности, что он является Полом Фронзаком, биологическим сыном Доры и Честера.

«Я почувствовал вдруг, что у меня земля ушла из-под ног, что кровь отхлынула от лица. Мысли спутались, меня прошиб пот, — вспоминает Пол. — Все, что я знал о себе — день рожденья, история болезни, то, что я поляк по крови, католик, даже то, что я Телец по гороскопу — все вдруг испарилось, и на какое-то мгновение я просто не знал, кто я».

Детективы ДНК

Результат анализа ДНК поднял сразу два важных вопроса: кто же были родители Пола, если не Дора и Честер Фронзак? И что случилось с настоящим Полом?

Еще до того, как Пол сообщил эту новость своим родителям, он связался с местным журналистом Джорджем Наппом, занимавшимся расследованиями, и попросил о помощи. Вскоре имя Пола Джозефа Фронзака вновь попало в новостные заголовки по всей стране.

Его семья, сторонившаяся прессы, была в бешенстве, и больше года с Полом никто из них не общался.

«Вы должны понять, что главная причина, по которой я пошел на это, было желание найти настоящего ребенка моих родителей, — поясняет Пол. — Они были прекрасными родителями. Так что лучший подарок, который я мог бы им преподнести — это найти их пропавшего сына. И лучшего пути, чем обратиться к прессе, я не мог придумать».

Одним из последствий обращения к журналистам стало то, что ФБР вновь возобновило старое расследование по делу о похищении ребенка у супругов Фронзак.

В Чикаго они обнаружили 10 папок со следственными материалами, однако Пол по закону не мог с ними ознакомиться из-за того, что анализ ДНК подтвердил, что он не является тем украденным ребенком.

Ему удалось поговорить с Берни Кери, ушедшим на пенсию сотрудником ФБР, который первоначально занимался этим делом, и тот подтвердил, что некоторые в его команде сомневались в том, что они нашли украденного ребенка.

Полу больше повезло с поисками своих биологических родителей.

Группа добровольцев под названием «Детективы ДНК» (DNA Detectives) стали заниматься его делом, причем совершенно безвозмездно.

Под руководством специалиста по генетическому генеалогическому анализу Сиси Мур добровольцы-генеалоги провели целую розыскную работу, опираясь на данные ДНК Пола.

Они искали всяческие упоминания в газетах и записях актов гражданского состояния, прочесывали соцсети и проводили многочасовые телефонные беседы.

Несмотря на то, что Пол был найден в штате Нью-Джерси, детективы-генеалоги обнаружили его семью совсем в другом штате — в Теннесси. Также анализ ДНК выявил у Пола наличие в роду евреев ашкенази.

«Я была уверена, что в одной ветви в его семье должен был быть предок-еврей», — говорит Мур.

Следствие продвигалось медленно, и только спустя многие месяцы команда вдруг совершила прорыв после разговора с одним из возможных родственников Пола, который упомянул, что в истории его семьи были пропавшие близнецы.

«Вот тогда мы поняли, что движемся в правильном направлении», — признается Мур.

3 июня 2015 года, спустя два года после начала расследования, Сиси Мур позвонила Полу.

— Что ты думаешь об имени Джек? — спросила Сиси.

— Хорошее имя, основательное, — ответил Пол.

— Так это твое имя, — сказала она.

Так Пол узнал, что он по рождению Джек Розенталь, и что он на самом деле был на полгода старше, чем думал, поскольку родился 27 октября 1963 года.

Но это было еще не все: у него была еще сестра-близняшка Джилл. Но она тоже, как и он, исчезла.

Так что теперь у Пола появился еще один человек, которого необходимо было найти.

«Не думаю, что вы можете, узнав, что у вас есть двойняшка, не начать разыскивать этого человека», — говорит Сиси Мур.

Не просто совпадение

Поначалу встреча с родственниками его порадовала.

Увлекавшийся музыкой Пол был страшно рад, что его двоюродный брат Ленни Рокко тоже музыкант. В 1950-ые годы тот был вокалистом в стиле «ду-оп».

«Для меня это лучше всего доказывает: чтобы проявились твои способности — такие, как склонность к музыке, например — вовсе необязательно, чтобы тебя воспитывали твои настоящие родители. В моем доме никогда не слушали музыку, но я ею всегда увлекался, — говорит Пол. — Я всю жизнь играл в рок-группах, поэтому когда я наконец встретился с моими настоящими родственниками, то я сразу сел и сыграл с командой Ленни».

Сиси Мур, которой удалось воссоединить тысячи родственников, признает, что постоянно наблюдает этот феномен.

«Люди, выросшие в семьях с разными укладом, встречаются, и у них оказывается столько общего! — говорит детектив-генетик. — И дело даже не в том, как внешне они выглядят. Дело в том, какие они совершали поступки в жизни, на ком они женились или за кого вышли замуж, как они назвали своих детей, какую профессию выбрали — вплоть до таких странных деталей, как выбор пароля для мобильного телефона».

«Я абсолютно уверена, что в наших ДНК записано гораздо больше, чем мы думаем. Такие вещи не могут быть просто совпадением», — утверждает она.

Однако не все родственники Пола приветствовали его с распростертыми объятиями, и довольно скоро он выяснил, что у его биологической семьи есть свои скелеты в шкафу.

Его мать Мари была алкоголичкой, а отец Гилберт вернулся с корейской войны обозленным на весь мир.

Были также признаки того, что Пол и его сестра-двойняшка Джилл не получали должного ухода от своих родителей, у которых были еще две старшие дочери, а также сын, который был младше двойняшек.

Члены семьи вспоминали, что двойняшки постоянно плакали, а один из родственников сказал, что видел как-то, как дети были усажены в клетку.

Никто не знает точно, что же конкретно произошло, однако каждый раз, когда кто-нибудь из родственников спрашивал о двойняшках, их родители говорили, что за ними присматривает один из родственников, хотя на самом деле это было не так.

Пол считает, что с Джилл, должно быть, произошло что-то ужасное, и это подвигло их родителей избавиться и от Джека, поскольку, по его словам, они бы не смогли объяснить, почему остался только один близнец.

Настойчивый поиск

В своей книге «Найденыш» (The Foundling) Пол описывает все подробности своего неотступного и порой даже рискованного поиска ответов на все эти вопросы.

В какой-то момент он даже перекопал весь сад в доме, где когда-то жили Розентали, в надежде обнаружить там останки своей сестры.

«Мои настоящие родители были не очень приятными людьми. Я им благодарен за то, что они меня бросили, потому что в результате этого я оказался в семье Фронзак. Они спасли меня», — признается Пол.

Пол помирился со своими приемными родителями спустя два года после того, как он узнал результаты теста ДНК, и тогда они втроем впервые смогли спокойно все обсудить.

«Теперь я знаю, что все те события изменили мою мать. Она до сих пор носит в себе эту вину за то, что отдала своего Пола в руки той “медсестры”, — объясняет Пол. — Даже несмотря на то, что она понимает, что в больнице вы обычно слушаетесь, когда вам говорят что-то сделать. Медсестра говорит: “Мне надо взять вашего ребенка”, и вы его отдаете. Но это то, с чем она всю жизнь не может смириться».

А еще Дора отдала Полу альбом с фотографиями и письмами, которые ей передали супруги Эккерт — приемная семья, воспитывавшая Пола в течение года после того, как его бросили родители, и давшая ему при крещении имя Скот Маккинли.

«Этот альбом был у мамы всю мою жизнь, но она никогда о нем мне не говорила. На меня грусть накатывает, потому что это мои самые первые фотографии. Даже моя настоящая семья не имеет никаких моих фото в раннем детстве. У моей бабки есть альбом, где есть фотографии всех детей, а страница с близнецами вырвана», — рассказывает Пол Фронзак.

Отец Пола — Честер — умер в августе прошлого года, но с матерью Пол разговаривает несколько раз в неделю. 27 октября Доре исполнится 82 года. Как оказалось, у них с Полом день рождения в один день.

По поводу выпущенной сыном книги Дора испытывает смешанные чувства.

«Она бы не хотела, чтобы я был столь откровенен, но я написал все честно», — признает Пол.

И все же Пол не сдается и намеревается докопаться до того, что же случилось с ребенком его приемной матери Доры. Он по-прежнему оплачивает услуги частного детектива, расследующего это преступление, и говорит, что следующим шагом будет эксгумация тела.

На самом деле — даже двух тел.

Пол поясняет: «У нас есть очень мощная версия по поводу настоящего Пола, а другая версия, возможно, выведет нас к моей сестре-двойняшке».

Эксгумация — это сложная и дорогостоящая процедура, но Пола это не останавливает, поскольку в этом деле слишком много белых пятен.

«Это расследование еще далеко не закончено», — говорит он.

Со своей второй женой он теперь в разводе, однако они сохранили дружеские отношения. Пол признает, что его одержимость расследованием своего прошлого, возможно, послужила косвенной причиной их развода.

«В какой-то момент я просто ничего другого не мог делать, я занимался только тем, что было связано с расследованием, — рассказывает Пол и добавляет, что ни о чем не жалеет. — Это что-то, что я должен сделать. Мне так легче жить».

Расследование также помогло ему лучше понять самого себя и то, почему он нигде не может удержаться.

«Те первые два года моей жизни меня сформировали: я могу расстаться с кем угодно, уйти с любой работы, выйти из любой ситуации и даже не оглянуться. Мне кажется, что это из-за того, что у меня было три детства, три разных “я” в столь раннем возрасте. Все дело в моей приспосабливаемости к ситуации, чтобы выжить. Чтобы у меня было завтра», — объясняет Пол Фронзак.

Сиси Мур также не раз задумывалась о том, как все эти события повлияли на Пола в младенчестве и что произошло с ним в те месяцы, когда с ним проводило экспертизу ФБР.

«Почему они решили, что это и есть Пол Фронзак? Были ли на мальчике какие-то следы физической травмы, которые могли быть ошибочно истолкованы как-то, что это тот самый похищенный ребенок, а не какой-нибудь младенец из неблагополучной семьи?» — спрашивает она.

Дочка Пола Эмма, которой сейчас девять лет, с юмором восприняла новость о том, что ее папу на самом деле зовут Джек, и иногда так его и называет, подтрунивая над ним.

Однако Пол решил, что пока не будет менять свое имя.

«Я буду Полом, пока не найду настоящего Пола. В тот день, когда я его найду, я отдам ему его свидетельство о рождении, и тогда уж обращусь за своим собственным».

Пол Фронзак в соавторстве с Алексом Тресневски написал книгу «Найдёныш: Настоящая история о похищении, семейный секретах и моих поисках самого себя» (The Foundling — the true story of a kidnapping, a family secret, and my search for the real me.).

Пол будет признателен всем, кто может сообщить какую-либо информацию, касающуюся его расследования через его вебсайт.

Все фотографии предоставлены Би-би-си Полом Фронзаком, за исключением отдельно оговоренных.

ФБР от комментария отказалось.

Читайте также: как живут в детских домах.